“Не спеши радоваться, — успокаивала я себя, выходя из“Мерседеса”, — эти дома похожи друг на друга, как члены политбюро.”

Однако, когда я вошла в холл, последние сомнения покинулименя. Сердце ухнуло: “Так и есть. Он. И бар этот дурацкий, и лестница на верх,и стол монументальный, под которым сидела в обнимку с мешком долларов, и зеркалотакое же, и даже я в нем та же, только чуть-чуть бледнее.”

— Вас не обворовывали в ближайшие дни? — для пущейуверенности поинтересовалась я.

Мужчина посмотрел на меня с безмерным удивлением. Видимо вголосе моей было больше утверждения, чем вопроса.

— Нет, — задумчиво ответил он, — а почему вы спрашиваете?

— Так, просто, — с максимальной беспечностью бросила я,поворачиваясь спиной и делая вид, что изучаю себя в зеркале. — Всехобворовывают на каждом шагу, дай, думаю, спрошу.

Однако, мужчина стоял на своем.

— Нас не обворовывают, — сказал он и упрямо посмотрел наменя.

“Вот что заставляет его врать? Я же точно знаю, что дом былобворован. Даже знаю кем и насколько. Хотя, может он и не врет, а всего лишьзанят по самые уши. Ну нет у бедняги свободного времени, чтобы пробежаться покомнатам и заглянуть во все шкафы. Кстати, как там поживает мой шкаф?”

Воспоминания нахлынули, вместе с непреодолимым желаниемвзглянуть на место моего заточения. Да и если уж быть до конца откровенной, немогла я никак поверить в свою удачу. В тот момент когда даже оптимистка Власовастала предаваться унынию, убеждая меня, что этого чертова дома и нет вовсе, чтоон плод моей безмерной фантазии, вдруг, случайно, я попадаю сюда, стою посредихолла, а напротив не вор беспардонный, а милый и воспитанный мужчина в дорогомэлегантном костюме.

А ведь он мне снился. Не костюм, мужчина. В очень интимнойобстановке.

Я вспомнила, что собиралась очаровать его и даже прибегла ккокетству. Зачем? … Как “зачем”? Он подобрал меня практически рядом с домом, аследовательно мог сильно помочь поискам.

Но теперь-то поиски не нужны. Значит и кокетничать не надо.… Как “не надо”? Мужчина и без поисков ценен, он сам по себе “экземпляр”, аженщина я одинокая, так почему же не пококетничать.

В этот момент в глубине комнаты зазвонил телефон и мужчина срадостным криком “Успел!” метнулся в угол. Пока он вел какие-то сложныепереговоры, я пребывала в полной растерянности. Впервые в жизни передо мнойвстали ребром сразу два вопроса: кокетничать? или не кокетничать?

Красота и солидность мужчины призывали к кокетству, ноужасы, которые я испытала в подвале его дома — отталкивали. Он же простоДракула какой-то, после всего того, что я там увидела. Опасность не толькопугала, но и манила. Будь у меня разум, давно бы бежала, но с другой сторонылюбопытство обрекало на пожизненные мучения.

Рассудила моя мудрость. “Конечно кокетничать, — подсказалаона. — Кокетство никогда не повредит.” И я начала кокетничать.

Мужчина к тому времени оставил в покое свой телефон исмотрел на мое кокетство благосклонно, даже с удовольствием. Он распахнул бар ипытался напоить меня (если верить этикетке) великолепным коньяком, но язапротестовала, сообщив, что пью лишь ореховый ликер.

— Но бывают же исключения, когда нет орехового ликера? —спросил он, многообещающе глядя в мои глаза.

— Бывают, — согласилась я.

— Что же вы пьете тогда?

— Ореховый ликер.

— Но когда нет орехового ликера?

— Тогда я не пью вовсе.

— Но если нет орехового ликера, а выпить хочется илинеобходимо, что вы пьете тогда? — в его голосе послышалось легкое раздражение.

— Тогда налейте “Колы”.

По лицу было видно, что “Кола” его не устраивает. Он явнособирался меня напоить. После длительных уговоров я согласилась наяично-сливочный ликер, себе же он налил “Martell Cordon Bleu”.

— Ну, — воскликнул он, влюбленно глядя на меня и высокоподнимая бокал, — за знакомство!

Встречаются же такие мужчины которые любят тебя и даже именине спрашивают, но не до такой же степени. Он же в дорогом костюме и справильным русским, а я в его доме, свежа и прекрасна, (хоть и задерганатросом) почему же ведет себя как в пивной. В конце концов это обидно.

Я удивленно вскинула брови и спросила:

— Простите, за какое знакомство?

— За наше, конечно, — с энтузиазмом начал он и осекся,хлопнул себя по лбу, виновато улыбнулся: — Простите, ради бога простите. Яболван. Меня зовут Владимир.

— Приятно познакомиться. Меня Софья, — буркнула я и глотнулаликера, не могу сказать, что он был лучше орехового.

Владимир залпом выпил свой “Гордон” и принялсяоправдываться:

— Все спешка, спешка виновата. Тут как у Кэрролла: чтобы оставатьсяна месте, приходится бежать в три раза быстрей. Сработала дурная привычкаобмениваться визитками. В деловых кругах акт знакомства практически упразднен.Беглое рукопожатие, сухое бормотание и визитки друг другу. Вот и всезнакомство.

“Где это он нашел такие круги?” — изумилась я и с издевкойспросила:

— Что же вы меня обделили визиткой?

— Никогда не протягиваю первым свою. Железное правило.

“Да, — с тоской подумала я, — он еще тот фрукт, с правилами.Такого придется сначала поить, а потом “колоть”. Напоить русского мужчину и ненапиться самой — непросто, но я справлюсь. Побольше кокетства и задушевности…Не уйду из этого дома, пока все хорошенько не разузнаю,” — торжественнопоклялась себе я и принялась за дело.

Я применила все, известные мне методы, и с гордостью могусказать: небезуспешно. Очень скоро Владимир стал мягче пластилина. Одно лишьнастораживало: он очень мало пил и совсем не пьянел, чего нельзя было сказатьобо мне. Несмотря на все ограничения, голова моя катастрофически теряла присущуюей сообразительность. Правда, был здесь и положительный нюанс: это оченьспособствовало кокетству.

Когда концентрация моего кокетства достигла опасного пределаи мы перешли на “ты”, Владимир приблизился ко мне вплотную (до этого мы сиделина приличном расстоянии) и прошептал:

— Ты не хочешь осмотреть дом?

— Только об этом и мечтаю, — не солгала я.

— Тогда пошли?

— Пошли.

И мы пошли.

Поднимаясь по лестнице, по которой не так давно ворсопровождал меня оскорбительными пинками, я вновь попала в плен воспоминаний.Увидев дверь, которую открывала лбом, я не выдержала и рванула туда. Владимиротнесся к моей причуде снисходительно, но когда я на его глазах полезла в шкаф,он несколько изумился. По его лицу было видно, что у гостьи нестандартноеповедение. Однако, это не остановило меня. В надежде, что он все спишет на моюнетрезвость, я тщательно обследовала шкаф и убедившись, что это именно тот, вкотором я сидела, отправилась на поиски тайника. Тайник стал пределом моихмечтаний. Теперь я говорила только о нем.