— Вы поссорились с Рикардом? — предположила она, когда они сели на гладкие валуны у берега.

Вода здесь была такой чистой, что позволяла рассмотреть усыпанное камнями дно с бьющим из глубины источником. Сочная зелень обрамляла берега, словно в стремлении укрыть чудо природы от беспощадного солнца. В листве звучали крики нескольких удачливых птиц, что тоже отыскали убежище от зноя. В душе искательницы царила та же безмятежность, что наполняло это прекрасное место.

— Поссорились, так помиримся. Бывает, — махнул он рукой, с улыбкой рассматривая её лицо.

Надо сказать, чистое лицо. Редкое зрелище для этих мест. Сегодня они все наконец хорошенько помылись и смогли постирать грязную одежду. Раяна даже брызнула на себя каплю духов в стремлении придать новый оттенок симфонии наслаждения и чистоты.

Эрик после мытья тоже похорошел. Влажные волосы отведены от лица, он гладко выбрит, причёсан. Светлая рубашка подчёркивает широкий разворот плеч, мощную грудь. Сидя рядом с ним искательница ощущала себя совсем хрупкой, хотя служение Ордену внесло свою лепту в формирование её фигуры. Раяна была довольно рослой. Хорошо для искательницы, но плохо для обычной девушки на пути поисков подходящего в мужья мужчины.

— Это же он тебя ударил? — она придвинулась, чтобы провести смоченной в очищающем составе тряпицей по ссадине.

Эрик чуть поморщился, попытался отстраниться.

— Терпи, — рассмеялась она.

— Я говорил, что ты красивая? — он мимолётно коснулся кончиками пальцев её щеки, которая тут же вспыхнула румянцем.

— Нет, — Раяна смущённо опустила взгляд.

— Вот, говорю, ты красивая, — Эрик расплылся в довольной улыбке.

— Ты уходишь от моих вопросов, — пожурила она его, пытаясь собраться.

— Помахали кулаками. С мужчинами такое бывает, — фыркнул он, заёрзав на камне, чтобы приблизиться. — Можно тебя поцеловать?

Ему удалось застать её врасплох. Раяна растерялась и чуть не выронила тряпицу из рук. Несколько мучительный мгновений она пыталась понять, что хочет ответить. Как это будет? Не торопятся ли они? Ей были знакомы только поцелуи Рикарда, но… Опять она думает о нём! Рикард силой забрал её первые поцелуи, а Эрик просит. Только ради этого стоит отбросить прочь глупые сомнения.

— Можно, — кивнула она.

Улыбнувшись ещё шире, Эрик приблизился. Она прикрыла глаза, ощутив его дыхание на лице. Тёплые губы мягко коснулись её губ, задержались, будто отогревая, и лишь через несколько секунд, отчитываемых громкими ударами сердца, стали напористыми. Эрик обнял её, прижимая к сильной груди. А она терялась и... сравнивала. С ним всё иначе. Нет того же волнения, пожара в груди и возмущения в мыслях. Наверное, так и должно быть. Ведь он не забирает, не крадёт. Но потому же нет и страсти.

— Вкусная, — проурчал Эрик, отстраняясь от неё.

Раяна сконфуженно улыбнулась. Она слишком растеряна. В следующий раз будет иначе и… Что? Она перестанет сравнивать Эрика с Рикардом? Как же глупо.

— Ты снова меня отвлекаешь, — стараясь скрыть своё замешательство, она схватилась за баночку с созданной Лиандрой заживляющей мазью.

— Всё в порядке? — осторожно уточнил Эрик.

— Да… Точнее, нет. Я волнуюсь, слишком много думаю.

«И надумываю» — проворчала она про себя.

— Не выходит отвлечься и забыться, понимаешь? — она с мольбой заглянула в его глаза.

— Понял, — решительно кивнул он и вновь поцеловал.

На этот раз требовательно, страстно. А она прислушивалась к себе и осознавала, что ничего не помогает. Она снова думала о Рикарде. И так злилась на него в этот момент. За то, что заставил её чувствовать, за то, что отказывался покидать её мысли. Хоть и понимала, виноват не он, а она сама.

К лагерю она возвращалась немного мрачной, с фальшивой улыбкой на губах. Рядом замечательный мужчина, основательный, милый, серьёзный, а она думает о том, как настучать по голове ветреному сумеречнику. Только Рикарда не оказалось в лагере, как и Зари. Они вернулись чуть позже. По отдельности, но Раяна в последнее время не жаловалась на воображение.

 Глава 4.4  

/Принцесса/

— Иза, он уже не младенец, — слова Люциана оторвали её от только начавшегося кормления.

Она специально чуть отошла от лагеря, чтобы не смущать других мужчин, и не думала, что он отправится за ними. Услышав голос Люциана, Эрвин выпустил сосок изо рта и протянул к нему руки.

— Что ты имеешь в виду? — растерянно пролепетала она.

— Пора оторвать его от титьки, так ты не вырастишь мужчину, — голубые глаза посмотрели в её строго.

Её растерянность только возросла. Не думала, она, что услышит от него советы по воспитанию Эрвина. Наоборот, ей казалось, сын его раздражает, вызывает ненависть. Первое время она боялась подпускать ребёнка к нему. Но проблема состояла в том, что Эрвин сам тянулся к Люциану, чувствовал в нём зверя. Всё же гены драгонов сильнее, они отринули любые человеческие слабости, которые могла передать полукровка-мать.

— А вдруг голод? Я поддерживаю его привычной едой. В дороге может случиться всякое и…

— Мы в сильном отряде, и я теперь о вас забочусь, — закатил он глаза. — Ребёнку больше не нужно молоко.

Замешательство проходило, сменяясь злостью. Люциан уже получил её, закрыл глаза на её желания, а теперь покушался на Эрвина.

— Не считаешь, что матери виднее?

— Изольда, — снисходительно рассмеялся он. — Что ты можешь знать о материнстве? Если бы не смерть мужа, ребёнком бы занимались няни и кормилицы. Сунуть титьку в рот, это ещё не обрести навыки.

— Я общалась с опытной повитухой и у меня была книга, — вспыхнула она, в порыве чувств прижав сына сильнее, отчего он недовольно завозился на её руках. — Ты просто хочешь, чтобы я тратила на него меньше времени.

— Я взял на себя ответственность за тебя. А значит и за ребёнка. И говорю то, что считаю правильным, — опасно прищурился он. — Ты не отпускаешь его от себя. Он драгон. Должен уже бегать, а сам еле ходит. Чем быстрее ты оторвёшь его от груди, тем быстрее пройдёт его развитие. Разве не понимаешь? Как только Селвин получит Сердца, магия вернётся к нам. Эрвин сможет обрести крылья без помощи артефакта. Но только если будет сильным. Не делай из него слабака, — припечатал он, заставив девушку вздрогнуть.

Руки ослабли, и Эрвин без труда сполз с её колен. Спотыкаясь, он прошёл к Люциану, протягивая к нему руки.

— Пойдём