– Потому что так ты становишься сильнее. Однажды нога может помешать тебе сделать то, что ты очень захочешь. Смотри, по работе мне приходится много двигаться, и я не ощущаю дискомфорта.

– А в Австралии вы были?

– И в Америке, и в Японии. А три года назад поднялась на Килиманджаро.

– Правда? – Мальчик смотрел на нее во все глаза. – Поднимались в горы? Даже после… ну, вы поняли.

– Да. Могу показать тебе фотографии. Мы работали в команде, поэтому мне приходилось идти туда, куда идут остальные.

– Круто. – Он выглядел ошарашенным ее признанием.

– Точно. Хотя должна признать, что самым трудным для меня был не сам процесс подъема – ты смотришь, как делают люди впереди, и идешь. Сложнее всего я переносила высоту. Воздух там разреженный, кислорода очень мало, поэтому надо идти медленно, иначе будет нечем дышать и потеряешь сознание. И еще трудно спать на земле. После пяти-шести ночей начинает болеть все тело. Но результат того стоит. Там очень красиво. – Она обняла Зандера за плечи. – И ты тоже сможешь это сделать, раз у меня получилось. Никогда не позволяй болезни тебя победить. Ты сильнее ее.

На секунду его глаза наполнились слезами, но он смахнул их рукой.

– Спасибо, Сэмми. – Голос его дрожал.

– Обращайся в любое время, – улыбнулась она. – Если захочешь поговорить, звони. Обещаю, это останется между нами. Возьмешь у дяди Ника мой телефон и адрес почты.

– Спасибо. Мне очень важно иметь возможность поговорить с тем, кто меня понимает.

Сэм почувствовала, что он хочет еще что-то ей сказать. Она замолчала, зная по опыту, что люди сами заполнят паузу, если дать им шанс.

Так и случилось.

– Дядя Ник всегда учил меня остановиться и отдохнуть, подождать, пока не буду готов.

– Это потому, что он любит тебя, беспокоится, а еще боится, что ты переутомишься и потом будет хуже.

Так вели себя и члены ее семьи. До той поры, пока она не потеряла терпение, вышла из себя и закричала, что больше не может жить в коконе из ваты.

– Он зря беспокоится, я очень аккуратен. Мне же двенадцать, я не дурак.

– Ник все понимает, но, когда кого-то очень любишь, ты постоянно за него переживаешь.

– Что же мне делать?

– Поговори с ним, – предложила Сэм, чувствуя себя страшным лицемером. Она и сама должна была давно поговорить с Ником. – Сядьте рядом, и скажи ему все, что мне. Объясни, что ты делаешь упражнения, чтобы стать сильнее, что внимательно относишься к своему здоровью, потому что понимаешь, что в противном случае процесс выздоровления затянется. Обещай ему всегда говорить, что ты устал, и попроси тебя не останавливать. Тогда он немного успокоится.

– Вы тоже так сделали?

– В итоге да. Правда, после скандала. – Она понимала, что всегда слишком сильно стремилась к независимости, но не могла себя изменить.

Зандер кивнул:

– Я очень люблю дядю Ника. Он мне больше отец, чем… – Он вздохнул. – Мне не стоит об этом говорить.

– Чем родной отец, так?

Он кивнул:

– Я его ненавижу. Он бросил нас и маму, когда был так нам нужен. Раньше я думал, что сам виноват, что заболел, но дядя Ник объяснил, что это не так. Я слышал однажды, как он назвал отца, – нет, мама убьет меня, если я произнесу это слово.

Сэмми стало не по себе. Она никогда не поймет, как люди могут быть так эгоистичны, что способны отвергнуть собственного ребенка. Особенно когда он болен.

– Зандер, – она обняла мальчика, – будь у меня волшебная палочка, я бы все исправила. Но люди очень сложные существа. Пойми, ведь твоему отцу могло быть просто страшно.

– Дяде Нику тоже было страшно. И маме. И Нэду. Но они были со мной. – Он поднял голову и заглянул ей в глаза. – Ваш отец бросил семью, когда вы заболели?

– Нет. Но некоторые из моих парней – да.

– Потому что испугались?

– Пожалуй.

– Они были подонками, вы заслуживаете лучшего. Так дядя Ник сказал и маме.

– Когда был уверен, что ты не слышишь? – подмигнула ему Сэм.

Зандер смутился и кивнул:

– Мама ругалась на него за то, что он назвал отца тем словом.

Сэм потрепала его по голове.

– Они и не догадываются, какие у тебя длинные уши.

Зандер улыбнулся.

– Не-а. Я иногда думаю, что хотел бы стать таким, как Бэтман.

– И я. Хотя я бы выбрала Черную вдову.

– Как в «Мстителях»? Да, она крутая.

Они все еще смеялись и шутили, когда подошли Ник и Нэд с мороженым.

– Что вас так развеселило? – поинтересовался Ник.

– Говорим о фильмах и супергероях, – ответила Сэмми.

– Сэм хочет быть похожей на Черную вдову, – сообщил Зандер.

Ник повернулся так, чтобы мальчики его не видели, и произнес одними губами:

– Меня это устраивает, она очень сексуальная.

Сэмми с трудом сохранила серьезное выражение лица. Внезапно ей стало жарко.

– А я хочу стать Человеком-пауком, – заявил Нэд.

– А я Бэтманом. А ты кем будешь, дядя Ник? – спросил Зандер.

– Вы уже разобрали всех моих любимых героев, – вздохнул он.

– Будешь Робином, – предложил Зандер.

– Нет, лучше Железным человеком.

На этот раз Сэмми повернулась к нему и произнесла одними губами:

– Меня это устраивает, он тоже очень сексуальный.

Она с удовольствием посмотрела, как Ник заливается краской. Ничего, будет знать, как ее дразнить.

Сэм старалась не думать сейчас о том, что так и не рассказала ему правду.

По дороге домой они зашли на ланч в кафе, где подают жареную курицу. Удостоверившись, что мальчики заняты своим делом и не обращают на них внимания, Ник повернулся к Сэм:

– Спасибо тебе большое. Ты очень удачно дала возможность Зандеру отдохнуть, не выходя из игры. И прости, что сразу не понял твою мысль, решил, что ты его заставляешь.

Сэм кивнула:

– Поверь мне на слово, не надо пытаться завернуть его в ватное одеяло, скоро он этому воспротивится. Надо всегда искать что-то среднее, чтобы он не уставал, но и не ощущал себя отвергнутым.

– Ты, похоже, настоящий эксперт.

– Точно. – Она ни за что не скажет Нику, что Зандер признался ей, как страдает от чрезмерной опеки. Она ведь ему обещала.

– Твою сестру тоже все пытались окружить заботой? – неожиданно спросил Ник.

Нет, ее. Но она устроила грандиозный скандал, и семья поняла, что Сэм ждет от них поддержки, а не опеки. Она знала, что они до сих пор переживают за нее, поэтому не всегда могла поделиться с ними своими тревогами.