Это воспоминание хорошенько встряхнуло мой мозг. Я зажмурилась и закрыла козырек:

– Да нет, спасибо, все в порядке.

– Хорошо. О, я хотела у тебя спросить, сможешь ли ты побыть моделью Антонии. Девушка, с которой она договорилась, пропала, а это ее первое публичное занятие. – Она открыла бардачок и достала рекламку. – Я сказала ей, что ты могла бы помочь. Я бы сама, но в это воскресенье я делаю свадебный макияж своей кузине.

Я глубоко вдохнула, пытаясь забыть вспышку воспоминания, а затем невидящим взглядом уставилась на рекламку:

– Во сколько?

– По-моему, в полдень. Разве там не указано?

Указано.

– Конечно. Утром мы пойдем в церковь, но к одиннадцати я уже освобожусь, так что нет проблем.

– Спасибо. Она будет очень рада.

Эмбер нашла парковочное место на улице, и мы вылезли из машины. Не успели мы подойти к дверям клуба, как услышали льющуюся музыку. Это место было переполнено людьми, и их энергия давила на меня, пока мы заходили внутрь. Я не привыкла к такой шумихе вне спортивного мероприятия и не знала, как себя вести. Обычно я бегала, толкалась и атаковала, но здесь этот вариант не прокатит. Люди в центре подпрыгивали в такт песне. Наверное, мне не стоило сюда приходить.

Музыка затихла, и парень на сцене объявил, что следующая группа выступит через пять минут. Надо надеяться, мы не пропустили выступление группы парня Скай. Немного поозиравшись, мы нашли эту неординарную блондинку.

– Чарли! Ты пришла! – Скай приобняла меня за талию. – Я сомневалась, что ты придешь. – Она осмотрела мой наряд. – Здорово выглядишь.

– Спасибо.

– Неудивительно. У тебя сногсшибательный стиль!

Я хихикнула, но ни Скай, ни Эмбер не засмеялись вместе со мной. Так это была не шутка?

– О, смотрите, Тод вернулся, – сказала Скай.

– Тод? – спросила я.

– Генри. – Она указала на сцену. – Это прозвище дала ему моя подруга, и оно прицепилось.

– Поэтому они назвали группу «Красти Тодс»?

– Нет. Прозвище появилось позже.

У меня было много прозвищ, и прозвище Тод[2] было ничем не хуже, чем Чарльз Баркли – так в честь знаменитого баскетболиста меня иногда называли братья.

– Кто поет? – спросила Эмбер. – Он чудной.

– Мейсон, – ответила Скай, а затем наклонилась, чтобы мы услышали ее сквозь музыку. – Я на днях разговаривала с Линдой, Чарли, и она показала мне твои фотографии. Они великолепны.

– Правда? Мне жаль, что тебе пришлось ее выслушивать. Она просто гордится.

– Конечно же гордится. Вскоре для тебя она станет мамой Лу, – подмигнув, сказала Скай.

В голове тут же вспыхнуло воспоминание о моей улыбающейся маме в машине.

– Она не станет моей мамой.

Видимо, я произнесла это слишком резко, потому что глаза Скай расширились.

– Я не имела в виду твою настоящую маму. Просто она ведь мама для всех.

Моя кожа начала зудеть.

– Думаю, я немного потанцую. – Я указала на людей в центре клуба. Мне нужно было сжечь застоявшуюся вокруг энергию.

– Я тоже! – воскликнула Эмбер, следуя за мной.

Танцы не совсем похожи на бег… или на любой другой вид спорта, если уж на то пошло. В танцах нет определенной цели. Однако через некоторое время я позволила себе расслабиться и поняла, что не во всем должен быть смысл. Кое-что может быть просто для удовольствия. Я посмотрела на танцующую рядом со мной Эмбер, и она, улыбнувшись, взяла меня за руку и покружила. Все вокруг расплылось, и я впитала этот момент. Думаю, я смогу повторить этот вечер.

Антония проводила занятие в магазине, который был больше Линдиного. Молва об этих демонстрациях, должно быть, разлетелась повсюду, потому что и людей было больше. Собралось, наверное, человек пятьдесят. Я пробралась сквозь толпу и увидела слегка паникующую Антонию.

Она схватила меня за руку, и ее глаза наполнились облегчением.

– Я уже думала, ты не придешь.

– Прости. Я опоздала? – Я проверила время на сотовом, и оказалось, что у меня еще целых десять минут в запасе.

– Нет, я просто нервничаю. Здесь так много людей. На этих выходных в городе свадебная выставка, и все невесты, похоже, пришли сюда.

Осмотревшись, я увидела много белого:

– О, так это свадебный магазин?

Она хихикнула:

– Да. Сегодня я представляю их новую линию косметики.

– Хорошо. Куда мне сесть?

Она кивнула на высокий стул, и я заняла свое место. К нам подошел мужчина в костюме и представился владельцем магазина.

– Скоро подойдет фотограф, чтобы сделать несколько снимков.

– Снимков?

Мужчина открыл папку в своих руках и пробежался пальцем по первой странице:

– У меня ведь есть на это согласие ваших родителей. Вы…

У стоявшей за его спиной Антонии широко распахнулись глаза.

– Хлоя. Это Хлоя. – Она робко послала мне умоляющий взгляд.

– Верно, – подтвердила я. – Я – Хлоя.

– Хорошо. Нашел. Спасибо. – Он ушел.

– Прости, – сказала Антония. – Совсем забыла об этом дурацком соглашении, которое он сказал принести Хлое, когда я думала, что она будет моей моделью. Спасибо, что прикрыла. Фотограф просто сделает снимки, которые будут на стенде в магазине. Это ничего?

– Ничего.

Видимо, она мне не поверила.

– Всего пару снимков. В основном кадры крупным планом твоих глаз или губ. Никто тебя даже не узнает.

С кадрами крупным планом вряд ли что-то продашь. Но я ее поняла.

– Я не против, – уверила я.

Она сжала мою руку:

– Спасибо.

Оказалось, Антония не шутила насчет крупных планов. На протяжении всего занятия фотограф, казалось, был лишь в паре дюймах от моего лица, снимая каждый штрих, так что к концу презентации от вспышек перед глазами плыли звездочки.

Как только все разошлись, Антония повернулась ко мне и с облегчением выдохнула:

– Как же я рада, что все закончилось. В реальной жизни сложнее, чем на обучающей практике.

Я рассмеялась, потому что очень хорошо ее понимала. Во время реальной игры я всегда нервничала больше, чем на тренировке.

– Позволь мне в знак благодарности угостить тебя ужином.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась я.