– Как там Китто? – спросила я.

Дойл улыбнулся:

– В порядке. Слегка растерян, но в порядке. –Улыбка поблекла. – А ты как?

Я нахмурилась.

– Не знаю. – Голос еще был сорван, но звучал ужелучше, больше похож на мой нормальный. – Думала, уже все о'кей, но,кажется, в голове у меня еще туман. Я понятно говорю?

Он кивнул и повернулся к Мэви с Галеном:

– Что здесь было?

Оба заговорили одновременно, и Дойл поднял ладонь:

– Слово даме.

Он сделал приглашающий жест, и они отошли в сторонку.Спальня по размеру была чуть ли не больше моей прежней квартиры, так что местадля приватных разговоров вполне хватало. Рис смущенно-нахально улыбнулся мне ипродрейфовал к ним поближе, так что со мной остался один Гален. Но он упорносохранял дистанцию, а мне очень нужно было к кому-то прижаться.

– Почему ты боишься ко мне прикоснуться?

Он улыбнулся, но остался на месте.

– Поверь, мне это нелегко. Но ты дотронулась до Мэви –и пролился поток божественной энергии, а потом Холод попытался тебя оттащить,чтобы Мэви не пользовалась тобой в своих целях, и с ним вышло то же самое.

– Мэви пользовалась мной в своих целях?

– Мы подумали, что она применила к тебе свою силубогини-искусительницы. Пока Холод не попытался противодействовать своей магиейтому, что казалось нам властью Мэви, мы не понимали, что дело не в ней. –Гален потянулся было ко мне, но снова положил руку на колено. – Ячувствую, как тебе нужно, чтобы тебя обняли, и видит Консорт, как я сам хочутебя обнять! Но я боюсь, что стоит мне к тебе прикоснуться, и опять начнетсясвистопляска.

– Я не поверю, что вернула кому-то божественность. Низа что не поверю.

Он кивнул:

– Понимаю. Но Мэви говорит, что знает, как это бывает.С ней это уже случалось.

– Я – смертная, Гален! Я – первая в истории сидхе,рожденная смертной. Смертная рука не может наделить божественной силой. Логикине наблюдаю!

Он пожал плечами.

– Если у тебя есть объяснение получше, с удовольствиемвыслушаю. – В зеленых глазах, глазах цвета летней листвы, вспыхнулатревога. – Я на минуту подумал... – Он качнул головой и закусил губу,прежде чем набрался сил закончить: – Я подумал, что мы тебя потеряли.

Он склонился ко мне, как для поцелуя, но так и не коснулсяменя губами.

– Я думал, что я тебя потерял.

Я протянула руку к его лицу, но Дойл крикнул мне через всюкомнату:

– Подождите с этим, принцесса. Давайте поостережемся,пока я не услышу, что скажет Гален.

Я нехотя отвела руку. Дойл был прав, рисковать не стоило.

– Ладно.

Гален улыбнулся мне, соскальзывая с постели.

– Это ненадолго, Мерри. – Он прошел к кучкезаговорщиков. Он всегда ходил словно танцевал – танцевал под музыку, слышнуютолько ему. Порой в его объятиях мне казалось, что я ловлю ее отголоски.

К кровати подошел Никка. Он успел отдышаться, но вид у негобыл все такой же испуганный. Разумом я понимала, что он на века старше Галена,но он воспринимался как младший среди стражей. Возраст не всегда исчисляетсягодами. Нагнувшись над кроватью всем шестифутовым телом, он казался очень юными очень напуганным. Волосы сияющим занавесом спадали ему до колен. Он оставилих распущенными, и темно-коричневый костюм почти не был виден за этойкаштановой роскошью. Зеленая футболка, наоборот, была на виду, так чтоизумительно развитые грудные мышцы бросались в глаза. Футболка была шелковая,подарок Мэви. Она всем мужчинам подарила шелковые футболки в тон коже. Со мнойона совершила шоппинг-тур по ее любимым магазинам, полагая, что я как женщинапредпочту сама себе выбрать одежду, а вот мужчины скорее предоставят выбордругим. Она оказалась не совсем права. Подаркам все порадовались, но потомобменялись ими между собой. Зеленая футболка первоначально предназначаласьГалену, но на Никке она смотрелась лучше, подчеркивая красивый смуглый оттенокего кожи. Гален в ней буквально зеленел. Роскошное смуглое тело в сшитом назаказ костюме опустилось на краешек кровати. Никка бездумно отбросил с лицаволосы жестом, более характерным для женщин.

– Ты выглядишь получше, чем пару минут назад. –Его голос слегка дрожал.

– А как я выглядела раньше?

Он моргнул и отвернулся, словно знал, как легко прочитать полицу все его мысли.

– Ты была такая бледная...

Он снова повернулся ко мне, надеясь, наверное, что сумелсделать непроницаемое лицо. Но в уголках глаз слишком чувствовалось напряжение,и слишком много тревоги таилось в карей глубине. Он бросил взгляд в дальнийугол комнаты. Группка заговорщиков распалась, они шли к нам.

Дойл посмотрел на меня – загадочный, как сфинкс. С Никкой иГаленом я бы села играть в покер когда угодно, а вот с Дойлом – ни за что. Еслион не хотел, чтобы я знала, о чем он думает, то я не знала.

– Мередит... Принцесса, нам нужно разобраться, чтопроизошло, но я не знаю, как это сделать без ущерба для твоей безопасности.

Я попыталась хоть что-нибудь различить за темной маской и несмогла.

– Что конкретно твои слова означают, Дойл?

– Что нам нужно проделать кой-какие эксперименты, и яне знаю, к чему они приведут.

– Какие эксперименты?

– Мэви считает, что ты пробудила истинную магию в ее...ее божественности, за неимением лучшего слова. Когда-то она была настоящейбогиней, так что ты лишь вернула ей утерянное. Но Холод божеством не был, и емуты дала силу, которой он никогда не имел.

Он умудрился принять мрачный вид, ни на йоту не измениввыражения лица.

– Эту теорию я уже слышала. Мэви даже упомянула имяБогини, которое с этой теорией связано. Но я – не Дану, Дойл. Я – ни капелькине богиня. Как это могло произойти?!

– Когда мы победили Безымянное и оно выбросило на нассырую магию – наверное, часть силы потребовал себе сосуд, сходный с Богиней.Мэви к тому времени увезли в безопасное место, и ты, Мередит, оказаласьединственным подобием Богини в округе. Ты больше всего подходила для той магии.

Я ответила ему тупым взглядом. Мне надоело валяться впостели. Если уж мне придется выслушивать заумные теории, я по меньшей мере нехочу их выслушивать лежа. Я попыталась сесть, сморщилась от боли, но несдалась. Никка потянулся мне помочь, Дойл качнул было головой, но потом,похоже, передумал и махнул ему поощрительно.

Никка взял меня за локоть, помогая найти равновесие, иприкосновение оказалось самым обычным. Никакой магии, кроме обычной магиисоприкасающихся рук. Никка взбил подушки повыше у меня за спиной, и я на нихоперлась. Поскольку от первых прикосновений ничего страшного не случилось,дальше он касался меня по мере необходимости, пока я не устроилась со всемиудобствами. Или с теми удобствами, какие могла получить.