– А у тебя какие правила? – с нескрываемыминтересом спросила Люба.

– У меня одно главное правило: я должна сохранить себя.

– Как это? – опешила Люба.

– Я хочу жить своей жизнью, своими мозгами, своим умом,по моим собственным правилам. Я не хочу жить той жизнью, которую для меняпридумают родители, хотя я их очень люблю и уважаю, но не хочу, понимаешь? Я нехочу жить маминым или Бабаниным умом и по их правилам, у меня есть свои мозги,и даже если они мне подсказывают неправильно, даже если я буду совершатьошибки, это будут мои собственные неправильности и мои собственные ошибки, а нечьи-то чужие. Вот это я и называю «сохранить себя». У меня есть цель, и я хочуидти к ней своим собственным путем, а не достигать цели, которую мне придумаетпапа, и идти дорогой, которую мне посоветует мама. Поняла?

– Поняла, – с облегчением произнесла Люба.

Ну вот, теперь все встало на свои места. Все-таки Тамараумеет очень хорошо объяснять, когда хочет, конечно. Жалко, что ей не всегдахочется тратить время на то, чтобы что-то объяснять Любе.

– Том, а какая у тебя цель?

– Я хочу быть парикмахером, но не цирюльником, анастоящим мастером, художником. Я хочу, чтобы мир стал лучше, а все женщины внем были красивыми и счастливыми.

– Разве ты сможешь сделать женщину красивой исчастливой, если она некрасивая и ее никто не любит и замуж не берет? –недоверчиво спросила Люба.

– Вот что ты повторяешь мамины бредни, а? –рассердилась Тамара. – Мама наша мелет, что ни попадя, а ты слушаешь ивсему веришь. Ну нельзя же так, Любаня, тебе четырнадцать лет, пора уже иметьсобственное мнение и собственные суждения. Что такое, по-твоему, некрасиваяженщина? Вот, например, по вашим правилам, особенно по маминым, я – некрасивая,страшная, одним словом, стопроцентная дурнушка…

– Ну что ты, Тома, – испугалась не на шуткуЛюба, – никто не говорит, что ты некрасивая.

– Да мама постоянно говорит, – усмехнуласьТамара, – думает, что я не слышу. По маминым и Бабаниным представлениям, я– некрасивая, но есть люди, которые считают и будут считать меня красивой,потому что у них другие правила, другие эталоны красоты. У всех разные взгляды,у всех разные цели, и все живут по разным правилам. Нужно только определитьсяи, как говорит наша Бабаня, уважать свое решение.

Вот здесь Любе тоже все было более или менее понятно,особенно про Бабаню. Анна Серафимовна всегда говорила: «Составь заранее план,сама составь, я не буду тебе ничего навязывать, но уж если составила – выполняйот первого до последнего пункта. Это было твое собственное решение, и будьлюбезна уважать его, если ты уважаешь себя как личность». Люба не была до концауверена, уважает ли она сама себя как личность, но планы добросовестносоставляла заранее и старалась их выполнять.

– Вот ты, Любаня, всех слушаешься: маму, папу,Бабаню, – продолжала между тем Тамара. – И поэтому постоянно делаешьне то, что хочешь.

– А как же не слушаться? – удивилась Люба. –Они же старше, они – родители, и потом, если не слушаться, они же накажут…

– Ну, накажут, и что?

– Как – что? Я не люблю, когда меня наказывают. Мнелегче сделать, как заставляют, потому что потом в кино не пустят, с Родиком непустят гулять, а мне так не хочется. И потом, меня не так уж много и заставляютделать такого, чего мне не хочется. Бабушке я с удовольствием помогаю, мненравится.

– Ну так и помогай на здоровье! А вот когда тебе мамакупила кофточку в горошек и с бантом, тебе же бант не понравился, помнишь? Тыспросила у мамы, можно ли его отрезать, а мама не разрешила, и ты так и носишьэту кофточку с абсолютно дурацким бантом, хотя он там ни к селу ни к городу иуродует тебя. Да возьми ты ножницы и отрежь его! Сделай хоть раз так, как тысама считаешь правильным! Выскажи ты хоть раз свое мнение! Прояви себя какличность! Любань, ты ведь никакая, ты это понимаешь?

– Ну почему ты говоришь, что я никакая? –огорчилась Люба. – Так не бывает. Все люди какие-нибудь.

– Хорошо, поспорь со мной, хотя бы постарайся мнепоказать, какая ты.

– Я… – Люба задумалась. – Не знаю. Наверное,ты права, Тома. Вот про тебя мне легко было бы сказать, какая ты: тыстроптивая, резкая, своевольная, целеустремленная. Про тебя много чего можносказать. А про меня, кроме того, что у меня коса длинная, и сказать-то нечего.

– Вот! – торжествующе воскликнула Тамара. –Ты думаешь, что, пока ты маленькая, ты можешь быть никакой и всех слушаться, ивсем потакать, а как только ты вырастешь, то сразу же станешь «какая»? Да нестанешь, если уже сейчас не начнешь над собой работать. Ты должна определить,Любаша, что для тебя главное, и выработать правила для себя и следовать им доконца. Ты должна определить, что ты считаешь нужным, а что ненужным, на чтотебе жалко времени, а на что не жалко. Вот ты скажи мне, у тебя есть цель?

– А ты никому не скажешь? – Люба понизила голос.

– Конечно, нет, что я, трепло базарное, что ли?

– Честно-честно? Поклянись! – потребовала Люба.

– Честное слово, под салютом всех вождей, никому нескажу.

Люба помолчала, собираясь с духом.

– Том, для меня самое главное в жизни – это Родик,только ты не смейся, пожалуйста. Я его так люблю – невозможно даже объяснить.Мне так хочется, чтобы он был со мной не просто как с подружкой, с которойтолько летом встречается, а чтобы в городе с ним встречаться, чтоб в киновместе ходить, чтоб он меня за руку держал… только ты, Тома, не говори никому,ладно? Мне так стыдно.

– Почему это тебе стыдно? – нахмурилась Тамара.

– Потому что я еще маленькая. Бабаня говорит, что вмоем возрасте думать о мальчиках еще рано.

– Ой, я тебя умоляю! – Тамара выразительнозакатила глаза. – Да в твоем возрасте самое время думать о мальчиках. Темболее что Родик прекрасный парень, умный, начитанный, добрый, к тебе хорошоотносится. Вполне достойная цель. Только ты определи, чего ты хочешь? Чтобы онбыл счастливым и здоровым, чтобы он хорошо учился или чтобы он на тебе женился.Ты сама чего хочешь?

– Ой, Том, ты такое скажешь… – смутилась Люба.

– Ну ладно, пусть не женился, пусть только влюбился.

– Конечно, хочу, чтобы влюбился, а потомженился, – призналась Люба. – Только мне сейчас рано об этом думать,надо сперва школу закончить.

– Ничего не рано, – безапелляционно заявиластаршая сестра. – Самое время об этом думать, потому что потом позднобудет. Ты скажи-ка мне, курица, ты когда последний раз книжку читала не попрограмме?

– Не по программе? Ты что, я даже то, что по программезадают, не все успеваю.

– Вот именно. А Родик твой?

– Ой, Том, он столько книжек прочитал! У него же папапрофессор, у них в доме столько книг – ужас! Родик их все, наверное, прочитал.Он мне все время их рассказывает, каждый день какую-то новую книжку. Он такздорово рассказывает – заслушаться можно, как будто я эту книжку самапрочитала.