Две секунды спустя дверь приоткрылась и на него удивленно взглянула Эмили:

– Ты позвонил в дверь?

– Да, раз уж я собираюсь вести жену на свидание, то хочу все сделать правильно.

Эмили слегка улыбнулась и в ее глазах мелькнуло удивление.

– Тогда мне, наверное, следует позвать сюда отца, чтобы ты по всей форме мог пригласить меня на свидание.

Усмехнувшись, Коул поднял правую руку:

– Обещаю не превышать скорость, не пить, ни к чему тебя не принуждать и вернуть домой вовремя.

Улыбнувшись еще шире, Эмили протянула ему руку:

– Тогда пойдем.

– Как пожелаете, мадам. – За руку проводив жену к «мерседесу», Коул галантно открыл для нее заднюю дверцу и лишь затем уселся за руль.

– А почему не лимузин?

– Я решил вспомнить молодость, так что никаких лимузинов и вертолетов. Даже ковровой дорожки не будет. Обычное старомодное свидание. Как раньше.

Глаза Эмили потеплели.

– Звучит многообещающе.

В сгущающихся сумерках Коул поехал прочь от «Пряника».

– Куда мы направляемся?

Коул глянул на жену в зеркало заднего вида. Сегодня на ней было простое короткое темно-зеленое платье, выгодно подчеркивающее все ее изгибы и потрясающие ножки в черных туфлях на высоченных шпильках, а завершало образ черное пальто, что он сам подарил ей на Рождество три года назад. Залюбовавшись женой, Коул всерьез задумался о том, чтобы развернуть машину и наконец-то снова уложить ее в кровать, но потом вспомнил, что обещал ни к чему ее не принуждать, и постарался обуздать разбушевавшиеся гормоны, полностью сосредоточившись на дороге.

– Недалеко. Это сюрприз.

– На этот раз обеда в шикарном ресторане не будет? Я заинтригована.

– Вот и замечательно.

Дальше они ехали молча, и совсем скоро Коул остановил машину перед большой белой вывеской.

– Ты привез меня в «Пристанище Бэрроу»? – В глазах Эмили ясно читался восторг. – Обожаю это место. В детстве я каждую пятницу ужинала здесь с родителями. Собственно, только здесь мы и ели все вместе, как принято в настоящих семьях.

– Я знаю, – улыбнулся Коул, – раньше ты часто об этом рассказывала. Но это еще не все.

Выйдя из машины, Коул любезно открыл перед дамой дверцу и протянул руку.

Так странно… Раньше он даже и не подозревал, как ему не хватает этих простых прикосновений… Но когда все так поменялось? Раньше же они постоянно прикасались друг к другу.

– Еще не совсем стемнело, давай перед ужином немного погуляем.

– Вечерний променад?

– Что-то вроде того. – Взяв руку Эмили в свою, он повел ее по дорожке, радуясь, что она не пытается высвободиться. – Помнишь, во что мы играли, когда были молоды и бедны?

– Во что?

– Мы выбирали понравившиеся на улице дома и гадали, чем бы занимались, если бы в них жили. – Коул как сейчас помнил, как они когда-то гуляли по улицам Нью-Йорка после длинного рабочего дня, вместе мечтая о будущем. Тогда им казалось, что стоит лишь по-настоящему поверить, и все обязательно сбудется.

– Тогда мы и представить не могли, что однажды сможем позволить себе дом чуть больше обувной коробки, – улыбнулась Эмили. – С тех пор многое изменилось, как по-твоему?

– Согласен. – Меньше всего Коулу сейчас хотелось думать об огромном доме, в котором они вместе почти и не жили. А теперь его наверняка придется продать, ведь все равно совсем скоро они окончательно разойдутся… Нет уж, пусть лучше сегодня будет один из тех счастливых дней из прошлого, когда они могли лишь мечтать, но при этом были на седьмом небе от счастья.

Прижав к губам палец, Эмили осмотрелась по сторонам.

– Этот. – Она указала на нарядный бело-голубой домик. – Он так и дышит традиционным семейным укладом. Я бы весь день колдовала у плиты в фартуке и…

– И жемчугах, не забывай про жемчуг.

– Конечно, а еще шпильки. Дом был бы идеально обставлен и вылизан до блеска, а еда была бы невероятно вкусной и изысканной. Ты бы приходил с работы…

– Ровно в пять.

– И целовал бы меня в щеку, а потом устраивался бы в кресле-качалке, закинув ноги на стол, и читал бы газету, пока я заканчиваю возиться с ужином.

– Звучит отлично.

Эмили легонько стукнула его по плечу:

– Для мужа действительно неплохо, но вот для жены… Так что можешь даже и не мечтать о такой жизни, тем более я все равно так и не научилась готовить.

– Пирог с курицей у тебя получился совсем неплохо.

– С твоей помощью.

– Ну если бы мы жили в этом домике, я бы всегда помогал тебе с пирогами. Особенно если бы ты не расставалась со шпильками.

Улыбнувшись, Эмили покачала головой:

– Твоя очередь, выбирай дом.

Коул махнул в сторону белого квадратного здания в георгианском стиле:

– Если бы я жил здесь, то весь день валялся бы в постели, играя в видеоигры и поедая чипсы.

– А кто зарабатывал бы тебе на игры и чипсы?

– Жена, известная писательница, прославившаяся своим первым романом «Любовь игрока», который принес ей не только известность, но и кучу денег.

– Эй! – Эмили снова легонько его стукнула. – Почему это у тебя везде легкая и беззаботная жизнь, когда я круглыми сутками вкалываю как проклятая?

– Потому что я по натуре лентяй, – усмехнулся Коул.

– Ну конечно, ты один из самых работящих и целеустремленных людей, которых мне только доводилось встречать.

Дойдя до конца улицы, они повернули обратно к ресторанчику.

– Но тебе же никогда не нравилось, что я столько времени уделяю работе.

– Не нравилось и до сих пор не нравится, но я просто не могу не уважать тебя за подобную работоспособность и целеустремленность. Ты всегда продолжаешь упрямо бороться, даже когда все вокруг тебя уже сдались. Когда речь заходит о деле, у тебя мертвая хватка.

Эмили явно хотела этим сказать, что в их отношениях он ведет себя совершенно иначе. Но не успел еще Коул решить, как ему быть дальше, как они уже вошли в ресторанчик. Эмили сразу же принялась болтать со знакомой с детства хозяйкой.

Когда они уселись за столик, Коул взялся за меню.

– Предлагаю взять блюдо дня. Сегодня это бургер с картошкой.

– Я смотрю, ты уже здесь все знаешь, – улыбнулась Эмили. – Даже столик выбрал лучший.

– Это самый уединенный столик, даже музыканты не мешают, только если мы засидимся здесь допоздна, придется слушать пьяное пение Донни Грига.

Откинувшись на спинку стула, Эмили задумчиво посмотрела на Коула: