сейчас профессора из Йельского университета, они бы забрали мою степень, свернули ее в конус и отхлестали бы меня ею по заднице. Я ехал медленно, чтобы продлить наши переговоры. И в случае провала уже был не прочь похитить ее.

Мэдисон покачала головой, продолжая смотреть в окно. Она сбивала меня с толку и приводила в ярость. Ее ослепительная простота – не делать что-то лишь потому, что это кажется неправильным – одновременно освежала и расстраивала. По моему опыту, у каждого есть цена, и обычно ее быстро называли. Видимо, не с этой цыпочкой.

– Что мне сделать? – проворчал я, пробуя другую тактику. Мяч оказался на ее стороне площадки, которую я ненавидел. Мне хотелось купить ее, облить бензином, а затем сжечь. Впервые в моей жизни кто-то другой одержал верх. И этот «кто-то» всегда относился к самым маловероятным вариантам. И все потому, что мой долбаный брат-кузен (кто он для меня, в конце концов?) возбудился, наблюдая, как я терплю неудачу. Все остальные члены семьи проглотили наш роман и попросили вторую порцию. Кэти даже донимала расспросами, кто будет планировать девичник Мэд. Она, черт возьми, хотела отвезти свою будущую фальшивую невестку на Сен-Бартелеми.

Хуже всего то, что Джулиан шел по ложному следу. Мне плевать на должность генерального директора. Это правда, но я также знал, что место преемника отца мне обеспечено. Впервые в жизни я сделал что-то совершенно бескорыстно. Тот, кто сказал, что отдавать приятнее, чем получать, находился под кайфом, потому что я определенно не испытал веселья, занимаясь благотворительностью.

Тем не менее, узнай отец, что я солгал о Мэдисон, он был бы убит горем, и мне не хотелось рисковать.

– Что угодно? – Мэдисон задумчиво прикоснулась к губам. – Выполнишь любое мое условие?

Ну, вы только посмотрите. Наконец-то я нашел то, что доставляет ей удовольствие, помимо получения оргазма на моем кухонном островке, – отрывание моих яиц.

Я коротко кивнул.

– И помни, что бы ты мне ни дал, я пойду с тобой только на один ужин, – предупредила она.

– Я сокрушен, – саркастически протянул я… опять нулевой самоконтроль. – Продолжай, Мэд.

Она сосредоточенно закусила нижнюю губу, искренне размышляя над условиями. Я вообразил, что она попытается нанести как можно бо́льший урон. Этот человек предпочитал грелку серьгам от «Тиффани». Крайне непредсказуемый представитель женского пола. Будь это в ее власти, она бы меня уже кастрировала.

Наконец Мэдисон щелкнула пальцами в воздухе.

– Знаю! Я уже давно мечтаю выспаться. Но с тех пор, как ты подарил мне Дейзи – благослови ее сердце, – мне нужно выгуливать ее в шесть утра. Малейшая задержка, и она начинает царапать дверь, плакать и писать мне в туфли. Если я пойду на этот ужин, ты будешь выгуливать ее каждое утро в течение недели. Включая выходные.

– Я живу на Парк-авеню. А ты в Гринвиче, – возразил я, повернув к ней голову, чтобы она могла оценить, насколько я потрясен ее идеей.

– И? – она захлопнула карманное зеркальце и сунула его обратно в сумочку. Пару мгновений, пока горел красный, мы удерживали взгляды друг друга. Я почувствовал, как моя челюсть сжалась с такой силой, что зубы едва не растерли друг друга в пыль. Звук сигнала позади нас прервал наши пристальные гляделки.

– И ничего, – пробормотал я, желая, чтобы пульсирующая вена на лбу не лопнула, изливаясь на кожаные сиденья. – По рукам.

Она восторженно засмеялась, ее хриплый сексуальный голос наполнил мою машину, вызывая волну возбуждения.

– Господи, не могу поверить, что встречалась с тобой.

А я не могу поверить, что ты предпочла эту хрень новой квартире на Парк-авеню.

– Не знаю, о чем мы думали, – согласился я.

Мы не встречались. Это ты встречалась со мной без моего ведома. Если бы я вовремя не очнулся, мы бы уже сыграли свадьбу и ждали ребенка.

Теперь я думал о сексе с беременной Мэдисон, и легкое возбуждение обернулось стояком.

– У нас был всего лишь секс, так ведь? И просмотр фильмов. И совместные ужины. Мы даже не разговаривали по-настоящему, – пробормотала она, откинув голову на спинку сиденья, и ее карие глаза потускнели.

Так и было. Мы очень мало беседовали за те месяцы, что видели друг друга. Казалось, мое присутствие пугало Мэдисон, и я не удосужился это исправить, потому что меня вполне устраивала наша схема «еда-секс-сон».

– Если тебе станет от этого легче, я такой со всеми людьми, а не только с девушками, – произнес я.

– От этого мне не легче. Я все время думала, что ты считаешь меня глупой, – обвинила она.

– Точно не глупой. – Я покачал головой. – Не то чтобы гениальной, но определенно компетентной.

Разве не говорят, что правда освобождает? Почему же тогда в этот неловкий момент я чувствовал себя чертовски скованным?

– Ого. Ты напоминаешь злого близнеца мистера Дарси, только лишенного очарования.

– Значит, по сути, я сволочь? – простонал я.

– По большей части.

Я припарковался во втором ряду перед домом Мэд. Ее педиатр, сгорбившись, сидел на лестнице. Его коленные чашечки, уши и кадык выглядели так, будто должны принадлежать человеку как минимум в два раза больше его. Долговязый, на манер не до конца оформившегося подростка, со впалой грудью. У него были очки и нос интеллектуала. Тип, который, как я подозреваю, женщины вроде Мэдисон считали привлекательным. Он подпирал щеку костяшками пальцев, пока читал мятую книгу в мягкой обложке, словно какой-то неандерталец. Настоящую книгу со страницами и прочим. Бьюсь об заклад, он предпочитал физически посещать супермаркет и брать еду навынос вместо того, чтобы заказывать через Uber Eats. Именно с такими варварами Мэд теперь связывала свою жизнь.

Готов поспорить, он писал ей любовные письма и даже не упоминал в них ее грудь или задницу. Ничтожество.

Мэд взглянула на него, потом на меня, потом снова на него. Как там его звали? Я помнил, что имя столь же типично, как и все остальное. Брайан? Джастин? Он похож на Конрада. Что-то близкое к синониму «придурка».

– Итан здесь, – сообщила она.

Итан. Я почти угадал.

– Мне нужно рассказать ему об этом дурацком ужине. У тебя же все еще есть моя электронная почта? Пришли мне детали. – Она выскочила на улицу, не удостоив меня взглядом. Я принялся выгружать ее чемоданы, словно чертов посыльный. Чтобы сохранить остаток гордости, я бросил их возле ее дома, даже не взглянув на нее или ее парня, не предложив помочь ей поднять их наверх. Пусть доктор Придурок сделает это сам.

Я обогнул машину и залез внутрь, наблюдая за задницей Мэдисон в этом нелепом платье, пока она закидывала