Он разворачивает меня за плечи и буквально тащит к подъезду, словно его тоже подгоняют мрачные воспоминания. Мне хочется ссутулиться и ускорить шаг: всё чудится, что разозлённый драконоборец захочет решить вопрос силовыми методами.

Когда дверь подъезда захлопывается, мы одновременно облегчённо вздыхаем.

– Я-то думала, – говорю с наигранной бодростью, – ты опять уедешь совершать свои важные подвиги.

Сашка сердито фыркает и молча тянет меня вверх по лестнице. Мне одновременно любопытно и чуточку стыдно: вот он из-за меня поссорился с наставником – и что будет, если тот откажется заниматься с ним дальше? У драконоборцев пока нет официальных учебных заведений, разве что спортивные секции, где могут показать основные приёмы.

– Это ты из-за Зверева передумал? Он не врал?

Сашка отпускает мою руку у самой двери и начинает звенеть ключами.

– Никто не врал, – ворчит он. – Ни Зверев, ни Кожемякин… Слушай, в топку их обоих, и подвиги туда же. Если ты полдня ловишь драконов, потом ещё два часа смотришь на драконов да ещё какой-то дракон жрёт твои цветы, а тебе даже с принцессой пообщаться не дают, это какая-то, блин, неправильная сказка!

Он пропускает меня вперёд, заходит следом, захлопывает дверь, а потом притягивает меня ближе и уютно утыкается носом в мои волосы. Я роняю сумку, Гошка с недовольным фырканьем оттуда выбирается и уходит на кухню. А мы прижимаемся друг к другу так крепко и молчим так долго, что начинает казаться, будто никогда и не было двух отдельных людей, а была единая, тёплая, переполненная нежностью сущность.

– «Катя-Катерина… – бормочет Сашка мне в макушку. – Ягода-малина…» Как там в песне, помнишь? «В омут с головою, если не с тобою…» Ты у меня одна такая. И к лешему Кожемякина, он реально, кроме себя, правых не видит.

– И красивых кружавчиков с бантиками у него нет? – уточняю из вредности. Внутри всё плавится и тает, но не сдаваться же вот так сразу!

Сашка тихонько смеётся у меня над ухом, отчего по спине бегут пушистые мурашки, и применяет запрещённый в словесных спорах приём.

И не один.

А кружавчики так и не пригодились – да и леший с ними.

Глава 11. О следах и ссорах

Выспаться, конечно, не удаётся.

– Ну и чем вот он, – Сашка тычет пальцем в сторону прибрежных кустов, – лучше Кожемякина?

Я виновато вздыхаю и пожимаю плечами. Вчера я всё-таки отправила сообщение Князеву насчёт развалин у реки, где предположительно могли остаться следы браконьера, получила в ответ смайлик, закатывающий глаза, и сочла свой гражданский долг исполненным. Откуда ж мне было знать, что этот нехороший человек позвонит с утра Сашке и вежливо попросит его проводить?

– Ты мог остаться дома. Просто отметить место на карте, мы бы сами нашли…

…Потому что вдвойне нехороший человек уточнил, что заставить он меня, конечно, не может, но Ундина же выбрала меня для контакта – вдруг решит явиться ещё раз и скажет что-то полезное?

Сашка закатывает глаза не хуже смайлика.

– Ну ага, ну конечно. Типа, ты бы поехала с полицией в лес ловить маньяка, а я бы остался дома. Чай пить. И фоточки тебе на телефон слать. В кружавчиках.

Воображение срабатывает так живо, что я едва успеваю зажать рот ладонью, чтоб не расхохотаться в голос, но невразумительное хрюканье всё равно прорывается. Князев, который пытался искать у воды какие-то зацепки, выпрямляется, трёт лоб и косится на меня укоризненно, как будто это мы его сюда приволокли, а не наоборот.

