— Мам, не волнуйся, я уже разобрался. Она не ведьма,занимается весьма почтенными делами — восстанавливает жизненные силы.Официально. В клинике работала. К повешенному, кстати, она отношения неимеет, — на всякий случай сказал Кудесников.

— Это я знаю, — вздохнула мама, неожиданно сменивгнев на милость.

— В каком смысле «знаю»? — насторожился Арсений.

— В прямом. Не возил бы в машине кого попало, а кродной матери приехал бы — тогда бы и ты знал. У меня много информации, междупрочим.

— Мам, я уже еду! — крикнул Кудесников втрубку. — Мерс, собирайся, мы отправляемся в гости.

Кот ехать в гости не желал и полез прятаться под батарею.Однако был оттуда извлечен, втиснут в ошейник и взят под мышку. Когда Арсенийустроил его рядом с собой в машине, он сердито мяукнул и, сгруппировавшись,скакнул на заднее сиденье. Хозяин извернулся, чтобы почесать его между ушами.

И тронулся с места только тогда, когда услышал довольноемурлыканье.

По дороге сыщик размышлял о том, что именно знает его мать.И главное — откуда?

Если это опять бабка Марья или кто-то из местных сплетников— значит, он зря только сжигает бензин. Зная мамину нелюбовь общаться потелефону, он не стал конкретизировать, что она имела в виду. ЛюдмилаКонстантиновна любила рассказывать самое интересное только лично, не делаяисключения даже родному сыну. И еще одно знал Арсений твердо — его мать оченьобщительный человек. Она имела своих информаторов среди всех слоев общества какв городе, так и в деревне. Иногда своей осведомленностью и оперативностью онапросто поражала его. Кудесников никогда не исключал, что некоторые врожденныеспособности, которые привели его в мир частного сыска, он унаследовал отматери.

— Хочу пить, есть и спать! — заявил он с порога,чмокнув мать в щеку.

— Это пожалуйста, — великодушно сказала ЛюдмилаКонстантиновна. — С чего начнешь?

— Давай попьем чаю, и ты выложишь мне собраннуюинформацию. Кстати, как Прага?

— Замечательно. Безумно романтичный город… Просто нехотелось уезжать. Когда мне напечатают фотографии, я расскажу тебе о нашейпоездке во всех подробностях.

— Ну, во всех, может, и не стоит, — пробормотал сын. —Надеюсь, астроном оказался на высоте. Да, и имей в виду — Рита теперь мояклиентка.

— Так я и знала, — всплеснула руками ЛюдмилаКонстантиновна. — Приворожила, змея.

— Не обзывай бедную женщину. Она мне Мерса от лютойсмерти спасла. Он подавился какой-то дрянью, а она… В общем, не стоит на неенаезжать. Давай лучше ты мне расскажешь все, что знаешь об этом деле.

Рассказ Людмилы Константиновны сопровождался многочисленнымилирическими отступлениями, но если коротко — дело в ее изложении обстояло следующимобразом.

В то утро, когда милиция снимала со столба труп неизвестногомужчины, сотрудниками милицейского поста на границе с соседним районом былазамечена машина, относящаяся к категории строительной техники. А именно —специальный подъемник для монтажных работ, который ехал по дороге довольностранно: неровно, зигзагами, периодически выезжая на встречную полосу. К томуже двигалась она со значительным превышением скорости.

Попытки остановить машину закончились длительной погоней исерьезным ДТП: машина с подъемным устройством упала в кювет, одни «Жигули»,которые, на беду, попались ей навстречу, были разбиты, еще одна машинаперевернулась. Повреждения получила и милицейская машина, которую дваждыстукнули уходящие от преследования преступники.

То, что в машине были преступники, а не рядовые пьянчуги,выяснилось позже. Когда же сотрудники милиции подошли к упавшемугидроподъемнику, оказалось, что в кабине никого нет — нарушители успелискрыться в лесу, подступавшему прямо к дороге.

К вечеру того же дня следствие уже знало, что машину угналинакануне ночью из соседнего поселка — там меняли электрическое освещение. Ачерез день по отпечаткам пальцев, найденных в кабине, выяснили, что кромерастяпы-шофера, бросившего машину на улице, там побывали два известных органамвнутренних дел человека. Последний срок они отбывали в одной колонии, только поразным статьям: один за угон машин, другой за нанесение тяжких телесныхповреждений.

И это не все интересное, что обнаружилось в машине. Там былиследы пребывания в ней человека, который впоследствии был найден висящим настолбе. «Биологические жидкости или что-то в этом роде», — уточнилапунктуальная Людмила Константиновна. Что касается жертвы, то экспертыединодушны — никакое это не самоубийство, человека повесили. В общем — налицоподготовленное убийство. Связаны ли преступники из машины с убийством напрямуюили только были пособниками, еще предстояло выяснить. Их объявили в розыск ичерез несколько дней задержали здесь же, неподалеку. Они почти сразу сталидавать показания, и выяснилось, что они — исполнители. А есть еще заказчик,которого они якобы не знают.

По словам преступников, им передали приметы мужчины,которого надо было похитить и убить. А тело не прятать, а выставитьдемонстративно на показ. Место, где должен был выставлен труп, было указано вбумаге, которую они нашли при этом мужчине. Об этом также говорилось вконтракте — при объекте будет бумага с названием поселка. Туда его и везите длявсеобщего обозрения.

— Риту твою вызвали так, на всякий случай, — вдругопознает машину или убийц этих. А так нужна она кому, — не удержалась откомментария Людмила Константиновна.

— Мам, послушай. Все это очень интересно, но скажи,пожалуйста, откуда у тебя все эти сведения? Кто рассказал?

— Медсестра. Я заезжала в загородный дом после Праги ипоболтала с соседями.

Кудесников поперхнулся чаем:

— Кто-кто?

— Говорю же — медсестра. Наша поселковая медсестраЛера, которая два года назад по распределению в Сосны попала, после института.Ты ее, может, и не видел, хорошенькая такая, рыжая.

Фраза «не чета твоей ведьме» повисла в воздухе, но не былапроизнесена.

— Мама, — осторожно спросил Арсений, — скажи,а откуда медсестра все это знает?

— А-а, я забыла тебе сказать — она подружка следователяиз УВД. Он же к ней постоянно приезжает в поселок. На машине, с мигалкой.

«Театр абсурда, — подумал Кудесников. — С дикимимучениями пытаешься получить информацию через работников министерства, а витоге получаешь без проблем у какой-то медсестры».

— Может, ты самое главное прояснишь? — спохватилсяон. — Личность убитого.

— А как же. Проясню, конечно. Тебе фамилия нужна?Стручков. Москвич. Кажется, менеджер. В общем, ничего особенного. Я не имею ввиду, разумеется, что его можно было повесить, раз он менеджер. Я имею в виду,что из-за его смерти не разразится международный скандал и милиция на уши невстанет.