Джейн накинула плащ — это была дорогая дизайнерская модельиз Канады. По словам Кристел, едва Джейн дорвалась до денег Дерека, как сталаочень разборчива в вещах.

— Знаешь что, — сказала Джейн, — Шон прав. Сидеть здесь иждать, пока они позвонят, невыносимо. Я поеду домой и проверю автоответчик.

— Хорошо, — откликнулась Лили, стараясь не выказать желанияотделаться от Джейн.

— У вас есть все мои телефоны. — Надев плащ, Джейн завязалапод воротником шарф от «Гермес». — Позвоните, как только что-нибудь станетизвестно.

— Конечно.

— И я позвоню вам, если что-то узнаю — в ту же секунду. — Ееглаза заблестели от набежавших слез.

«Что ж, наверное, она и правда любит Дерека», — заключилаЛили и коротко улыбнулась Джейн.

— Поосторожней за рулем. Дороги все еще мокрые.

Джейн повесила на плечо сумочку от Луи Вюиттон и вышла черезбоковую дверь. Несколько секунд Лили постояла на крыльце. Ночной воздух былхолодным и влажным после недавнего дождя, но небо полностью очистилось. На егоровном черном фоне звезды походили на осколки стекла, зависшие в воздухе.

Вздрогнув, Лили вернулась в дом и закрыла дверь. Толькосейчас она осознала, что Джейн провела здесь много времени, но ни разу неспросила о девочках. А уходя, даже не попрощалась с Камероном и не попыталасьутешить его.

И эта женщина станет их мачехой? С уходом Джейн атмосфера вдоме изменилась. Лили снова вздрогнула, но постаралась собраться с духом,прежде чем встретиться лицом к лицу с Камероном.

— Ну, как ты?

— А как ты думаешь? — В его голосе сквозило раздражение.

— По-твоему, я должна это знать? — Тут Лили остановила себя.— Прости. Сейчас не время затевать перепалку.

— Никто теперь не употребляет слова «перепалка».

— Я употребляю. Я же учительница третьего класса, помнишь? Яцелыми днями наблюдаю перепалки.

На лице Камерона появилось подобие улыбки. Он уселся надиван в гостиной, смяв подушки своими длинными руками и ногами.

— Полный отстой! — воскликнул Камерон. Лили опустилась рядомс ним.

— Точно, — согласилась она. — Отстой. — Взяв с диванаподушку, она стукнула Камерона по голове.

Он тихо и безнадежно усмехнулся.

— Тебе никогда не стать хорошим игроком в гольф. Ты несможешь освоить жаргон. — Взяв пульт от телевизора, Камерон включил шоу КонанаО'Брайена. — Я убью их обоих, как только они вернутся домой.

— Хорошая мысль, — сказала Лили.

Суббота

4:45

Проезжая по пустынным, неосвещенным дорогам западногоОрегона, Шон строил планы братоубийства. И экс-невесткоубийства тоже, еслитолько это можно так назвать. О чем они только думали, вот так бросив детей? Ужконечно, не о них. Они думали о себе. Дерек был в этом большим специалистом.

И это приносило свои плоды. Стремясь быть Номером Первым, онсовершенствовал свои навыки. Дерек никогда не был игроком от бога. Не был ниДжоном Дейли, ни Крейгом Стэдлером. Однако его всегда уважали и ценили. Уважализа способность сосредоточиться на победе и идти вперед, ценили за спортивныйталант.

Шон, один из немногих, знал, откуда брался этот талант,отнюдь не свалившийся на его брата с неба. Это был результат тренировок: вовремя каждой из них Дерек делал по тысяче ударов. Он отрабатывал патты, пока неначинала болеть постоянно согнутая спина. Бил по мячу, пока не стиралосьпокрытие на клюшке. Как все знаменитые игроки в гольф, Дерек знал, чтополагаться нужно на умение, а не на удачу или талант.

И вот чего он достиг. Шон задумался о собственной карьере,состоявшей из взлетов и падений. Удачи и таланта у него было в избытке, однакоот работы, труда он всегда старался ускользнуть. И вот теперь ему приходитсярасплачиваться за это. Правда, его хотя бы не выпотрошила бывшая жена набракоразводном процессе.

Шон сбросил газ на повороте. Свет фар пробивался сквозьгустой туман, осевший в низине. Телефонный звонок от Реда с сообщением огрядущем турнире казался нереальным. Будь он реальным, Шон сейчас спал бы всвоей постели. Рано утром он встал бы и отправился на тренировку, думая об игреи ни о чем другом. Сейчас эта возможность была так же далека от него, как сон,который никак не удается вспомнить.

Он поднес ко рту термос. Там оставался всего один глотоккофе — холодного. Часы на приборной доске показывали 4:58. Он моргнул, ипрямоугольные сине-зеленые цифры расплылись, а потом снова вернулись в фокус,теперь на них было 4:50.

Внезапно в свете фар мелькнула огромная тень, проскочив внескольких дюймах от его бампера.

Машина вильнула, чуть не снеся защитное ограждение. Шины заскользилипо мокрой дороге. Обеими руками Шон крутил руль. Его развернуло на стовосемьдесят градусов, но машина так и не остановилась. Она вращалась, сноваприближаясь к ограждению; Шон уже видел вросшие в землю опорные стойки. Сразу уобочины скала обрывалась вниз, в море.

Изо всех сил вцепившись в руль, Шон надавил на педальтормоза. Он услышал звук бьющегося стекла и стиснул зубы, ожидая смертельногоудара. Мгновение спустя Шон понял, что от бешеного вращения термос соскользнулна пол и колба разбилась.

Машина взревела и остановилась, содрогаясь, словно загнаннаялошадь.

Очень медленно Шон повернул голову и посмотрел в боковоеокно, почти ожидая увидеть, что свисает со скалы над морем.

Оказалось, что машина стоит на дороге — его спасло защитноеограждение.

В зеркале заднего вида, озаренный красным светом тормозныхогней, взрослый самец оленя на секунду остановился, потом протрусил черездорогу и исчез в тумане.

— Черт! — тяжело дыша, выругался Шон. Он вспотел, но приэтом его бил озноб. На часах горели цифры 5:00.

Решившись воспользоваться вынужденной остановкой, Шонпозвонил Море.

— Я сегодня не дежурю, — сонным голосом отозвалась она.

— Это не из больницы.

— Шон! — В трубке послышался шорох простыней. — Где ты?

— Дерек до сих пор не объявился, я поехал искать его и воттеперь пытаюсь представить, где он может быть.

— Ты ему не нянька.

— Нет. Но мне все равно пришлось сидеть с его детьми.

— А теперь ты оставил их одних?

— С ними Лили.

— Лили?

— Учительница. Классная дама Чарли.

— Никто уже не говорит «классная дама».

— Если бы ты познакомилась с ней, то назвала бы ее точно также. — Шон вытер лоб рукавом. — Я жутко тревожусь за него.