как свидетельницу. Расскажет присяжным заседателям, какое у вас было несчастное детство. Разжалобит всех, если сумеет. Не сомневайтесь — обязательно приедет, даже если ее срок еще не выйдет. На суде обязательно встретитесь. Вам так нравится?

— Вы издеваетесь надо мной?

— Я всегда говорю правду, и никогда не издеваюсь. Вы с ней увидитесь. Как депутат, я могу это устроить. Но это надо еще заслужить.

— Как? Что мне сделать?

— Позвонить своему сообщнику в Польше и выманить его сюда. Если сумеете развести его на эту подставу — то увидите сестру, даже поговорите и обниметесь с ней. Я обещаю, я приложу для этого все силы. У меня получится, я — депутат.

— Он сюда не приедет. Он умный. Это бесполезно.

— Надо сделать так, чтобы получилось, и чтобы он сюда приехал. Тогда я тоже сделаю так, чтобы вы с сестрой увиделись и обнялись.

— Что я ему скажу?

— Об этом поговорим чуть позже. Сейчас я хочу знать — вы готовы сотрудничать, или напрасно время теряем?

— Даже не знаю… Он потом меня убьет.

Я, молча, встал и пошел к двери. Седов щелкнул по кнопке вызова конвоира и тоже поднялся.

— Постойте, не уходите, я согласен, я позвоню ему, все сделаю, не уходите!

В дверь уже вошел конвоир, и мы чуть с ним не столкнулись. Я сказал тому:

— Уведите подозреваемого. Мы на полчаса прервем разговор.

Я повернулся к «лотерейщику»:

— Пока думайте, что будете ему говорить.

Когда подследственного увели, и мы остались одни, я сказал Седову.

— Теперь нам нужен его мобильный телефон с его родной сим-картой. С другой это не сработает, — и я взглянул непроизвольно в глазки видеокамер на стенах и под потолком. — Не должно ничего сообщника насторожить. Надо, чтобы на экране его телефона высветился тот же, известный ему питерский номер. Он потом будет и сам звонить сюда по нему. Необходима родная сим-карта.

— Как вы собираетесь заманить его сюда?

— Сейчас услышите. Мы продолжим игру, которую начали, взломав «лотерейный» сайт неделю назад. Все пока складывается в нашу пользу. Но говорить с ним будет не этот подследственный убийца. Говорить с ним буду я.

— Блестяще. Это войдет потом в учебники криминалистики.

— Только мне нужен для этого его личный мобильный телефон. Он лежит здесь, в этом дворце предварительного заключения, никуда из него не мог деться после его задержания и помещения сюда. Где-то валяется тут на складах.

— Не получится. Для доступа к вещдокам я должен получить разрешение начальства.

— Этот мобильник — не вещдок. Он не мог проходить в деле, как вещественное доказательство его преступлений. Не телефоном он убивал людей. Это его личная вещь, как рубашка или штаны.

— Но в отличие от рубашек и штанов, мобильники отбирают у всех заключенных.

— Вы прекрасно знаете, Сергей Лукич, почему их отбирают. Не как орудия преступлений, а как средство связи, а это разные вещи. Но обещаю вам, этот мобильник я не выпущу из своих рук. Он только поздоровается с сообщником, скажет несколько слов, и дальнейший разговор буду продолжать я.

— Думаю также, здесь мобильная связь надежно перекрыта…

— Есть связь в этом кабинете! — я показал ему на экран своего мобильника.

— Николай Иванович, со своей стороны я не возражаю, но моих полномочий недостаточно, чтобы получить телефон из хранилища и использовать его здесь для следственных действий.

— Главное — получить, Сергей Лукич, остальное приложится. Это обычное следственное мероприятие, все совершенно законно! Мы и приехали сюда для такого! Помогите мне, пожалуйста! Я выманю этого мерзавца из-за границы, мы его поймаем. Чуть-чуть только помогите мне.

Недолго подумав, и взглянув мельком в глазки видеокамер, Седов кивнул мне. Когда мы вышли в коридор, он сказал:

— Попробуем. Только не очень-то я в это верю.

Телефоны заключенных хранились отдельно от одежды и прочих личных вещей, но, поскольку наш подозреваемый поступил сюда позже, чем за трое суток, то в общее хранилище, куда-то далеко в другой корпус, его вещи отправлены еще не были. Но сначала нам с Седовым пришлось сходить в кабинет дежурного начальника этого исправительного заведения и получить официальное разрешение на использование мобильника в следственном действии, но без права выноса из здания. Показав удостоверение депутата, расписался за мобильник только я, — по мнению кладовщика, как более высокое по положению лицо.

В следственный кабинет мы вернулись через час, с коробкой, величиной почти с обувную. Телефон этот я заранее включил, проверил сеть и перевел на громкую связь, чтобы слышали разговор и мы, и все микрофоны в кабинете. Потом я спросил Седова:

— У меня к вам вопрос, товарищ следователь. С сим-карты этого телефона вы сняли данные после задержания — номера телефонов и прочее?

— Первым делом.

— Спасибо, это все, что мне надо было знать для начала.

Я вырвал из своего блокнота страницу и написал крупными буквами несколько абзацев текста. Когда привели подследственного, я дал ему это в руки.

— Читать не разучился? Прочти и запомни смысл. Потом по телефону скажешь это дружку своими словами, как сумеешь. Повторяю, читай и запоминай, потом говори только своими словами. И помни, если тот почувствует обман — тебе сестры больше не видать.

Тот кивнул и стал про себя читать, шевеля губами.

Минут через десять я нашел в телефоне подследственного номер этого убийцы Вали, и соединился с ним в каком-то доме в далекой Польше. С первыми звуками голоса я передал телефон подследственному. Тот как-то испуганно и неловко взял его и начал говорить:

— Валя? Это я. Прости, что звоню, но тут такое срочное дело… Бандиты наехали на нас, — он не отрывал глаз от моей записки. — Им деньги нужны… Наш сайт повалили… Они говорят, что ты им должен что-то. На счетчик тебя ставят. Вот… Они тут рядом… Поговори сам с ними.

— Кто такие! Ты что, им все рассказал? — голос этого Вали из Польши загремел по громкой связи в маленьком кабинете.

— Они сами все это узнали… Пытать меня утюгом начали, чтобы номер твой узнать… Поговори с ними, Валя…

Я взял телефон в свои руки.

— Слушай, Валя, ты что, не видел неделю назад надпись на своем мочильном сайте? Ты что, думал в этом городе можно мочить людей без нашего разрешения? Да мы тебя достанем теперь не только в Польше. Как заяц побежишь! Мы болясы с тобой точить не будем!

— Что вам надо?

— Не сообразил еще? Половину всего, что ты взял в нашем городе без спросу.

— Что тогда?

— Для начала базар остановим. Сайт твой поднимем, работай дальше, только платить будешь нам. И