о вечном мире, включены взаимные обязательства: «один другого честь, пользу и безопасность верно охранять и поспешествовать убыток и вред елико им возможно по крайней силе остерегать и отвращать хотят». Таким образом, при желании, возможность вмешательства в дела, правда, с соблюдением обоюдности, продолжала существовать. Эта возможность была настолько велика и настолько проявлялась в действительности, что 47 лет позднее, при заключении Верельского мира, о ней были вновь вполне определенные официальные соглашения. Прочие пункты имели предметом порядок очищения возвращаемых местностей и передачи военнопленных, о правах новых подданных и о вероисповедании, о послах, салютах, отпуске ржи, о торговых домах и т. п. Если не вполне дословно повторялись пункты Ништадтского договора, то сущность их была та же.

Мир в Або, заключивший вторую Финляндскую войну XVIII столетия, показал Швеции все её бессилие возвратить взятые от неё Россией провинции, о чем партии с таким легкомыслием мечтали, ожидая иноземной поддержки. Но этой поддержки на деле не оказалось, и Швеция покрыла себя бесславием, истощив на войну последние силы. Мир с Россией был обеспечен надолго. Мало того, вчерашний враг обратился в друга и защитника. Продолжавшиеся волнения в некоторых провинциях Швеции усилились неповиновением войск, не получавших жалованья. Датский король придвинул к шведским границам свои отряды, грозя силой поддержать претензии своего сына на шведский престол. Пришлось обратиться к помощи России, — и генерал Кейт, поздно осенью, отправлен был со значительными силами. В конце октября русские охранители явились в Стокгольме и были расквартированы в окрестных городах. Движение Русских произвело свое действие на Датчан, и они отвели войска обратно. Стихли и внутренние беспорядки, и Кейт мог возвратиться в Россию, впрочем, не ранее августа 1744 г., когда в Швеции восстановилось полное спокойствие.

Празднование Абоского мира, отложенное до окончания экспедиции генерала Кейта, с большим великолепием состоялось в Москве, для чего Императрица прибыла туда со всем двором. К этому же времени прибыла и невеста наследника престола, принцесса Цербтская, — которой через 45 лет, уже в полном блеске славы Екатерины II, предстояло вести со Швецией новую, третью Финляндскую войну.

Главные Деятели окончившейся войны были щедро награждены чинами, орденами, деревнями, бриллиантовым оружием. Ласси получил наименее: бриллиантовую шпагу, табакерку с бриллиантами и 3. 000 руб. прибавочного жалованья. Кейт украшен был Андреевской лентой еще в 1742 г., по сдаче шведской армии; теперь ему пожалована бриллиантовая шпага и 2. 000 руб. прибавки. Румянцеву — деятелю по заключению мира — дано графское достоинство.

III. Внутреннее устройство Выборгской губернии

К изложенному нелишне прибавить несколько слов о новых порядках в управлении Выборгской губернией, установленных после её покорения. Чтобы не возвращаться к этому предмету впоследствии, здесь предлагается краткий обзор главнейших правительственных мер не только при Петре I, но и за последующее время до окончательного покорения всей Финляндии при Императоре Александре. Этим хотя и предупреждается ход политических событий, к нему приведших или ему предшествовавших, но совокупный взгляд на меры правительства поможет несколько уяснению последующих, мало известных явлений.

Следует припомнить, что в Корелии, входившей в состав Выборгской губернии, сохранилось и под шведским владычеством старинное русское устройство — и местное управление. Обоброчение было на сохи и обжи, были арвио-рубли и арвио-головы и многое другое, чего не было в собственной Финляндии. Корелия не знала и шведского военного устройства, не было в ней рот, рустгольдов и аугментных усадеб[42], жалованных дворянству имений на праве сетерей. Вместо воинской повинности, на ней лежала почтовая гоньба и барщина на крепостных работах.

Обоброчение не изменилось и при Петре; но общая для России перемена в государственном управлении, которую он начал вводить с 1718 года, распространилась и на Выборгскую провинцию. Инструкции, данные Петром на счет этих перемен, повелевали составить для всех коллегий правила на основании шведского уложения, слово в слово; в тех же случаях, где шведские регламенты не были пригодны или не соответствовали положению государства, надлежало руководиться действительным опытом. Затем последовали высочайшие резолюции об устройстве судебной части, и указ о губернских должностях, а с начала 1719 г. введено новое финансовое устройство: все «по шведскому манеру». Шведские законы уже были переведены на русский язык; издававшиеся новые постановления переводились с русского на немецкий.

По первому расписанию России на губернии, Выборг и Кексгольм с их округами образовали отдельную провинцию, которая доходила на юг до реки Невы. Для полицейских и хозяйственных дел учреждена в Выборге особая канцелярия под президентством выборгского обер-коменданта. После же абоского мира, по присоединении к России финляндских земель вплоть до реки Кюмени, они приписаны к выборгскому дистрикту, из которого образована особая губерния с отдельным губернатором. В помощь ему определен гувернементсрат (губернский советник); оба лица составляли губернскую канцелярию, зависевшую по исполнительной части от Правительствующего Сената, а по хозяйственной — от государственной камер-конторы лифляндских, эстляндских и финляндских дел. Губерния подразделялась на две провинции: приобретения Петра составили Выборгско-Кексгольмскую провинцию, с провинциальной канцелярией в Выборге; Фридрихсгам, Вильманстранд и Нейшлот с уездами вошли в состав Кюменегородской провинции; её канцелярия была в Фридрихсгаме. Обе канцелярии подчинялись губернской канцелярии и состояли под её апелляцией. Каждая из провинциальных канцелярий, кроме председателя — штатгальтера, в ранге полковника, имела земских ландссекретаря, ландскамерира и канцелярских служителей. Ведению их принадлежали: земская, полиция, исполнительные дела, сбор податей, денежные отпуски, надзор над казенными селениями, лесами и другими коронными имуществами. Им же принадлежало и решение споров о землях и границах коронных имений. Провинциальным канцеляриям подчинялись по уездам земские комиссары (шведские герадсфохты) и при них земские подьячие, уездные бухгалтеры или сборные писаря, а по приходам ленсманы или волостные управители (кирхшпиль-фохты) ягд-фохты (наблюдатели за истреблением хищных зверей), мостовщики и пр.

Судебное разбирательство производилось по шведскому уложению в пяти уездных или герадских судах; каждый из них составляли: один земский судья (герадсгевдинг) и несколько сельских заседателей (немдеманы). Второй инстанцией был один на всю губернию лагманский (высший земский) суд, бывший впрочем апелляционной инстанцией лишь для гражданских и тяжебных дел; дела уголовные из герадских судов переносились непосредственно в Петербург, в Юстиц-коллегию лифляндских, эстляндских и финляндских дел. На лагманский суд жалобы приносились также в эту Юстиц-коллегию, пока при Императрице Екатерине, в 1780 г. его не подчинили непосредственно Правительствующему Сенату. В городах судоустройство было иное: в Выборге состояли магистрат и имперский суд, в Фридрихсгаме один магистрат, а в Вильманстранде — кемненский суд, под апелляцией фридрихсгамского магистрата. Магистраты вносили свои дела в Юстиц-коллегию лифляндских и проч. дел. Сердоболь, Кексгольм и Нейшлот не имели своих городских судебных мест, и суд чинился в герадских судах. Выдающаяся