Пока мы делали крюк к крыльцу нашего дома, Славка и рассказал мне, как они с дедом Герой морковкой увели кроликозавра к лесу.

– Морковка перед носом – и правда очень крутой магнит! – утверждал Славка, стараясь не прерывать свой рассказ и балаболить весело и непринужденно, как об удачной рыбалке.

И вот мы встали у нашего крыльца.

Свет был в доме, но не на террасе, что уже напрягало.

– Ну… кто первый? – тихо спросил мой друг. – Ты или я? Мне не открыли.

Я, не ответив, поднялся не четыре ступеньки и решительно толкнул дверь… Она была заперта!

И меня сорвало. Я забарабанил в дверь кулаком и ногой:

– Па! Ма! Откройте!

…На террасе свет так и не зажегся, но по звукам можно было догадаться, что кто-то вышел из комнаты и тихонько подошел ко входной двери.

Я тут же попытался заглянуть на террасу через наши фасеточные окошки. Но мешали занавески.

Славке все-таки удалось немного подготовить меня, так что я не свалился сразу в обморок от странного голоса, послышавшегося с террасы… Приписать его нашему папе Паше можно было с очень большой натяжкой. С террасы как будто какой-то крутой пацан говорил, пытаясь придать своему голосу грозный бас.

– Аль, не волнуйся, у нас все в порядке, – провещал тот голос. – Ну, почти все в порядке. Мы к утру попытаемся сами разобраться. Но тебе лучше сегодня не дома переночевать. Слава тебя нашел?

– Нашел, нашел! – громко отозвался из-за моей спины Славка.

– Вот и отлично! – раздалось с террасы. – Переночуй, пожалуйста, у своего друга.

Тут на меня накатила жуткая злость – и я изо всей силы грохнул кулаком в дверь.

– Никуда я не уйду! Открывайте!

Тут еще какие-то голоса послышались на террасе. Вроде как вправду голос мамы, но вперемежку еще с каким-то голосом. И казалось, что те голоса вообще из глубокого колодца доносятся, отдаваясь от его стен.

– Слава, ты там далеко? – раздался первый голос.

– Тут я, – откликнулся мой друг.

– Подойди ближе. Как можно ближе.

От такой инструкции у меня вообще живот скрутило…

– Да, тут, тут я! – отозвался Славка прямо из-за моего уха.

– Аль, ты только с лестницы, с крыльца сначала спустись… – была следующая команда. – Я открою. Только спустись сначала.

Я услышал, как Славка позади меня немного отступил, освобождая мне место перед крыльцом. Я спустился.

Славка – супердруг, конечно! Когда я встал перед лицом нашей двери, он сзади положил мне руки на плечи и тихо сказал:

– Не бэ! Я тут, с тобой!

– Готовы? – донеслось с террасы.

– Готовы, готовы! – откликнулся за меня Славка, потому что у меня уже во рту пересохло и язык одеревенел.

Дверь открылась… На террасе и вправду встречал пацан на год-два младше меня. Коренастый такой, с темными, непослушными вихрами.

Где-то, когда-то я его видел… А когда вспомнил где… истерически заржал и завалился в обморок. Славка, взяв меня за плечи, как будто предвидел именно такое развитие событий!

1 + 1 = 3… и другие новейшие чудеса в Загривках

Когда я увидел над собой ухмыляющуюся физиономию Славки, я вовсе не обрадовался и не вздохнул с облегчением от мысли, что видел страшный сон, а теперь наступила благостная реальность. Первая догадка была – Славка с его улыбкой и есть благостный сон, загородивший от меня жуткую реальность.

– Ну, хватит на меня зенки таращить! – ухмыльнулся Славка. – Я не зомби. Все нормуль… Ну, почти нормуль. А ты тяжелый, однако… будто из железа весь. Еле с батей твоим тебя дотащили.

Я резко поднялся и стал оглядываться. Ясно, куда меня дотащили – до моей постели. Пахло нашатыркой…

– Не, я тоже отключился бы, если бы увидал такое… типа с моей мамкой, – нарочито сочувственно вздохнул Славка.

Я снова уперся глазами в Славку, боясь задавать вопросы. Похоже было на то, что свою полубезумную ухмылочку, не слезавшую с его лица, он только что позаимствовал у тети Люси. Сбегал – и взял напрокат, чтобы тоже выглядеть крутым и невозмутимым в немыслимых обстоятельствах.

– Короче, концепция изменилась. Сегодня я ночую у тебя. С тобой, – сказал Славка. – Твои попросили, раз ты уже тут. Доволен?

Он не обиделся на то, что я не ответил, а продолжал тупо таращиться на него.

– Молчание – знак согласия. – И Славка похлопал меня по плечу. – На месте твоей сестренки сегодня посплю. Не возражаешь?

Тут мне пришло в голову первое здравое соображение:

– Саньке ничего нельзя говорить…

– А кто против? Все – за! – несказанно обрадовался Славка тому, что его друг начал приходить в себя. – Найдем эту девчонку… спасем типа мир, вернем все, как было, а потом уж ей все расскажем. А может, и не будем, хотя бы пока не выздоровеет.

Тут я спустил ноги на пол, а Славка сел рядом на мою кровать, бок о бок со мной. И мы так посидели еще немного в молчании, пока Славка не решил, что я уже готов обсуждать то, что обсуждать так страшно.

– Вообще батя у тебя крутой, я тебе скажу, – осторожно завернул Славка на опасную дорогу. – Умный у тебя батя. Сколько себя помню, все повзрослеть побыстрее хотел… Особенно после того, как папка погиб. – Тут Славка замолчал эдак на полминуты, а потом тяжко вздохнул и продолжил: – А вот чем больше взрослеешь, тем больше какой-то чмовой суеты… фигни всякой… как по болоту идешь, а оно все глубже и глубже… Вот! А твой батя это давно просек. Ну, и размечтался. Знаешь, как этот – как Питер Пэн. Читал?

– Смотрел, – откликнулся я.

– Ну, в теме, значит, – кивнул Славка.

И тут я смог из себя выдавить:

– А с мамой что?

И весь тут же испариной покрылся…

– С мамой… с мамой даже очень ничего… даже я был сказал – классный такой перебор, – заюлил Славка. – А ты догадайся с двух попыток. Ну!

– Издеваешься? Я вообще сейчас не соображаю ничего, – отмахнулся я, но тон Славки меня немного успокоил, подготовил.

– Это же элементарно, Ватсон! – Славка толкнул меня плечом в плечо. – Неспроста же ваша мама двойню родила. Тебя и Саньку! Ага! Врубаешься?

То меня в холод бросало, а теперь – жар:

– Что?! Она в детстве мечтала о брате-близнеце?!

– Тут тема поинтересней! – воодушевился Славка. – Твоя мама мечтала о сестре. Это папа твой очень мечтал о мальчике, чтобы было с кем играть, как в детстве… раз уж взрослеть пришлось самому. В общем, Господь Бог удовлетворил, как мог, все пожелания трудящихся… Короче, Аль, у вас теперь как бы две мамы. Сечешь?

Вид