– Другие вагоны забиты тем же? – я гладила прохладные на ощупь камни. Найдя два одинаковых агата, прикинула, какие бы получились серьги.

– Часть из них, – сказал Марк.

– Зачем столько осколков цвета? – удивился Коля. – Неужто все они для ныряльщиков?

– Осколки цвета много где применяются. Их используют в магии, из них делают украшения. Иметь подобное – признак достатка.

– Разве цветные вещи не запрещены законом? – прищурилась Ксюша.

– Так и есть, – согласился Марк. – Цветные вещи нельзя носить на публике, но если ты держишь их дома, кто тебя накажет?

– Запрет, но не для всех, – пробормотала Ксюша. – Хороши у вас законы.

Поезд, не сбавляя скорости, несся прямо на скалу, пикой-иглой протыкающей ткань неба. Я поинтересовалась у Марка, все ли в порядке с машинистами и не грозит ли нам расплющиться о камни. Он успокоил, сказав, что в скале есть тоннель. Там у поезда конечная, там же мы высадимся и поднимемся в крепость наверху скалы.

Мы спрыгнули с поезда еще до полной его остановки. Вокруг суетились рабочие, разгружая состав, стражи проверяли вагоны. Марк велел не попадаться им на глаза. Они сначала стреляют, а потом спрашивают имя. Другое дело – дозорные у ворот. Они настроены более доброжелательно.

Мы пересекли платформу и вышли к винтовой лестнице, вырубленной в толще скалы. Проход был узким, а ступени с выбоинами и скользкие. Мы все шли и шли. За это время можно было подняться на Останкинскую башню. Я вспотела и сняла капюшон, рассудив, что здесь цвет моих волос не повергнет никого в шок.

Ксюша мужественно карабкалась наверх, Коля пару раз приложился коленями к ступеням. Оба пыхтели, как паровоз, привезший нас сюда. Я к концу лестницы чувствовала себя выжатым лимоном. Зато Марк был бодр и полон сил. Откуда он черпает энергию? Или это очередной фокус ныряльщиков?

Наверху вместо удобных кресел и прохладительных напитков ждала решетка с замком.

– Эй, кто-нибудь? – Ксюха потрясла решетку. – Выпустите нас отсюда!

– Пересмена, – нахмурился Марк.

– Надо ж было так не угадать, – сказал Коля. – Сколько она продлится?

– Минут десять. Стражи редко оставляют пост без охраны.

Но с дисциплиной у стражей было хуже некуда, а, может, они считали данный пост маловажным. Я прикинула, сколько заплатит за информацию лидер отступников. Чем только не займешься от нечего делать.

Когда и спустя час стражи не явились, мы взбунтовались и потребовали от Марка активных действий. Сколько нам сидеть под дверью, как беспризорным дворнягам, в надежде, что кто-нибудь над нами сжалится и пустит в крепость?

– Нам не повезло, – сказал он. – Похоже, дозор сняли.

– Как мы попадем внутрь? – спросил Коля. – Существует, что ли, другой путь?

– Существует несколько путей, но они замурованы из-за восстания. В крепости есть все необходимое для жизни. Здесь производят хлеб, мясо, молоко и яйца. Остальное доставляют по железной дороге.

– Спустимся вниз и сдадимся в руки стражей, – предложила я.

– Чтобы они нас пристрелили? Нет уж, увольте, – сказала Ксюша. – В скале должны быть тайные ходы.

– Откровенно говоря, – вздохнул Марк, – есть один. Но я предпочту встретиться со стражами, нежели спускаться в катакомбы под скалой. Это малоприятное место.

– А я не боюсь темноты, – Коля поднялся на ноги. – Где твои катакомбы? Я готов к путешествию!

– У нас нет фонарей, – сказал Марк.

– Возьмем факел, – я сняла один со стены. Благо он уже горел, потому что зажигалки у нас тоже не было.

– И сотовым можно посветить, – Ксюша достала смартфон и включила функцию фонаря.

Я заглянула ей через плечо – как и думала, сети не было. На теневой стороне сотовый только и годится, что работать фонарем.

– Показывай, что ли, куда идти, – сказал Коля.

Марк повел нас вниз по лестнице и, миновав выход на платформы, продолжил спуск в недра скалы.

– Я не видел этого места в вашем мире и не в курсе, что здесь находится, но точно знаю, что ничего хорошего. Однажды в детстве я заблудился и попал в катакомбы. Ужасная была прогулка.

– Как ты выбрался? – спросила я.

– Меня нашли стражи.

– В детстве ты жил в крепости? – Ксюша обратила внимание на то, что я пропустила мимо ушей.

– Это по сей день мой дом, но я редко здесь бываю.

Лестница привела нас в пещеру. Судя по шершавым и неровным стенам, она была создана не руками теневых людей, а природой. Когда-то здесь проходило русло подземной реки, вода ушла, а проход остался.

Нас окружала непроглядная тьма. Факел немного разгонял ее, и мы видели, куда ступаем, но за пределами его света, казалось, царило черное ничто. До слуха долетал плеск воды – капало с потолка. Сырой воздух пробирал до костей. Каждый шаг давался с трудом: пока выдернешь с чавкающим звуком одну ногу из жижи, вторая увязнет по щиколотку.

– До чего мне не хватает геля для рук, – Ксюша сняла солнцезащитные очки и повесила их в вырез джемпера. – Чувствую себя чудовищно грязной.

– А ты сосредоточься на чем-нибудь другом, – посоветовала я. – Представь, что мы – научная экспедиция, отправившаяся к центру земли. Думаешь, ученым легко даются открытия? Нет, они страдают похуже нашего. Что за первооткрыватель из тебя получится, если ты по катакомбам прогуляться не в состоянии?

Ксюша всерьез восприняла мой совет. Судя по напряженному лицу, она изо всех сил боролась со страхом. Тяжело сказать, кто из них победил – страх или Ксюша, но сестра больше не жаловалась, молча перенося испытания.

По катакомбам прокатился стон. Будто кто-то огромный сначала вдохнул полной грудью, а затем протяжно выдохнул. Дуновение ветра коснулось лица, огонь факела заколебался и на мгновение потух, заставив сердце замереть от ужаса, но потом разгорелся с прежней силой.

– Ч-что это было? – заикаясь, спросил Коля.

– Просто ветер, – ответил Марк, но в его голосе не было уверенности.

– Ты упоминал, что это страшное место, – вспомнила Ксюша. – Что тебя напугало в детстве?

– Здесь творятся странные вещи. Дело все в том же искаженном отражении. Катакомбы – отражение некоего плохого места в вашем мире.

– Например? – уточнила я.

– Бывшие пыточные, или камеры смертников, или место казни.

– Спасибо, – перебила я Марка, – я поняла.

Стон повторился, а после закричала Ксюша. Да так громко, что у меня уши заложило. Крик подхватило эхо и заметалось между стен.

– В чем дело? – бросился к ней Коля.

– Меня схватили за плечо.

– Это была не я. Марк? – я повернулась к парню.