* * *

"Знаешь, Лора, с Дэйлом становится все труднее. Я имеюв виду, что мне все труднее лгать ему. Я стала изощренной обманщицей. Из-заэтого мое счастье неполное. Когда я возвращаюсь домой после свидания с Виктором,я чувствую себя потаскухой. Раньше этого не было. По-хорошему, нам с Дэйломдавно надо было бы расстаться, но…

Дело в том, Лора, что я ужасная трусиха. Ты это знаешь лучшевсех. Недаром же ты вспомнила историю с Дэном Мак-Артуром. Да, я долгообманывала его, и тоже из-за того, что боялась даже заикнуться о разрыве. Мнетогда казалось, что все как-нибудь само собой утрясется. Помню, Дэн былсовершенно убит, когда узнал, что параллельно я встречаюсь с другим парнем.Сейчас происходит примерно то же самое. Да, да, Лора, ты тысячу раз права: яделаю только хуже. Честнее и благоразумнее все расставить по местам, пока ещене поздно. Одним махом разрубить этот узел. Ты так бы и поступила на моемместе, дорогая. Вот если бы мне твою силу воли, твой характер, твоюпрямоту!"

* * *

Косточкин лежал на тахте, закинув руки за голову, ипредставлял, как Денис Серегин разъезжает по Москве, пытаясь найти людей,которые могли бы рассказать ему хоть что-нибудь путное. Сам-то он знал, что ниАхломовой, ни ее двоюродной сестрицы уже нет в живых. А кто еще в курсе? ОльгаАвдеенко? Она будет молчать до могилы. Ей ли выступать, когда со всей своейхваленой принципиальностью она тем не менее потакала своей закадычной подружке?

Короче, перед этим парнем, Денисом, закрыты все двери. Тожемне, сыщик хренов! Ни прикрытия, ни особого подхода. Выстреливает правду прямов лоб. Ну в самом деле: раз ты подозреваешь, что произошла с ребенком какая-тоафера, так ты же думай, что люди, к которым ты приходишь, вполне моглипринимать в ней участие.

Олег Михайлович покачал головой, коря отсутствующего Денисаза легкомыслие. Кстати сказать, во время их беседы он все время ждал, что тотзадаст вопрос об американце. Об этом Викторе. Олег Михайлович даже внутреннеподготовился к тому, чтобы отразить удар как можно лучше. Ничем не выдать своихчувств. Черт побери, он хорошо помнил этого парня. Как будто видел его тольковчера.

Виктор Хаттон ездил по городу исключительно на такси иповсюду таскал за собой Татьяну. Он был высок, даже выше него, Олега, гордившегосясвоим хорошим — мужским — ростом. Мастерски играл в теннис и был почти идеальносложен. Светлые волосы и зеленые глаза довершали картину. Вернее, нет.Довершали картину деньги. Виктора окружала понятная каждому человеку аура —аура власти и материального достатка. «Мне с ним было не тягаться», —уныло подумал Косточкин.

К нынешнему моменту он достиг хорошего уровня в своем деле,занимал должность главного редактора американского журнала, выпускавшегося вМоскве, что гарантировало и высокий заработок, и возможность реализовать свойопыт и талант. Несмотря на солидный по нынешним временам возраст, он все ещелидировал в борьбе с более молодыми и предприимчивыми коллегами.

Нет, его уныние было адресовано прошлому. Тому прошлому, вкотором он был всего лишь штатной единицей дешевого издания, где следующаяступень карьеры в материальном выражении отличалась от предыдущей лишьдвадцатью-тридцатью рублями. Разве мог он составить настоящую конкуренциюВиктору Хаттону, известному американскому художнику, личное состояние которогоисчислялось миллионами долларов?

Он упустил момент, когда отношение Виктора к Татьянекоренным образом изменилось. В какой-то день, когда он, как всегда, следил заними, вдруг обратил внимание, что Виктор Хаттон больше не смотрит вдальрассеянным взглядом. Он смотрит на Татьяну. И губы его сложены в обаятельнейшуюиз улыбок. На нем было длинное пальто горчичного цвета, кашне в крапинку,остроносые туфли. В общем, вид, с точки зрения тогдашнего советского человека,абсолютно буржуйский. Если Хаттон захочет, он увезет Татьяну хоть на крайсвета. По всей видимости, как раз тогда он начинал этого хотеть.

Все эти годы Олег старался как можно реже углубляться ввоспоминания. Конечно, они время от времени помимо воли всплывали изподсознания. Этот чертов парень! Пришел, накидал вопросов, как будто голыефакты могут и в самом деле рассказать правду о прошлом. С годами ОлегМихайлович стал мудрым. Теперь он знал, что прошлое не подлежит инвентаризации,и даты, сопровождаемые короткими комментариями, не являются ключиками дляпонимания всего, что происходило годы назад.

* * *

Винсент редко сам садился за руль. Чаще всего во времяпоездок он изучал деловые бумаги, а обязанности шофера исполнял кто-нибудь изслужбы безопасности корпорации. Однако на сей раз служба безопасности былапересажена в другой автомобиль, который мельтешил позади. Алиса не знала, какдержать себя с Винсентом. Это был мужчина не из ее жизни — богатый,привлекательный и самоуверенный.

Алиса никогда не считалась сердцеедкой, но тем не менеепылкие поклонники у нее были. Даже когда она вышла замуж за Гарри, некоторыеиндивиды не оставляли попытки завоевать ее сердце. Достаточно вспомнить ФиллипаТейлора. Впервые она встретилась с ним на вечеринке в доме друзей в началевесны, где Тейлор и положил на нее глаз. Прошло не больше недели, когда онпоявился вновь совершенно внезапно. Для Алисы все это обернулось большимбеспокойством. Парень оказался так настойчив и так явно влюблен, что, если бына месте Гарри был кто-нибудь другой, она непременно пустилась бы во всетяжкие.

Она улыбнулась, вспомнив, как Тейлор однажды проторчал настоянке целых три часа, пока в «Айсберге» длилось рабочее совещание. Его головасо светлой шевелюрой, словно поплавок, болталась под окнами.

— Обожаю мужчин, которые не стесняютсяухаживать, — говорила Алисе сослуживица Тина. — Тебе везет, у тебятолько такие. И Тейлор, и даже твой собственный муж — оба ведут себя, каккиногерои. Это не может не покорять, правда?

— Правда.

— Мне жаль его, этого Тейлора. Он, кажется, художник?

— Нет, он владелец парочки художественныхсалонов. — Алиса посмотрела на возбужденную Тину, улыбнулась и напомнила:

— Тина, я уже замужем.

Она не делала Филиппу никаких авансов, но ей все равно быложаль его. Лицо его отличалось той простотой и открытостью, которая располагаетк себе с первого же взгляда. Гарри был более изысканным, более тонким, болеестрастным. Но главное — она любила его.

В сумочке у Алисы зазвонил сотовый телефон. Она мгновенновернулась к действительности и покосилась на Винсента Хэммерсмита, которыймолча вел машину.

— Элис? Это Фред. Я прочитал письма. В них есть имятвоего настоящего отца.

— А? — Сердце Алисы ухнуло вниз. — Что-что? Яне расслышала.

— Я знаю имя твоего настоящего отца. Ты готова меня выслушать?

— Конечно, — Алиса пыталась проглотить комок,который появился во внезапно высохшем горле и мешал ей сглотнуть. — Тольконе теперь. Я в дороге.