– Вы не обращали внимания на слезы детей, когда требовали отдать драгоценность. Мало того, половина конкурсанток смогла уговорить своих партнеров положить камень в ларец только после обещания, что их отпустят посмотреть и послушать сказку леди Айрис. – Королева обвела взглядом понурых претенденток, а мне улыбнулась. – Только леди Айрис отнеслась со вниманием к детям еще до начала испытания. Подбадривала, понимая, что им страшно, а также оказала помощь девочке Найде из сиротского приюта, когда ни одна из вас даже не шелохнулась.

Я нутром чувствовала, как напряглись невесты. Боюсь, прилюдная порка мне их любви не добавит.

– Завтра состоится еще одно испытание, от которого леди Айрис освобождена. Также право вето снимается с леди Анни Ловуа и с леди Аделины Итрейской. Сейчас мы не исключаем претенденток, но в случае спорных результатов сегодняшний конкурс будет учитываться.

Заявление королевы стало потрясением, но обдумать сказанное мне не дали. Ее величество обратила свой взор на меня и приказала:

– Леди Айрис, вы можете вернуться в свою комнату.

Вечер я провела за беседами с леди Альеси и лордом Массимо. Они категорически запретили мне идти в Мандариновую гостиную, тем более что общего сбора не было, и обед, и ужин разрешалось просить в комнату.

– Айрис, милая, в своих неудачах принято винить кого угодно, только не себя. Ты же понимаешь, что оспаривать решения их величеств никто не станет, а в собственном провале обвинят тебя, – заявила леди Альеси, и я была вынуждена с ней согласиться.

Кутюрье в красках расписывал, как происходило испытание, особенно момент, когда девушки поняли, что вместо уговоров отдать драгоценность, я решила показать своему подопечному сказку. По словам лорда Массимо, они с видом победительниц выходили из комнат, снисходительно поглядывая на детей, радостно умчавшихся смотреть удивительное представление.

Но бальзамом на мое сердце легли два известия.

Первое – это лечение маленького Дэни, который действительно оказался старше, чем я предположила. Дети были в возрасте от четырех до десяти лет. Выходило, что мальчик сильно не дотягивает до сверстников, а Найда, наоборот, одногодок опережает. В недуге малыша была виновата вдовствующая графиня. Родители выдали ее замуж за старого графа, у которого до нее было три жены, но детей они так и не родили. Сына ему подарила новоиспеченная графиня, но полюбить не смогла ни ребенка, ни мужа. В высшем свете вдову жалели, понимая, как тяжело пять лет жить с нелюбимым дряхлым мужем, но никто не предполагал, что и ребенку леди не уделяет внимания.

Как-то, сбежав от нянек, на лестнице он увидел маму – та как раз возвращалась с праздника – и потянулся ее обнять, да только женщина оттолкнула мальчика, и он полетел вниз с крутых ступеней. Итогом падения стал частичный паралич и отставание в развитии.

Не знаю, чем думала эта леди, когда дала согласие на участие в испытании. Может, полагала, что никто не узнает о ее запрете целителям приближаться к сыну, может, была в сговоре с леди Каталиной, которая специально подсунула мне недееспособного ребенка в надежде, что та, в случае чего, окажет ей поддержку. Да только все вышло совсем не так, как хотелось графине. Ее лишили титула и сослали в монастырь, а опеку над Дэни передали дальним родственникам покойного графа. Как заверила меня леди Альеси, это достойные люди, которые не позволят ни обидеть малыша, ни отказать ему в любви и заботе. Ее словам я могла доверять, а потому вздохнула свободно.

Следующей прекрасной новостью стало дарование королевой маленькой Найде статуса фрейлины ее величества. Несмотря на малый возраст, известие девочка восприняла с восхищением и поклялась служить своей королеве верой и правдой.

Лорд Массимо по-доброму посмеялся над восторженностью Найды, ведь сначала ей предстояла учеба в столичной школе, а входить в свиту королевы она будет лишь по праздникам, пока не достигнет шестнадцати лет и не покажет успехи в образовании. Но все это время она будет проживать во дворце под неустанным взором короны.

Конечно, я тоже буду приглядывать, пока нахожусь на отборе. А там, кто знает, может, удастся забрать девочку с собой, если я решу покинуть гостеприимный Анлесск.

Благодаря столь приятным известиям этот вечер был наполнен не грустью и сожалениями, а надеждой на то, что все обязательно сложится хорошо.

Отпустив Мирту, я готовилась ко сну, но прежде решила пообщаться со своей нянюшкой. Глупая обида на нее давно прошла, и, если бы у нее было тело, я бы расцеловала и обняла свою строгую леди Гортензию.

– Взбалмошная девчонка, не стоит тратить магию, – первое, что сказала нянюшка, проявившись передо мной.

– Я тоже очень по тебе скучала.

– Ваше высочество, вы вьете из меня веревки, – притворно возмутилась она. – Айрис, будь благоразумной. Не хватало, чтобы ты упала от истощения в обморок или совсем лишилась магии.

– Этого не случится, – поспешила ее заверить, улыбаясь.

Как же мне повезло! Я всегда была окружена любящими меня людьми. Не знаю, какой бы стала, если бы рядом были чопорные, злые и равнодушные подданные. Нет, конечно, среди высшего света Лиерска хватало всяких придворных. Были и лицемеры, и дававшие пустые обещания. Были и те, кто кривился, когда я совершала очередную шалость. Но и таких людей я ценила. Почему? Они не скрывали своего истинного отношения.

Позже, когда я взялась за ум, они первыми помогали мне решать особо трудные задачи. К примеру, от них я получала дополнительные сведения о канонах дипломатии и взаимоотношениях иных рас и государств. Одно дело, когда заучиваешь по учебнику или повторяешь за учителями, и совсем иное, когда с тобой делятся подробностями люди, неоднократно посещавшие другие страны и лично общавшиеся с главами заморских королевств.

Так, к примеру, я точно знаю, чем отличаются расы, какие слабости имеют – у каждого народа свои. Даже у гномов есть. Они все разные, пусть и не так эксцентричны, как люди, – это вообще самая эмоциональная раса. Вот наследник подгорного народца, например, любит добротную и красивую одежду, а ведь, казалось, для гномов экономия превыше всего!

– Опять замечталась? – Нянюшка сменила гнев на милость. – Ты иногда кажешься сущим ребенком, Айрис.

– Это так плохо?

– Надеюсь, что в серьезной ситуации ребенок в тебе будет молчать. Сегодня ты прошла испытание, ведомая интуицией и природной добротой, но всегда рассчитывать на нее не стоит. Ты не сможешь помочь всем, и об этом нужно помнить.

– Нянюшка…

– Я не строга, Айрис, даже твоя мама не всемогуща, пусть и очень жалостлива, и добра. Это прекрасно, что ты отзываешься на чужую беду, но ты должна или брать полную ответственность за свои действия, не перекладывая ее на чужие плечи, или не брать вообще. Ты дала обещание своей камеристке, ты волнуешься о сироте. Ты уверена, что отец и мать не откажут в помощи и устроят будущее семьи твоей Мирты, а также пойдут на переговоры с королевой, чтобы забрать Найду.