дождя уже образовались заметные лужи. Я усилием воли заставляю себя поднять взгляд чуть выше и застываю. С содроганием сердца понимаю, что рядом остановилась до боли знакомая белая KIA Stinger. А когда раздается возглас, называющий мое имя столь знакомым и желанным голосом, я будто бы окончательно выпадаю из реальности и тут же возвращаюсь в нее одним рывком, приходя в себя.

Оуэн подбегает ко мне и наклоняется, подхватывает под руки, требовательно пытаясь помочь мне встать. Сначала его голос полон упрека, но с каждым новым словом в нем сквозит все больше тревоги:

– Какого черта, О’Коннорд… а ну вставай! Вставай, что ты, в самом деле… Что с тобой такое? Ты в порядке?

Подняв меня на дрожащие ноги, Оуэн бегло осматривает мое лицо, обхватив его ладонями. Я не могу вымолвить ни слова, лишь чувствую, как меня всю колотит от холода.

Оуэн правда здесь?..

Колени подкашиваются, я с содроганием понимаю, что почти не чувствую ног, да и все остальное тело кажется ватным. Оуэн поддерживает меня под локоть и спину, бегает взглядом по моему лицу, а потом и по телу. Должно быть, выгляжу действительно жалко, раз его взгляд наполняется только большей тревогой и грустью.

Оуэн помогает мне дойти до машины. Когда я сажусь на переднее пассажирское сиденье, меня окружает тепло салона. Стыдно за то, что своей мокрой одеждой со следами косметики я испачкаю салон, но сейчас даже голос совести звучит шепотом.

Сев за руль, Оуэн кидает на меня обеспокоенный взгляд. Он кладет телефон на специальное ложе возле торпедо[8], проверяет что-то в отсеке хранения под локтем водителя. Возможно, наличие оружия. А потом берет и спокойно бросает в мою сторону:

– Раздевайся.

Я даже слегка выныриваю из состояния апатии, нелепо переспрашивая:

– Ч-что?

– Воспаление легких получить хочешь? – сурово спрашивает Оуэн. Он поворачивается на заднее сиденье и достает оттуда скомканный, явно брошенный второпях плед. – Хотя бы блузку сними.

После этих слов он снова тянется назад, на этот раз за рюкзаком, совсем непримечательным. Оттуда Оуэн достает потасканного вида футболку, на несколько размеров больше моего. Буквально всучив ее мне, он садится ровно и нажимает на кнопку открытия багажника, а потом включает обогрев салона.

– Переоденься пока, – произносит он и выходит из машины вместе с рюкзаком.

Пока он роется в багажнике, я с растерянным вздохом стягиваю с себя блузку и ныряю в эту огромную, но до ужаса удобную футболку. Она пахнет стиральным порошком и нотками какого-то мужского парфюма. Я цепенею от мысли, что так пахнет и Оуэн. От этого футболка, надетая на меня, кажется еще теплее.

Я пребываю в странном состоянии. Своим появлением Оуэн выдернул меня из полнейшей апатии, вторгся в мою отрешенность и… просто забрал оттуда. О подобном даже не осмеливалась даже помечтать, поэтому сейчас начинаю сомневаться: а происходит ли это на самом деле? Может, я замерзла настолько, что у меня поднялась температура и начался бред?

Оуэн вскоре возвращается, уже без рюкзака, с каким-то черным плоским брелоком в руке. Он цепляет вещицу к ключам от машины, не доставая их из замка зажигания. Почему-то мне думается, что это вещь из арсенала PJB. Оуэн бросает на меня внимательный взгляд, будто проверяя, в каком я состоянии. Зябко поежившись, я кутаюсь в плед и сворачиваюсь клубком на своем сиденье.

Внезапно Оуэн тянется ко мне, нависнув так близко, что я слышу его выдох. Мои глаза выхватывают крохотные неровности его кожи возле подбородка и немного смывающийся с волос стальной, почти белый цвет, под которым проступает пепельно-пшеничный. Я вижу, как двигается кадык, когда Оуэн напрягает челюсть, поджимая губы. Прямо сейчас этот человек выглядит для меня реальнее, чем когда-либо. Живее, чем весь мир вокруг.

Лишь мгновением позже я запоздало понимаю, зачем Оуэн тянулся ко мне: взяв язычок ремня безопасности, он протягивает его мимо меня и вставляет в замок до характерного щелчка. А я все это время даже не дышу.

Оуэн садится ровно на своем месте и переводит машину из режима «Паркинг» в режим «Драйв». Что-то подобное происходит с моим сердцем, которое успевает за эти секунды почти остановиться, а потом застучать снова в каком-то рваном ритме. Сам же Оуэн явно не придает тем секундам абсолютно никакого значения. По крайней мере, внешне.

– Куда бы ты хотела поехать? – спрашивает он, взглянув на меня. Теперь его взгляд задерживается, но в нем нет ничего, кроме покоя, от былой встревоженности проскакивает лишь отголосок. Оуэн, как и всегда, выглядит так, словно у него все под контролем.

Поскольку я полностью теряюсь в мыслях, ему приходится с улыбкой переспросить:

– Лайла?

Однако из моего рта вырывается не совсем то, что я хотела бы озвучить:

– Мне не нравится такое обращение.

Оно ассоциируется у меня только с Карлом, но произнести вслух я этого не могу.

Однако Оуэн кивает так серьезно, словно в самом деле обязательно запомнит. Словно ему важно то, что я говорю. В это мгновение мое сердце сжимается болезненно и тепло одновременно.

С трудом удается вспомнить вопрос, на который Оуэн до сих пор ждет ответа.

– Не знаю, – шепотом выдыхаю я абсолютную правду.

Хотела бы я вернуться домой, в Детройт? Наверное да, но я не представляю, что меня там ждет. В текущий момент мне мучительно сильно хочется просто остаться на месте, в этой машине.

Оуэн будто только этого и ждал. Он молча вводит на сенсорном экране навигатора ряд адресов, составляя тем самым какой-то незнакомый мне маршрут в пределах Вашингтона. Парень в прежнем молчании нажимает на педаль газа и не спеша направляет Stinger вперед по улице. У меня нет сил на вопросы, поэтому я лишь прислоняюсь лбом к боковому стеклу. По большому счету, мне уже все равно, куда мы сейчас едем. Я не против, если бы эта поездка продолжалась вечность.

Дождь и не думает утихать, мокрый асфальт отражает множество огоньков городского освещения и ярких вывесок. Наблюдая за этой хрупкой красотой, я ненадолго проваливаюсь в дрему.

Когда вновь открываю глаза, Оуэн аккуратно паркует машину где-то в южном квартале города. Я сонно поглядываю в окно, но вижу лишь большие окна и красивую кремовую вывеску небольшого кафе. Ничего не объясняя, Оуэн пропадает в нем на несколько минут и возвращается с двумя фирменными стаканами. Как только он садится в машину, до меня доносится прекрасный аромат пряного латте.

– Откуда знаешь?.. – тихо спрашиваю я, беря протянутый мне бумажный стаканчик.

Оуэн ставит свой поверх торпедо и пристегивается ремнем безопасности.

– Знаю что?

– Это мой