же все дальнейшего спокойствия и безопасности. Второго ведь первого впечатления не бывает. Как и у него — дополнительных пробок и сменного же автомата, вместе со стоп-краном для бычьих рогов, что так и просились же сейчас на красную тряпку перед собой. И да, может, на ней и не было ничего красного. Как и она же сама — ей и им не была. Но и никто же пока не отменял фантазию с воображением, как и дальтонизм с кровью, что и вполне же могла осатанить, залив ему прям здесь же, сейчас и с ней глаза.

— …Но он был с тобой… И с тобой же остался! Отец… Александр. И пусть он такой же отец, какой мне и для меня же… Но и это ведь девочкам нужна по большей части мать, когда же мальчикам, наоборот, нужен отец. Мужское плечо и лидер… Кумир! На которого можно и нужно положиться… На которого стоит равняться и с которого так же стоит брать пример! С него и… он самый. Как был, так и есть. А я же… я была одна! Без отца, как и такового, лишь с названием и статусом, в теории и по документам, считай, что и без совсем же, как и без матери же вообще и… без братьев. Без и сестер! — Тут уже и он сам несдержанно фыркнул, слегка цокнув языком, как и клацнув зубами, отметая одновременно то ли и все сразу, то ли и что-то одно из списка, а то ли и добавляя же еще что-то и от себя таким образом, но и внутри же все себя же при этом, снаружи лишь продолжая скрежетать еле слышно зубами, как и стачивать же эмаль, будто самими же и своими же гранулами морской соли, под ноль, уже и неуверенный сам: «А стоило ли ей и о себе-то говорить? Как и вообще же и в принципе хоть что-то говорить?!». Чего уже она же, и в свою очередь, будто и не замечала, может, и на деле, а может, уже просто и именно притворяясь, решив таки завершить свое начатое, продолжив говорить, несмотря ни на что и кого, чтобы и только лишь потом и после себя же дать ему его же слово, в любом же случае — факт оставался фактом: она не прерывалась уже ни на секунду. — Да… Ведь и это уже потом, после и гораздо у меня появилась, и вроде как опять же, семья. Вместе и нормальной часть ее — Женькой. Как и отдельной такой же — всеми вами! И не одной же — затем… и вновь же с братом. Пусть мы уже и видимся не так часто, практически и не вообще, но и… на благое дело ведь не жалко. Да и все рано или поздно все равно вернется на круги своя, не заменившись, а и именно восстановившись! А Александр же… он не только спас меня от той, как и от себя же самой все и на тот же момент одиночества, но и помог, обучил и наставил на путь. Вложил и все то, что, я уверена, вложил и в вас всех… Пусть и куда в меньшем количестве, нежели и качестве, но и все-таки! Да для девочек же всегда были и есть до сих пор какие-то послабления, те или иные, связанные же, как правило, уже с какими-то и второстепенными признаками: вроде и того же самого слабого все пола и к нему же затем возраста, той же силы и энергии, выдержки и устойчивости, мироощущения и миро-, как и просто понимания, принятия… И дело же не столько уже тут и в том, что это несправедливо, сколько и в том, что… и не статуса, как ты, скорее всего, сейчас уже и опять же подумал! — Фыркнула она, источая собой уже прямо-таки и не только несогласие, но и явную же брезгливость к этому всему, вкупе и с пожухлой, чуть сопревшей уже, но и своей же все сиренью. — Он никогда не возвышал меня, как и не принижал. Мы были… на равных! Да… так же и остаемся ведь и… по сей день. Несмотря же опять-таки, но уже и именно на его возраст, как и опыт… Как и с вами же уже и затем стали, когда не было еще меня и он был с вами, когда уже и появилась я, и делил себя уже и на всех, и пусть где-то же и оставлял то меня, то вас, но ведь и равно, соблюдая приоритетность, как и принцип качества над количеством, и так же ведь все… до сих пор. Хоть и в тебе же при этом все равно и отчего-то же так же до сих пор живет этот максимализм и собственничество как минимум, а и как максимум — эгоизм и лицемерие…

— Да при чем тут… — влез все-таки теперь еще и словесно к ней блондин, скривившись, но как и перебил, так и оборвался же: сначала осадив же и просто сам себя, словив бумеранг, а после и наконец не только послушав, но и услышав, поняв и приняв же пусть и не все ею же сказанное, но и хотя бы уже часть. И хоть в этом же, пусть и только лишь пока себе, но и все же ведь — признавшись. Да, не вслух и не на чистом глазу. И не глядя же в глаза, отвернувшись вовсе. Но и только же — чтобы пере- и осмыслить. Что ведь и уже пусть и какой-то, но и прогресс. И только же затем, спустя минуту-две молчания, развернулся обратно. Правда, уже и не сам. Как и с полнейшим же шоком. Что можно было сказать не только и по его же расширенным и резко даже просветлевшим синим глазам, но и по раскрытому в том же размере рту. Но а все дело было в том, что она же уже и сама развернула его лицом к своему за подбородок своей же вновь правой и прямо-таки уже и многострадальной рукой, левую же все так же держа про запас, так еще же и глаза в глаза первой ткнулась. И пусть не до конца и твердо, как и сильно, да и не крепкой-то вовсе хваткой, воспользовавшись скорее и именно эффектом неожиданности, но и не мягко и слабо, как и не трясущейся, как показалось бы на первый взгляд — со средним приложением оставшихся и пусть же