раз ты предложил своё состояние в обмен на сына, и я отказал. Моя империя держится на страхе, Бёртвин. Деньги — это ваше мерило, — отрезая кусок мяса, добавил он. — Так ты всё же изворотливый лис, нашёл, как получить своё.

— Я рад, что мы нашли понимание, — произнёс Бёртвин, не сводя с Валофара сверлящего взгляда.

— Вот только мне невдомёк, генерал, ты и впрямь считаешь, что у твоих людей хватит духа убить ни в чём неповинную хрупкую женщину, если я вдруг не сдержу слово? — посмотрев на Марка, спросил он.

— Мои люди выполнят приказ. Можешь не сомневаться. Если она тебе так нужна, выполни свою часть сделки, и закончим с этим.

— Бёртвин, тупой ты солдафон, — вдруг рассмеялся Валофар. — Если бы ты только знал, как глупо ты выглядишь. Я давно отпустил твоего сына, мне плевать на него. Он сам остаётся здесь. Вернуться для него позор. Но и мне служить он не желает, вредит, гадёныш, по мере сил. Пришлось его запереть ненадолго в башне. Так сказать, для отрезвления рассудка. Забирай его ко всем чертям, и пусть он будет твоей позорной обузой до конца дней. Забирай и проваливайте. Вас не будут преследовать, даю слово, — вскинув руку, произнёс Валофар.

— Приведи девочку, — покосившись на Марка, произнёс Бёртвин. Марк кивнул и захромал к двери.

Несколько охранников Валофара, переминавшихся у двери, пропустили кавалериста и, сложив на груди руки, уставились на Бёртвина. Окинув их взглядом, генерал не спеша приблизился к большой картине, висящей на закопчённом гобелене. На омерзительном полотне изображалось насилие над женщиной.

— Не знаю, кто написал её, — с выражением гурмана на лице, вскидывая кубок и опершись на спинку стула, сказал Валофар. — Но мне она нравится. Есть в подобных сюжетах что-то древнее и величественное. Превосходство силы над слабостью, порока над непорочностью… В этом сокрыт величайший контраст. Ты не находишь, Бёртвин? — восхищённо глядя на полотно, спросил он.

Бёртвин промолчал и лишь брезгливо отвёл глаза от картины. Пройдя мимо стола, генерал взял с него чашу с вином и, заглянув внутрь, покачал в ней рубиновый напиток. Двое охранников, стоявших у двери, не сводили с Бёртвина глаз.

— Всё-таки решил отметить успешные переговоры? — с ухмылкой спросил Валофар.

— Едва ли, — не взглянув на Валофара, ответил генерал. — Скорее сдобрить гнетущее общество.

— Вот как, — глядя ему в спину, произнёс Валофар.

Шаркая сапогами и заложив за спину руку, генерал с чашей вина приблизился к очередной картине, висевшей у самого входа. Бёртвин внимательно осмотрел полотно, а затем перевёл взгляд на охранника, нагло на него пялящегося.

Единственный глаз Бёртвина с ироничной усмешкой скользнул по засаленным и неопрятным сапогам стражника. На мгновение в воздухе повисла презрительная пауза. Охранник, не сводивший с генерала глаз, недовольно посмотрел на свои сапоги. В это мгновение Бёртвин резким движением плеснул вино стражнику в лицо. Вскинув руки, задохнувшийся от неожиданности военный потянулся к ножнам, но те уже были пустыми. Опередивший его Бёртвин, вооружённый клинком врага, отскочил назад и мгновенно рассёк стражнику шею. Убитый повалился на пол. Второй стражник, вооружённый топором с длинной рукоятью, бросился на генерала, но, промахнувшись, вонзил топор в стену, после чего рухнул на мраморный пол обезглавленным. Молниеносно вырвав из стены топор, Бёртвин подскочил к двери и водрузил его на место засова. С обратной стороны двери загрохотали удары выбивающих её солдат.

