Я уже три четверти часа рассказываю вам о Селене, но не однаона страдала от Джо. Ей досталось больше всех, но тучи сгущались и надДжо-младшим. В 1962 году ему исполнилось двенадцать — беззаботный, прекрасныйвозраст для мальчика, но, взглянув на него, вы бы так не сказали. Он редкоулыбался и почти никогда не смеялся, да это было и неудивительно. Он не могвойти в комнату, чтобы отец не подстерег его, как ласка цыпленка, постоянноуказывал ему, чтобы тот поправил рубашку, причесан волосы, перестал сутулиться,перестал быть маменькиным сыночком с вечной книжкой под носом и стал наконец-томужчиной. Когда Джо-младший проиграл соревнования за год до того, как явыяснила, что с Селеной произошла беда, слушая его отца, можно было подумать,что сына исключили из команды за использование допинга. Добавьте к этому то,что он подозревал о возне папаши с его старшей сестрой, — и вот вам еще однапроблема. Иногда я видела, как Джо-младший смотрит на отца — в его взгляде быланастоящая ненависть. А за неделю или две до того, как я отправилась на материкс чековыми книжками в кармане, я поняла, что, когда дело касается отца, уДжо-младшего есть свой внутренний глаз.

А потом еще Малыш Пит. К четырем годам он просто хвостикомходил за Джо. Он подтягивал штанишки точно так, как это делал Джо, выдергивалвоображаемые волоски из носа и ушей, как это делал Джо. В свой первый учебныйдень он вернулся домой зареванный, с засохшей грязью на брюках и с царапиной нащеке. Я присела рядом с ним на ступеньки веранды, обняла и спросила, чтослучилось. Он сказал, что проклятый ублюдок Дики О'Хара толкнул его. Яобъяснила ему, что «ублюдок» — это ругательство и он не должен произноситьтаких слов, а потом спросила, знает ли он, что такое «ублюдок». Честно говоря,мне было интересно, что может выдать его ротик.

— Конечно, — ответил он. — Ублюдок — это такой вотбезмозглый сопляк, как Дики О'Хара.

Я сказала сыну, что он ошибается, и тогда он спросил, что жеэто слово обозначает на самом деле. Я ответила, что это не так уж важно, но этонехорошее слово, и я не хочу, чтобы он говорил его. Он уставился на меня,выпятив нижнюю губу, ну совсем как его папочка. Селена боялась отца,Джо-младший ненавидел его, но именно Малыш Пит пугал меня больше всего, потомучто он хотел вырасти точно таким, как его отец.

Поэтому я вынула чековые книжки детей из нижнего ящичкасвоей шкатулки (я хранила их там, потому что это была единственная вещь в доме,которая закрывалась на ключ; ключ я носила на цепочке на шее) и в полпервоговошла в здание Северного банка Джонспорта. Когда подошла моя очередь, я подалакнижки кассирше и сказала, что хочу закрыть счета, объяснив при этом, какименно я хочу получить деньги.

— Секундочку, миссис Сент-Джордж, — ответила кассирша иотошла к ящикам, чтобы вытащить карточки. Это было задолго до изобретениякомпьютеров, и времени на всю процедуру уходило гораздо больше.

Девушка нашла карточки, я видела, как она вытащила все три ираскрыла их. Маленькая морщинка появилась у нее между бровями, и она сказалачто-то другой сотруднице. Потом они немного посовещались, а я стояла по другуюсторону окошечка, наблюдала за ними и убеждала себя, что нет никаких причин дляволнения, и в то же время волновалась.

Вместо того чтобы подойти ко мне, кассирша проскользнула вмаленькую комнатку, которую они называют офисом. Стены его были из стекла, и явидела, как она разговаривает с маленьким лысым человечком в сером костюме ичерном галстуке. Когда она снова подошла к окошечку, в руках у нее уже не былокарточек. Она оставила их на столике у лысого.

— Мне кажется, вам лучше обсудить счета ваших детей смистером Писом, миссис Сент-Джордж, — сказала она и подвинула мне чековыекнижки. Она сделала это ребром ладони, как будто они были заразными и она можетзаразиться, если и дальше будет прикасаться к ним.

— Почему? — спросила я, — Разве с ними что-то не так? — Ктому времени я уже перестала твердить, что мне не о чем, беспокоиться. Моесердце делало два удара в секунду, а во рту пересохло.

— Поверьте, я ничего не могу вам сказать, но я уверена, чтоесли возникло какое-то недоразумение, мистер Пис все сразу же уладит, —ответила девушка, но она избегала моего взгляда, и я поняла, что она не верит втакую возможность.

Я шла в офис, как будто к моим ногам были привязаны пудовыегири. Я уже прекрасно понимала, что случилось, но я не понимала, как такоемогло случиться. Господи, ведь чековые книжки были у меня, не так ли? Джо немог вытащить их из шкатулки, а затем положить обратно, потому что тогда был бывзломан замок. Даже если бы он подделал ключ (что было смешно само по себе;этот человек не мог донести вилку от тарелки до рта, чтобы не обронить половинусебе на колени), в чековые книжки были бы внесены расходы или там было бынаписано «СЧЕТ ЗАКРЫТ»… однако и этого ведь не было.

Но все равно я знала, что сейчас мистер Пис расскажет мне,какой у меня дерьмовый муж, и как только я вошла в офис, именно это он исделал.

Он сказал, что счета Джо-младшего и Малыша Пита закрыты ужедва месяца, а чек Селены — меньше чем две недели назад. Джо выбрал для своегоподлого дела именно это время, так как знал, что я никогда не кладу деньги наих счета после Дня Труда, пока не насобираю достаточно денег для оплатырождественских расходов.

Пис показал мне зеленые листочки, используемые бухгалтерами,и я увидела, что Джо сорвал последний огромный куш — пятьсот долларов со счетаСелены — через день после того, как я объявила ему, что знаю о его намерениях вотношении дочери, а он, сидя в кресле-качалке, ехидно заметил, что я еще не всезнаю. Он действительно был прав.

Я несколько раз пробежала глазами эти цифры, а когда поднялаголову, то увидела, что сидящий напротив меня мистер Пис нервно потирает руки ивыглядит озабоченным. Я даже заметила маленькие капельки пота, выступившие унего на лбу. Он, как и я, отлично понимал, что произошло.

— Как видите, миссис Сент-Джордж, эти счета закрыты вашимсобственным мужем, и…

— Как такое может быть? — задала я ему вопрос, Я швырнулавсе три чековые книжки ему на стол. Он моргнул и вздрогнул. — Как такое можетбыть, если все эти книжки прямо перед вами?

— Видите ли, — произнес он, нервно облизывая губы, — этикарточки были тем, что мы называем «опекунские карточки». Это подразумевает,что ребенок, на чье имя открыт счет, может — мог — снять деньги со счета, еслитам присутствует ваша подпись или подпись вашего мужа. Это также подразумевает,что вы, родители, можете снять деньги с этих счетов, когда и сколько захотите.Как вы сделали бы это сегодня, если бы деньги все еще были на счетах.

— Но это никак не объясняет случившееся! — сказала я, вернеепочти вскрикнула, потому что посетители банка повернули головы в нашу сторону.Я увидела это сквозь стеклянные стены офиса. Но меня это не волновало. — Как онполучил деньги без этих проклятых чековых книжек?