— Возможно, она и чокнутая. Но об убийствах знает.

— Откуда?

— От Светланы. А та от знакомой, что работала в морге.

— Да-а… — покачал головой Сева. — Мир тесен.Плюнуть некуда, чтоб на знакомого не попасть.

— Вы с Агнессой беседовали? — в свою очередьспросила я.

— Конечно. Несла какую-то чушь. Со Светланой онивстречались редко. Так, по крайней мере, Агнесса сказала. Чем та занималась впоследнее время, понятия не имела. Тетка сильно верующая, везде ей соблазнымерещатся. А по мне, так просто чокнутая. Кстати, она инвалид первой группы.Лежала в психушке. Отпустили, да, видно, рано. Не буйная, оттого и отпустили.Мать у нее покончила с собой без видимой причины. То есть причина, наверное,была, но о ней никто не знал. В один прекрасный день она облила себя бензином иподожгла. Агнессе тогда было девятнадцать, с той поры у нее и начались проблемыс головой.

— Она сказала, что со Светланой они познакомились вцеркви.

— Она там работает. Помогает с уборкой. Хотя, во чтоона на самом деле верит, мне не понять. Я расспрашивал ее знакомых, те пару разих со Светланой видели в «Белых облаках».

— Что это такое? — насторожилась я.

— Хрен знает. Официально — эзотерический центр.Гадание, гороскопы, снятие сглаза и прочая чушь. Центр проверяли. Все там вполном порядке, налоги платят. Дурят, конечно, людей за их деньги, но это незапрещено.

— Может, там и стоит поискать нашего дьявола? —выдала я предложение.

Сева взглянул на меня с усмешкой, мол, ученого учить толькопортить, но ответил вполне доброжелательно:

— Там пять баб вроде знахарок, один старик, ведун, а захозяина парень лет тридцати. Говорят, учился в Гамбурге, магистр и все такое…

— Надо бы на него взглянуть, — не удержалась я.

— Взгляните, — пожал Сева плечами. — Всехпроверяли. Если не считать сомнительности самого этого промысла — полныйпорядок.

— Соседка утверждает, что пару раз видела, как кСветлане приходил молодой человек прямо-таки демонической внешности, —сказала я. Мужчины быстро переглянулись и уставились на меня. — Возможно,дама преувеличивает, но…

— Что за соседка? — нахмурился Сева. — Мывсех опрашивали.

— Должно быть, с вами она не пожелалаоткровенничать, — развела я руками.

— И что за молодой человек?

— Он ей не понравился.

— Мне многое в жизни не нравится.

— Мне тоже, — не стала я спорить. —Расскажите о трупах. Агнесса утверждает, что вы скрываете информацию о них.

Сева вздохнул.

— Два трупа. Мужчины. Первого обнаружили восемь месяцевназад. Возле гаражей на Тимирязева. На трупе следы пыток. Живот распорот,внутренности наружу, сердце вырвано. На груди вырезан крест.

— Крест? — нахмурилась я.

— На правой стороне возле соска.

— Личность убитого удалось установить?

— Петров Владимир Евгеньевич, бывший спецназовец. Трупбыл завернут в полиэтиленовую пленку. Разделались с ним где-то в другом месте,а у гаражей выбросили в надежде, что найдут не скоро. Там свалка, обнаружилиего бомжи, случайно.

— Спецназовец? — уточнила я.

— Вот именно. Здоровенный детина. Тридцать пять лет.

— Занятно. Вряд ли он спокойно ждал, когда ему выпустяткишки наружу.

Сева поморщился.

— После увольнения из органов он нигде не работал, жилодин в общаге, пил. В друзьях у него был всякий сброд. Вполне могли убить попьяному делу, если бы…

— Если бы?

— Если бы не следы пыток, вырванное сердце и этоткрест. Он был в Чечне. В конце концов тогда решили, что это, возможно, чья-томесть.

— Неплохая версия, только крест вряд ли подходящаяметка для мусульман. На втором трупе она тоже была?

— Была. На правой груди, чуть выше соска.Водитель-дальнобойщик Прибытков Геннадий Степанович. В наш город приехал двагода назад, женился. Вернулся из рейса, машину поставил в гараж, позвонил жене,но до дома не дошел. Жена ждала сутки, мобильный молчал. Естественно, оназабила тревогу. Труп выловили в реке только через четыре месяца. Узнать егобыло невозможно, делали экспертизу. Повреждения на трупе те же самые:распоротый живот, вырванное сердце и этот крест. Убитые знакомы не были, ничтоих не связывало, жили в разных районах. Кстати, этот тоже был здоровый мужик.При нем имелись приличные деньги, возможно, кто-то поджидал его возле гаража… Итого, и другого, вне всякого сомнения, убил один и тот же человек. По крайнеймере, орудие преступления одно — нож с широким лезвием.

— Двое взрослых мужчин, физически сильных, один вообщеспецназовец… Если речь идет о маньяке, выбор довольно странный.

— Может, он не ищет легких путей, — усмехнулсяСева. — Решено было о деталях убийств прессе не сообщать и искать маньяка.Через месяц погибла ваша подруга.

— Он и у нее вырезал крест на груди?

— Левую грудь он ей вообще отрезал, еще у живой. Акрест вырезал на горле. Сердце, конечно, тоже вырвал и внутренности… Ейдосталось больше, чем мужикам. Она умирала долго и в сознании… Урод, мать его!На труп наткнулись дети, вызвали милицию. У одного из пацанов отец работает вгазете, поэтому журналисты приехали в одно время с милицией. Что Светланаделала ночью на стройке, непонятно. Скорее всего, он похитил ее, а потом привезтуда. Никаких следов. Никаких зацепок. Журналисты подняли шум из-за ее статей овице-губернаторе. Потом появились парни из ФСБ и предложили нам не лезть в этодело.

— И как они объяснили?

— А чего нам объяснять? Вызвали к начальству и сказали:так, мол, и так, теперь это не вашего ума дело, и все материалы забрали. Тольковряд ли они продвинулись в расследовании дальше нас. Если хотите мое мнение:это действительно маньяк. Выбирает случайные жертвы, и кого он похитит в следующийраз, остается лишь гадать.

— Кто проводил вскрытие? — спросила я.

— Иоффе Марк Абрамович.

— Он еще работает? — удивилась я.

— Вы с ним знакомы? Старик — молодец, любого молодогоза пояс заткнет.

— Морг все там же, возле шестой городской больницы?

— Хотите навестить старика? — улыбнулся Сева.