Растерянный Валофар попятился и обнажил меч. Бёртвин, утерев с лица брызги крови, решительно двинулся на врага.

— Ловко! Ловко! — покачивая головой, произнёс Валофар. — Не у тех я учился вероломству.

— Тебе стоило отнестись с большим уважением и утроить охрану, — пинком опрокинув стол, сказал Бёртвин.

— Тупой ублюдок! На что ты рассчитываешь? Чего тебе нужно? Я же выполнил часть сделки, — выкатив на Бёртвина испуганные и недоумевающие глаза, спросил Валофар.

— Засунь в задницу свои сделки! — прошипел Бёртвин. — Я здесь, чтобы закончить войну. Сдохнешь ты, свободно вздохнут тысячи!

— Ну что же, попробуй! — оскалился Валофар и схлестнулся с генералом на мечах.

Скрежет стали звонким эхом заметался по залу. Валофар отчаянно сопротивлялся, но молодость уступала опыту. Очередным выпадом Бёртвин полоснул по руке Валофара, и его оружие со звоном грохнулось на пол.

Зажимающий рану Валофар попятился в дальний угол комнаты — туда, где глубокая тёмная арка колумбария зияла в стене, словно могила.

— Куда же ты? — разводя руками и преследуя его, сказал Бёртвин.

Шагнув во тьму арки, Валофар скрылся из виду, словно темнота её растворила его без остатка.

— Выходи! Не валяй дурака, Валофар. Умри достойно, — нервно сказал генерал и пронзил мечом темноту арки. Озадаченно генерал смотрел в тёмный проём. Валофара там не было.

— Что за фокусы? — заметавшись взглядом по комнате, произнёс Бёртвин.

Позади между ударами солдат, ломающих дверь, послышался хруст битой керамики. Генерал обернулся и увидел, как из такой же тёмной арки с противоположной стороны комнаты появился силуэт Валофара.

— Как ты это делаешь, гадёныш?! — прошипел сквозь зубы Бёртвин и ринулся к нему. Однако пересекая зал, генерал увидел, как силуэт Валофара снова растворился во тьме и появился уже сзади. Генерал в ярости и беспомощности заметался по сторонам, но Валофар издевательски исчезал и появлялся из темноты с другой стороны зала, едва Бёртвин приближался к нему.

— Можешь не стараться. Ты уже проиграл эту партию. Я буду растворяться и появляться в каждом тёмном углу, где пожелаю, — издевательски прозвучал голос Валофара позади.

— Что ты такое, тварь?! — яростно сверкая своим глазом, прорычал генерал.

— Едва ли у тебя хватит мозгов это понять, — усмехнулся Валофар.

— Жалкое порождение тьмы! Возомнил себя неуязвимым, сучёныш? — прошипел Бёртвин. — Напрасно. Кем бы ты ни был, эта война закончится здесь и сейчас! — проскрежетал он и, сжав рукоять меча, решительно зашагал к арке, в которой блеснули глаза Валофара. Едва враг отступил во тьму, чтобы снова появиться с другой стороны, как Бёртвин вдруг развернулся и метнул меч в арку позади себя. Оружие очертило в воздухе полукруг и с глухим звуком вошло в грудь показавшегося Валофара. Раздался свистящий хрип и шарканье заплетающихся ног.

— Ну вот и всё, змеёныш! — облегчённо выдохнул Бёртвин.

Из темноты на свет повалился Валофар, заливая мраморные полы струящейся кровью. Завалившись набок, Антихрист несколько раз вздрогнул и затих, опустив отсутствующий взгляд на торчащий в его груди меч. Бёртвин подошёл к бездыханному телу и заглянул в помутневшие полузакрытые глаза Валофара. Он был мёртв.

Входную дверь с обратной стороны вырубали топорами. Бёртвин понимал, что минуты его жизни уже сочтены, однако можно ли было мечтать о лучшем её финале? Человек, угрожавший его народу, лежал у ног, а