как смогли выбраться из провала. И пусть в нем нет никаких нелюдей и других типичных угроз пустошей, однако провалы брали другим, и у каждого были свои истории с испытаниями. Но все истории тех, кто выбрался объединяло одно — чтобы выбраться из провала, нужно пройти некий путь. Это прекрасно знали и Сергей и Николай, потому последний невесело сказал:

— Ну, коль выпало такое на нашу долю, пошли пройдем этот путь, что бы он там нам ни приготовил.

И отступники так и сделали, продолжив свой путь. Уже не разговаривая и не перекидываясь шутками между с собой, молча шли, гадая, что им уготовила судьба, и ожидая всего что угодно, но провал таки их смог удивить. Ведь Сергей с Николаем в конце концов вышли на странные стены, точней, это были куски стен, хаотично разбросанные по полю. В высоту они был не особо большие, в четыре метра, а в ширину не больше трех. Сами стены были сделаны из разноцветного кирпича. Но самое интересное — это то, что было на этих стенах изображено мозаикой или красками, настоящие картины и барельефы.

И картинки на этих стенах оказались достаточно занимательны. Причем чем дальше заходили отступники, тем интересней и детальней становились картинки. Так, на одном барельефе в смертельной схватке грифон бился с двуглавым орлом за власть над парящей над ними коронной. На следующей так вообще происходила битва деревянных левиафанов, плюющихся искрами друг в друга в горящем море. Тут раздался тихий щелчок, сильно напугавший Сергея, ведь он почувствовал, как на этот звук что-то огромное стало подниматься из пучины моря

— О, гляди, на этом барельефе картинки вообще как живые! — воскликнул Николай, смотря на одну стену, и подошедший Сергей убедился в правоте его слов. Картинка была, как волшебная, и на ней над картой двигались чьи-то кисти рук, управляя, как марионетками, людьми вокруг, при этом кто-то постоянно говорил: «Все это ради лучшего мира», однако именно после этих слов все марионетки погибли, а нити оборвались.

— Пойдем-ка брат, а то мне уже голоса чудятся, — взволнованный Сергей, схватив за руку, потащил Николая, которого барельефы прям завлекли, что удалось ему с большим трудом. Однако в конце концов отступники вышли-таки с поля со странными стенами и картинками. Сергей, правда, напоследок глянул назад, заметив на одной стене интересный барельеф.

На нем на белом коне ехал всадник, да такой… Статный, в богатом иностранном платье. Народ радостно кричал вокруг ему: «Слава царю!» Однако Сергей не сразу заметил, что на лицо всадника была надета странная шутовская иноземная личина, из прорезей для глаз и рта этой маски текла кровь, а народ вдруг вместо прежних восторженных криков стал улюлюкать и смеяться над всадником.

Такую жуткую картину Сергей увидел последней, после чего отступники пошли дальше. И следующим, что их ждало, был туман, который появился словно из-под земли и очень быстро поглотил отступников. Но сам по себе он был вроде безвреден просто обычный сырой туман, в котором ни чёрта не видно. Однако отступники всё равно ожидали всего что угодно, скорей всего, очень опасного, возможно, нелюдей или каких-либо чудовищ, но из тумана вскоре вышла… нет, не какое-либо чудовище или монстр, а обычная белая лошадь.

Сергей с Николаем вначале опешили, однако всё-таки приготовили оружие к бою. Однако белая лошадь словно и не увидела отступников. Никак на них не среагировав, она просто прошла мимо и растворилась так же, как и появилась в тумане, оставив отступников в полном недоумении. Николай, видимо, даже подумал, что ему эта лошадь привиделась, потому спросил:

— Ты это видел?

— Ага.

— Как думаешь, что это значит?

— Думаю, это не важно и задумываться об этом не стоит, — уверенно сказал Сергей и пошел дальше. Однако после первого шага он вдруг остолбенел, ведь перед ним из воздуха встала горящая изба, за дверью которой слышались ужасные вопли людей, пытавшихся выбраться наружу.

— Эй, Серый, ты чего?

— А? Что? — от голоса друга Сергей пришел в себя.

— С тобой все нормально? А то как-то вдруг замер.

— Да… просто что-то почудилось… Не важно, идем.

И отступники в очередной раз продолжили свой путь, блуждая в тумане, словно между трех сосен, не в силах выбраться из этого замкнутого круга, пока вдруг Николай не остановился и подхватил некий предмет с земли. К удивлению обоих отступников, этим предметом оказалась игрушечная глиняная лошадка.

— Эта… эта игрушка точь-в-точь, как та, что мне подарил отец. Он ее сам слепил.

— Может, просто совпадение? — предположил Сергей.

— Нет, — тут же ответил Николай, задумчиво крутя в руках лошадку. — Я узнаю ее их тысячи таких же, поверь.

Вдруг словно что-то услышав, он оторвал взгляд от лошадки, посмотрел куда-то вдаль и застыл в изумлении. А потом указал туда рукой.

Посмотрев туда, куда указывал Николай, Сергей увидел, что вдали в одном месте туман разошелся и стала видна деревня, и некие люди активно махали руками отступникам, будто бы подзывая и приглашая к себе. А Николай, приглядевшись, изумился.

— Это же моя деревня и семья, — проговорив это, Николай, как завороженный, пошел к ней. Но Сергей, которому очень не нравилось все это представление, остановил друга и силой стал тащить его в другую сторону, говоря при этом ему:

— Оставь, это не твоя семья, не будь глупцом, — хоть Николай явно был не согласен с другом, однако где-то внутри он понимал правоту Сергея, потому всё-таки не сопротивлялся попыткам увести его. А когда отступники отошли на достаточное расстояние, ту самую деревню и людей, находившихся там, охватил туман, и все исчезли так же резко, как и появилась. А Николай окончательно пришел в себя, словно протрезвев, отчего Сергею уже не приходилось его тащить, однако сам он был не рад, ведь понимал, что, похоже, следующим проверять на прочность туман будет именно его.

И так и случилось, ведь вскоре туман снова рассеялся уже прямо перед отступниками, на сей раз показав им некую сельскую местность, а точней лужайку, у которой крутилось несколько детей: двое мальчиков не старше шести