Изнутри слышалось легкое постукивание. Потом – смех Марта, перешучивание с незнакомым обладателем бархатистого баска. Наверное, с соседом.

Наложенное Джен заклинание работало на ура. Один из четверокурсников задел меня локтем, но едва оглянулся. Как только они прошли, я заторопилась дальше. Что-то в груди екнуло при звуках голоса Марта, однако сейчас был не тот момент, когда стоило отвлекаться от основного дела.

Второй раз сердце екнуло, когда я поднялась по лестнице, но уже по иной причине. В коридоре напротив распахнутых дверей общей комнаты, где Глен устраивал свой праздник, к стене прислонился Эрон.

Вид у него был скучающий. В руке он покачивал бокал с вином и невпопад кивал Викки – мой однокурснице, которая крутилась вокруг в мини-юбке и что-то щебетала. Похоже, она и правда решила, что окрутить самого популярного парня академии – хорошая идея, будто такая мысль могла прийти в голову ей одной. Ну, это ее выбор…

Замечать, что она Эрону глубоко неинтересна, Викки не желала. Когда он, даже не дослушав, вернулся в комнату, она тут же запорхала следом. Зато у меня наконец-то появилась возможность пройти дальше и поискать место, где можно было спокойно дочитать заклинание.

В просторной комнате, рассчитанной на трех обитателей, собралось человек десять. Пришедших поздравить Глена было значительно больше, поэтому один из столов вытащили прямо в коридор и выставили дополнительные стулья. Вечеринка распространилась и на соседние комнаты – кажется, на втором этаже не осталось ни одного жилого помещения с закрытыми дверьми. Все ходили, болтали, наливали себе выпивку и брали закуски, которые Глен – веселый веснушчатый парень – время от времени добавлял на стол.

Я проскользнула к окну в другом конце коридора, где было чуть посвободнее, поскольку все веселье происходило в первых комнатах возле лестницы. Совсем незаметно это сделать не получилось – какой-то старшекурсник остановил меня по дороге, со смехом удивился, почему это гостья не пьет, вручил бумажный стаканчик с вином и отправился развлекать других студентов. К счастью, меня не узнали, и, когда парень отцепился, я юркнула в тень.

У окна пока никого не было. Одну из створок открыли пошире, чтобы впустить свежий воздух, и оттуда шел осенний холод, распугивающий гостей. А мне только того и надо было. Притаившись за распахнутой дверью комнаты, я принялась плести сеть прослушки.

В этот раз колдовство пошло быстрее, хотя концентрацию удалось сохранить исключительно чудом. Студенты отчаянно шумели и запевали песни, пару раз меня чуть не пришибли дверью, несколько раз кто-то заговаривал друг с другом прямо над моим ухом, заставляя сердце подпрыгивать. Слава богу, хотя бы Эрон больше не появлялся в коридоре – собрание уже началось.

«Ну же, ну же», – мысленно подгоняла я себя, заканчивая заклинание. Еще чуть-чуть – и можно будет спуститься на улицу, чтобы слушать уже оттуда и не подпрыгивать, когда чьи-нибудь шаги в коридоре становятся ближе. Буквально последнее слово заклятия…

По ушам резко ударило какофонией. Ощущение было таким, будто меня стукнули по голове музыкальной колонкой. Я пригнулась, на несколько секунд прижав ладони к голове.

Каждая ягодка-«якорь» передавала звуки одновременно из разных комнат, накладываясь друг на друга и сливаясь в общий неразборчивый гул. С этим еще можно было разобраться, постараться аккуратно отсечь лишние нити и сосредоточиться на кураторах посвящения, но что-то определенно пошло не так.

Откуда такие звуки, будто меня по ушам хлещет порывами ветра? И почему так громогласно чирикают воробьи? Их же нет в общежитии!

Спустя пару мгновений до меня дошло.

Чертова шалящая магия. Каким-то образом умноженное заклинание легло не только на ягоды одной грозди, но и на всю проклятую рябину, чтоб ей провалиться. Вот откуда ветер и ощущение, будто птицы свили гнездо прямо у меня в ушах!

Раздраженным жестом я обрезала нити прослушки. В таком ядреном шуме сама себя не услышишь, не то что злобные планы организаторов на счет несчастных первокурсников. Все насмарку. Вот тебе и зубрила, которая всегда находит выход.

Пора было убираться, пока чары Джен не развеялись и кто-нибудь не доложил Эрону, что «подружка Марта» здесь. На меня и так уже достаточно косились. Старательно отворачиваясь от всех, кто мог бы меня узнать, я заспешила к выходу, но не вытерпела и все же немного задержалась у той комнаты, где собрались организаторы посвящения.

Всего их было семь человек. Я ожидала большего числа, почему-то решив, что к каждому студенту на время посвящения прилагался личный куратор. Забыв об алкоголе в стаканчиках, ребята оживленно обсуждали разные мелочи – какое купить угощение, изготовить ли шуточные свидетельства о прохождении вступительных «экзаменов», как оформить зал.

Только Эрон раскинулся в углу чужой кровати, изредка делая глотки вина. Он и здесь не забывал о том, чтобы производить сногсшибательное впечатление, будучи единственным, кто пил не из стаканчиков, а из стеклянного бокала. Однако предмет беседы его, похоже, не интересовал. Сокурсники то и дело оборачивались к нему, ища поддержки или одобрения, и он рассеянно кивал в ответ, но участия в беседе почти не принимал.

Подозрительно. Уж он-то мог отбиться от роли организатора и скинуть ее на любого другого. Если ему плевать на посвящение, зачем он тогда набился в кураторы? Исключительно ради меня? Делать ему, что ли, больше нечего?

Вдруг меня вежливо отодвинули в сторону от двери.

- Простите, девушка. Можно пройти? – прозвучал над ухом ровный мужской голос, слишком скрипучий, чтобы быть студенческим.

Я испуганно оглянулась на стоявшего за моей спиной человека, ожидая там увидеть не меньше чем ректора. Но это был всего лишь невысокий пожилой мужчина в форменной одежде – шофер Мейвитсов, который каждый вечер приезжал за Эроном на черном блестящем автомобиле.

- Господин Эрон, – позвал слуга.

Блин! Я метнулась в сторону, надеясь, что меня не успели заметить, но не перестала напрягать слух.

- Что ты тут делаешь? – раздался из комнаты удивленный голос Эрона. – Я же предупредил, что приеду сам.

- Ваш отец хочет с вами поговорить. Он ждет внизу.

От Эрона не донеслось ни слова возражения. Он тут же встал и покинул комнату, следуя за шофером.

Я вернулась к окну, выискивая снаружи главу семейства Мейвитс. Уже стемнело, но благодаря фонарям на аллеях его крепкую фигуру получилось рассмотреть сбоку корпуса.

Пусть я провалилась с подслушиванием кураторских козней, может, удастся хотя бы ухватить кусок разговора Эрона с родителем. Не каждый день видные чиновники внезапно приезжают за своими сыновьями в академию.

Поскольку здания мужского и женского общежития почти не отличались, я сразу поняла, рядом с каким помещением стоит старший Мейвитс. На ту сторону выходили окна кухни первого этажа – отличное место, чтобы подслушать чужую беседу. Если, конечно, отец не вздумает увести сына на аллею. Но должно же мне сегодня хоть в чем-то повезти?