– Ты совершенно чокнутая, это так мило, – сказал он скорее себе, чем ей.

– Мило – не то слово.

Она пошла обратно к машине.

– Подожди! – Он подошел к ней и остановился. – Посмотри, что ты сделала меньше чем за неделю: переехала на другой конец страны, устроилась на новую работу, села за руль. Ну и наконец, пошалила с известным порноактером – На его щеках появились ямочки. – Насколько я вижу, Уитон, ты чертовски крутая.

Клара застенчиво улыбнулась, и ему захотелось схватить ее за лямки этого нелепого комбинезона, притянуть ее к себе и впиться наконец в эти клубничные губы, о которых он мечтал с тех пор, как она появилась в его жизни.

– Наверное, нам следует вернуться.

Ему нужны были двери между ними, которые можно закрыть.

– Да, конечно.

Клара отряхнула комбинезон, и Джош старался не замечать, как ее руки скользят по ягодицам. Черт, если он не будет осторожен, то в конечном итоге влюбится в свою соседку.

Через две недели после добровольного перехода на неполную занятость Джошу стало скучно. Это было опасно – иметь столько свободного времени в непосредственной близости от Клары Уитон.

Впервые он заметил проблему, обнаружив, что идет в душ сразу после нее. Когда он входил в их крошечную ванную, где еще стоял запах ее мыла, он будто оказывался на цветочной поляне. И Джош представлял себе Клару – голую, мокрую, покрытую мурашками. Усилием воли приходилось останавливать погружение в мечты.

Это странное поведение можно было объяснить и его необычно долгим воздержанием. Романтические отношения с Наоми закончились несколько месяцев назад, а секса на съемках не хватало для удовлетворения всех его потребностей. Он не работал правой рукой так много с тех пор, как был подростком.

Однако голод Джоша был не только физический, но и эмоциональный. Он так отчаянно нуждался в разговоре, что вставал пораньше специально для того, чтобы поймать Клару перед уходом на работу.

В отличие от Джоша, та любила утро. Они встречались на кухне, и она включала поп-музыку, чтобы веселее было готовить кофе и паковать обед.

Он никогда в жизни не видел столько контейнеров для еды. У нее были даже маленькие контейнеры для соусов – такие крохотные, что Джош мог поместить три из них на ладони. Они были милыми, ее детские контейнеры.

Клара уходила ровно в семь тридцать, и у него совсем падало настроение. Сидя без дела, он чувствовал себя настолько бесполезным, что на третий день предложил отвезти Клару в ее офис в Малибу. Ему больше нечем было заняться. А по вечерам он забирал ее домой. Джош, по сути, стал шофером для своей соседки, но это давало ему пусть маленькое и странное, но все же ощущение своей нужности.

Большую часть дня он все же проводил наедине с собой среди вещей Клары, которыми она обставляла дом. Каждый день к их дверям доставляли очередную коробку. И хотя изменения были незначительными, они коснулись каждой комнаты. Новые подставки под горячее и прихватки теперь хранились в особом ящике на кухне. В ванной появились маленькие полотенца для рук, а также корзина с засушенными цветами и веточками. У нее, может быть, и докторская степень по искусству, но там, откуда он родом, подобное дерьмо таковым не считалось.

Клара даже купила занавески для его спальни. Однажды он открыл дверь и обнаружил, что они висят – очаровательные и бесполезные. Даже работая полный день, она каким-то образом находила время превращать пещеру Эверетта в нечто похожее на дом. Этим она тоже неумышленно давила на больное место – его застопорившуюся карьеру.

Он начал бегать после обеда – нужно же было хоть чем-то заняться, а накопившаяся энергия требовала выхода. Во время долгих пробежек к океану он пытался думать о своем будущем. Представлял, как обсуждает с коллегами совместные проекты по кинопроизводству. Но даже если бы нашелся тот, кто дал ему денег на свое кино, Джош понятия не имел, что будет снимать.

Он вернулся с последней пробежки и сразу наткнулся на пять разных корзин для белья. Он понял, что у Клары стирка и, должно быть, закончилось чистое нижнее белье. Весь дом был наполнен приятно пахнущей влажностью, исходящей из маленькой прачечной рядом с крыльцом. Он сжал кулаки и немедленно открыл окно.

Сегодня, как и каждый вечер на этой неделе, Клара лежала на диване, обложившись документами. Джош даже не представлял, какой груз дел она взвалила на свои плечи, согласившись на эту работу. Часть документов она читала дома. Джош переставил ее корзины для белья, чтобы открыть проход к кухне.

– Не обязательно разделять одежду на столько куч, – сказал он.

– Тебе да, потому что ты носишь только джинсы и футболки, – ответила она игриво, – но одежда разных цветов требует разной температуры воды и скорости стирки.

– Это все заблуждение.

– В смысле? – Клара взяла документ с дивана.

Наклонившись, Джош начал перебирать ее одежду.

– Идеальные условия стирки определяет состав ткани, а не цвет. Например… – Он поднял ее футболку. – Хлопок склонен к усадке. Его надо стирать в холодной воде и сушить на воздухе, независимо от цвета.

Он перекинул через плечо ее шорты.

– Лен мнется как сука, поэтому эти шорты лучше гладить сразу после того, как достанешь из стиральной машины.

Две пары колготок запутались вокруг его запястья. Джош разделил их и положил на подлокотник дивана.

– Нейлон лучше тоже сразу разделить и развесить, это поможет избежать подобной проблемы со статическим электричеством.

Закончив урок, Джош проследовал на кухню. Оттуда очень приятно пахло. В поисках источника пряного запаха он заглянул в духовку.

– А вот с полиэстером можно делать все, что хочешь, его трудно испортить, – крикнул он, разглядывая лазанью в духовке. – Можно мне немного твоей пасты?

– Конечно. Но это вегетарианская лазанья, и соус я приготовила из того, что нашла в холодильнике, – ответила Клара из комнаты.

В животе у Джоша заурчало. Еще один симптом. Клара приучила его к овощам за такое короткое время. Не иначе как обманом заставила его перейти на свое волшебное меню, которое состояло в основном из листовой зелени, ловко замаскированной. Скоро он будет просыпаться посреди ночи от невыносимого желания пожевать шпинат.

Клара неодобрительно покачала головой, когда Джош присел к ней на диван с дымящейся тарелкой.

– Как ты… Откуда ты так много знаешь о стирке?

– Моя мама всю жизнь работает в химчистке. Я все детство слушал эту чуть про типы ткани и способы стирки. И когда мы общались в последний раз, она все еще там работала. От нее всегда пахнет отбеливателем.

– В последний раз? Это было давно?