А вот лично я действительно нос к носу столкнулась в другойстране с человеком, который не убил меня только чудом. И это факт. Такраспорядилась Судьба – автор романа под названием «Жизнь». И теперь унесостоявшегося убийцы есть все шансы исправить ошибку, а у меня – заполнитьпробелы в своем образовании. Например, кое-что узнать о мире ином…

Господи! Зачем я полетела Люфтганзой? Зачем я потащилась в«Супер-слотс» и выиграла деньги? Зачем я спасла ворону? Все из-за нее!

Меня кто-то толкает. Лифт остановился. Люди собираютсявыходить. Но ведь люди – мое спасение! Он не будет убивать меня на глазах увсех! Наверняка загонит меня в какой-нибудь пустой угол, и тогда…

Но я не дам загнать себя в пустой угол. Я ни на минуту недолжна оставаться одна!

Я отпихиваю выпускника Кембриджа и не в меру любопытногодойча, наступаю на ногу латиноамериканской толстухе и первой выскакиваю излифта. Господи, где там мои стрелочки, мои буковки и циферки? Лечу что было силпо коридору – точной копии того, откуда я только что прибыла, даже очередь втуалет совершенно такая же! И вдруг вижу надпись: «А-54».

Вот и стойка регистрации. «PARIS, 4940» – значится на табло.Это номер моего рейса. Место моего назначения. Вот он, вход (вернее – выход,спасительный выход!) в Париж!

Оглядываюсь – но бессмысленно искать в толпе моегопреследователя. Он отнюдь не пыхтит за мной след в след, наставив на меняпистолет. Он затерялся среди людей, и на какой-то миг мне даже начинаетказаться, что все мне привиделось: бритвенные лезвия его глаз, мгновенноеизумление на узком сухом лице, которое враз сменилось жуткой радостью людоеда…

Это не сон. Нет, к сожалению, не сон. И то, что случилосьпрошлой ночью, – случилось наяву.

Где он? Где мой преследователь, убийца? А может быть, он потерялмой след? Отстал?

Подбегаю к стойке, сую очередной люфтганзовской даме билет,проскакиваю контроль безопасности. На сей раз крокодил не вызывает никакогоинтереса, и слава богу. Скорей бы в спасительный накопитель!

– Куда мне идти? – спрашиваю на своем весьма условноманглийском.

– Присядьте здесь, – отвечает служительница (ее произношениене в пример лучше моего), обводя широким жестом несколько кресел, которыеокружают стойку. В креслах уже сидят десятка два людей с сумками. Не сразусоображаю, что они тоже летят моим рейсом и ждут, когда начнется посадка.

Боже ты мой! В этой несчастной Европе даже накопителя нет! Иесли убийца и потерял мой след на какие-то минуты, то он очень быстро егоотыщет. Да и след ему никакой не нужен. Вот она я, собственной персоной, навиду! В панике озираюсь – и вижу чуть невдалеке от стойки дверку с той самойфигуркой, около которой нынче во Франкфурте такой нездоровый ажиотаж. И никакойочереди!

Вбегаю в туалет и запираюсь в кабинке. Сначала меня такколотит, что я едва не забываю воспользоваться ситуацией. А потом сижу вкабинке, затаясь и дрожа: а если он ворвется в туалет и убьет меня здесь, наунитазе?

Позорно, ужасно!

Но обошлось: минут через пять объявили посадку на мой рейс.Пулей вылетаю из туалета и – бегом в самолет. Чуть ли не первая плюхаюсь насвое место и пристально оглядываю пассажиров, которые тоже намерены лететь вПариж. Самолет небольшой, салон в нем один, поэтому никто не минует моегонастороженного ока.

«Ну и что ж ты будешь делать, подруга, если все же увидишьего здесь?» – несколько раз спрашиваю я себя, вполне готовая впасть в истерику.И не нахожу ответа.

Время идет. Все сели, уже светятся заветные табло: «Nosmoking! Fasten belts!» Стюардессы знакомят с правилами поведения в аварийнойситуации, командир корабля мурлычет не только по-немецки и по-английски, но ипо-французски, и это действует на меня успокаивающе. Все нормально, всеспокойно! Его нет, его нет, его нет…

Значит, Судьба-автор решила, что два совпадения подряд затакой короткий промежуток времени – слишком большая натяжка. Таким образом, уменя еще есть время пожить. Если он потерял мой след и не знает, что я полетелав Париж, есть шанс пожить подольше. Все же есть!

Стюардессы почти без передышки снуют туда-сюда с напитками:кофе, чай, вино, виски, пиво, минеральная вода, – а потом разносят пакеты скрошечными рогаликами и сандвичами с мясом или сыром. Мне достаются рогалики,проглатываю их в одну секунду и жалею, что их так мало. Но не станешь же тутпросить добавку!

Ну, если я заговорила о добавке, то, стало быть, пациентскорее жив…

Кажется, я ускользнула от убийцы второй раз. И если мнеудастся зацепиться за какого-нибудь мсье в Париже… Точно, мне обязательно нужноостаться во Франции. Любой ценой! Пусть убийца ищет меня в аэропорту, пустьвозвращается в Россию – меня там больше нет. И, надеюсь, не будет. Лельку мнеродители привезут, если что.

Нет, едва ли этот гад вернется в Россию. Знает же, что егоищут, террориста проклятого!

А вдруг он хочет совершить очередной теракт во Франкфурте?

О господи, но меня-то там уже нету! Нету! Я лечу в Париж. И,может быть, по милости божьей никогда больше не увижу эти страшные глаза?

А если увижу, то хотя бы не очень скоро?..