Видеть капитана в поношенном камуфляже и берцах непривычно, но для прогулок по диким зарослям этот костюм точно подходит лучше, чем модные рубашки. Сашка тоже в пятнисто-коричнево-зелёном, разве что рисунок и цвет немного отличаются. Семён в пятнисто-синем: с утра его спортивный костюм был однотонным, но грязь и пыль внесли свои коррективы. Я тоже постаралась одеться попрактичнее – джинсы, ветровка, трекинговые ботинки, – однако искать следы профессионалы ни меня, ни Сашку не пустили, мол, затопчем чего.

По моему скромному мнению, после Кожемякина топтать тут уже нечего: на подсохшей дороге остались выразительные следы колёс и много-много отпечатков подошв, половина которых совпадает с Сашкиными. Князев пытался выяснить, были ли тут вчера следы до появления драконоборцев, но кто, спрашивается, будет приглядываться к дороге, когда надо утрамбовать в прицеп фургона пятерых недружелюбно настроенных, кхм, ёжиков?

Ковыряю носком ботинка особо чёткий след. Стоять скучно, сидеть в машине жарко: чёрный джип на солнышке греется как печка, и это нравится только Гошке, который развалился на крыше и дрыхнет. Сашка оставил свою легковушку у шоссе, и я его понимаю: по таким колдобинам лучше всего кататься на вездеходе, а если учесть драконов – то сразу на танке.

Хотя драконы к нам не лезут. Они обосновались выше по течению: там берег более пологий, река разливается, образуя небольшую заводь, а строения окончательно потеряли цивилизованный вид – из зарослей прошлогодних сорняков выглядывают остатки стен. На нашей стороне дело обстоит немногим лучше: нависающая над рекой бетонно-кирпичная конструкция в три этажа высотой на первый взгляд выглядит внушительно, но если присмотреться, становятся заметны разбитые окна, провалы в металлическом ограждении крыши, груды камней и кирпичных осколков на земле – и много-много ржавчины.

Замок всё ещё цел. Князев, изучив его, заявил, что дверь не открывали очень давно, после чего сосредоточился на осмотре небольшого бетонного пирса. Там дело обстоит интереснее, кто-то явно постарался расчистить место: отгрёб в сторону камни и грязь, даже прошёлся метлой. Когда капитан наконец разрешает нам подойти, я вижу в углу у стены характерный след прутиков в подсохшей пыли.

– Кровь, если таковая всё же была, он смыл, – сердито сообщает Князев, поправляя на носу потемневшие на солнце очки. – Вон там, с краю, похожие потёки остались. – Он кивает на Семёна, который старательно ковыряет бетон ватной палочкой. – Сдадим эксперту. А больше ничего.

При этом он смотрит на меня как на жадного Дедушку Мороза, зажавшего подарочек. Я, что ли, виновата, что предполагаемый маньяк не хочет быть пойманным?

Пожимаю плечами, отворачиваюсь. С пирса становится виден кусок берега за зданием, и в дальних кустах мне мерещится какая-то искорка – не то осколок, не то фантик. Вот ведь, маньяк за собой убирает, а рыбаки свинячат.

Или драконоборцы.

Словно в ответ на мои мысли, амулет под футболкой отчётливо вздрагивает. Я вспоминаю эффекты, с которыми появился портал на Арене, и старательно давлю желание шарахнуться в сторону, но добытая из-под одежды медвежья лапа на сей раз не перегревается и не светится. Только чуть вибрирует и дёргает в сторону, будто пытается вывернуться из пальцев.

– Это чего у тебя? – немедленно обращает внимание Князев.

Я объясняю про курсы, портал и Ундину. Подошедший Семён многозначительно кашляет. Капитан морщится, косится на коллегу, потом на меня.

– Ты бы поаккуратнее с самодельными амулетами, – говорит он нехотя. – У нас тут буквально вчера было: девчонка, помладше тебя, нашла в интернете инструкцию, добыла где-то драконит – и давай приворотные чары на него накручивать. Канал для наполнения энергией создала, а закрыть не сумела.

– Досуха высосало, – встревает Семён, энергично, но безрезультатно отряхивая штаны. – Была молодая-красивая – и привет. Не ходите, дети, в Африку гулять – и нелицензированные чары тоже не используйте.

Мне становится