Он споткнулся, зацепившись за колючие стебли дикой ежевики,упал, заскользил вниз, выругался и внезапно увидел перед собой красные стволыземляничных деревьев: они росли сбоку от скалы. Шон снова набрал номер иприслушался к сигналу. Колючая ветка, словно когти, оцарапала ему лицо. Онпочувствовал, как защипало щеку, и хлопнул по ней ладонью. Потом поднес руку кглазам — она была вся в крови.

Тяжело, с присвистом дыша, Шон пробирался вниз. Рассветнабирал силу, но в глубоких складках гор все еще лежали темные тени.

И вдруг свет фонарика наткнулся на силуэт, казавшийся здесьчужеродным, — это было темное, опутанное трубками днище перевернутой машины.

Ужас охватил Шона, и боль проникла и почти ослепила его.

Нет! Крик протеста рвался наружу, но Шон не издал ни звука,приближаясь к автомобилю. Фонарик в его руке дрожал, выхватывая из темнотыочертания машины Дерека.

Нет! Шон заставил себя держать фонарик ровно. Что он затряпка — трясется, как девчонка, когда его брат...

Нет! Шон опустился на колени перед окном автомобиля. Стеклорассыпалось мелкой крошкой, когда его выдавило из рамы. Через несколько секундШон понял, что машина качается и может снова сорваться вниз.

Господи! Господи Иисусе! Когда-то его учили молиться, но этобыло так давно! К тому же он все равно опоздал. Шон знал это наверняка.

Он изо всех сил старался держать фонарик ровно, не обращаявнимания на то, как трещит автомобиль, готовый вот-вот рухнуть. В глубинесалона запищал мобильный телефон, напоминая о пришедшем сообщении. Сквозьотверстие в стекле Шон направил луч фонарика внутрь.

Окажись живым, черт тебя подери! Пожалуйста, живи! Шонувидел Кристел. Хотя ее шея была вывернута под невозможным, неестественнымуглом, лицо королевы красоты осталось нетронутым; оно превратилось в застывшуюидеальную маску. Она напоминала статую ангела времен Ренессанса. Глаза тожебыли как у статуи — широко открытые, немигающие, пустые; лицо без всякоговыражения. Шон заставил себя произнести ее имя, осторожно коснулся Кристел,послушал дыхание, пульс. Ничего! Судя по тому, как холодна была ее гладкаякожа, она давно умерла.

Шон видел свою мать мертвой, но это было совсем по-другому.Как бы болезненно он ни переживал это, его мать была приговорена к смерти. Онаболела долго, мучительно, и ее смерть никого не удивила. Как положено, ее теловыставили для прощания. Однако то, что Шон видел сейчас, было невероятно, и онпонимал это, хотя мысли путались у него в голове.

Дерек. Где же Дерек?

Шона охватила паника. Он выкрикнул имя брата, и его голосотразился от склона, нарушив тишину раннего утра. Странно и дико было кричать,когда Кристел лежала совсем рядом, но Шон позвал Дерека снова; от его криканесколько птиц взмыли в небо. Может быть, Дерека выбросило из машины, а может,он выжил и отправился за помощью.

Или нет?

Шон присел на корточки и стал вынимать из рамы остаткилобового стекла. Что-то впилось ему в руку, но он продолжал работать. Джипзакачался сильнее, но и это не остановило его.

В салоне машины была неразбериха: разбросанные клюшки длягольфа, ботинок на раздавленной приборной доске. DVD-плеер, которым Дерек такгордился, был весь смят и искорежен. Под руку Шону попалась сумочка Кристел —пустая, как будто ее намеренно вывернули наизнанку.

Охваченный отчаянием Шон попытался пролезть в салон, чтобынайти брата, но руки и ноги Кристел мешали ему. Остатки приборной доски былиперепачканы чем-то скользким. Отвратительный запах наполнял кабину.

И тут он понял, где Дерек.

Шон замер, пытаясь прийти в себя. Это было невозможно.Немыслимо. Медленно, осторожно, он выбрался из машины, весь в крови. Рукитряслись так, что Шон не мог удержать телефон, но все-таки должен былпозвонить. Встав на колени, он положил телефон на землю и набрал номер: 9-1-1. Вызов.

Суббота

6:30

Лили словно вырвало из сна. «Я же вообще не собираласьспать», — подумала она. Поднявшись с дивана, она заходила взад-вперед покомнате. Она не должна была засыпать. Не имела права забыться, пока неудостоверится, что с Кристел все в порядке.

Лили посмотрела на часы, висевшие на стене, — 6:30 утра. Мирза окном казался одноцветным, серым. Она схватила трубку телефона и взглянулана дисплей, желая убедиться, что не пропустила важный звонок. Нет, непропустила. И все-таки Лили чувствовала себя виноватой в том, что сон сморилее.

Наверное, ей стоило выпить кофе с Шоном Магуайером. Нет,кофе был бы вреден ей даже в такой момент. При этой мысли Лили окончательнопроснулась и приказала себе собраться.

На экране телевизора, звук которого она приглушила несколькочасов назад, мелькали сюрреалистические цветные картинки какой-то передачи,транслируемой по платному каналу. Лили взяла пульт, чтобы выключить телевизор.Вдруг ей в голову пришла страшная мысль — она переключилась на местный канал иусилила звук. Дикторша, выглядевшая в столь ранний час неправдоподобноаккуратной, говорила о сельском хозяйстве.

Лили снова приглушила звук, но оставила телевизорвключенным. Потом набрала номер мобильного Шона. Удивительно, но она запомниланомер мгновенно, как только он продиктовал его. Услышав голос автоответчика,Лили отключилась, не сказав ни слова. Наверное, Шон находится вне зоны действиясети. Она попыталась дозвониться Кристел, каждой клеточкой своего тела желая,чтобы подруга ответила, рассмеялась и объяснила, что они с бывшим мужем немногоувлеклись и оказались в каком-то придорожном мотеле.

Этого не случилось.

Вздохнув, Лили отправилась наверх, чтобы проверить, как тамдети. Дом Кристел был обставлен красивой старинной мебелью; это создавалоощущение надежности и постоянства. Глядя на спящих детей, Лили ощутила себяздесь посторонней, почти чужой.

Камерон лежал лицом вниз, разбросав в стороны длинные руки иноги, едва прикрытые простынями. Слабый свет, проникавший в окно, освещал егокомнату, где в беспорядке валялись учебники, одежда, принадлежности для гольфаи витал специфический запах спортивной обуви и свежей травы. Мусорное ведробыло переполнено обертками от продуктов. Кристел говорила, что он ест так,словно у него солитер.

Лили вышла из комнаты, закрыла дверь и направилась кдевочкам. Чарли спала посреди груды мягких игрушек. Ночник в форме Губки-Бобапридавал этим существам со стеклянными глазами странный, почти угрожающий вид,однако Чарли это нравилось.

В противоположном углу, сбросив одеяло, спала в своейкроватке Эшли. Лили наклонилась над кроваткой и поправила одеяло — девочкаповернулась на другой бок и засопела. Тронутая, Лили ощутила внезапный приливтеплоты. Девочки так малы и зависимы. Хотя Лили и считала, будто не создана длятого, чтобы иметь детей, сейчас она стала жертвой биологического импульса,неосознанного желания, которого не могла подавить.