Не торопясь мы въехали в здоровенные стальные ворота, которые сейчас были распахнуты настежь. Грунтовая дорога за ними некоторое время вела нас по зелёному лугу, а затем разветвлялась в трёх разных направлениях. Вдали виднелись несколько других всадников. Четверо «Атласов» неотрывно следовали за нами пешком, держась на почтительном, но весьма небольшом расстоянии. Таком, чтобы в случае опасности за пару секунд оказаться рядом.

— Здесь большая территория? — спросил я.

— Да, — кивнула Алиса и указала налево, — Там целый лес с проложенными тропинками для прогулок. Чуть правее — небольшое озеро и несколько искусственных ручьёв. А в той стороне — ипподром, площадки для тренировок, стойла и ещё много чего.

— Ты раньше часто сюда приезжала?

— Пару раз в неделю. Иногда мы с подругой ездили далеко за город, иногда — в другой конный клуб, поменьше. Но это место у меня любимое. Оно достаточно большое, и если не хочешь ни с кем встречаться — всегда можно выбрать безлюдный маршрут.

— И где ты хочешь прокатиться сегодня?

— Вдоль леса. Там очень красивое поле с какими-то жёлтыми цветами, в это время они как раз должны зацвести. Хочешь посмотреть?

— С удовольствием.

В этот раз я не собирался становиться инициатором разговора. Девушка сама позвонила мне и пригласила сюда. Мне лишь было нужно находиться рядом и поддерживать беседу на те темы, которые она сочтёт нужным поднять. Пока что этого было достаточно.

— Марк?

— Да?

— Знаешь, я подумала и поняла — я ведь практически тебя не знаю…

— Тебя это смущает?

— Немного.

— Никогда не поверю, что брат не рассказал тебе всё, что ему удалось обо мне узнать.

— Он рассказал, разумеется. Вот только мне не кажется, что можно узнать человека по сухим отчётам и доносам. В современном мире они могут быть фальшивыми. Или составят неверное представление о человеке. Я… Мне бы хотелось, чтобы ты сам рассказал о себе, если эта просьба не покажется чересчур наглой.

— Не вижу в этом ничего предосудительного, — я пожал плечами и разблокировал файлы воспоминаний Марка Линдена.

Рассказ получился весьма коротким и не слишком интересным, однако Алиса всё же имела кое-какое представление о том, чем я занимался в последние полгода — поэтому, смущаясь, всё же задавала интересующие её вопросы о моей жизни в Пекине.

— То есть сейчас ты просто… инвестируешь в прибыльные проекты?

— Примерно так, — кивнул я, — Ищу потенциально прибыльные разработки и стараюсь выкупить их у создателей раньше, чем корпорации.

— И как успехи?

— Пока — весьма слабые, — я рассмеялся, — Кроме тех плазменных щитов, что так рвутся воспроизвести «Оборонэкс» и другие корпорации, активных разработок у меня сейчас нет. Скажем так — я в постоянном поиске нового.

— Значит, ты всё таки пошёл по тому пути, который выбрал в юности? Ты ведь был инженером, а теперь, по сути, работаешь в этой же сфере. Только немного с другой стороны.

Этот вопрос заставил меня задуматься. Не хотелось развивать тему прошлого — я боялся, что что-нибудь в моих словах, жестах или внешности выдаст настоящие чувства. Так что решил просто соврать.

— Получается, что так. Мне всегда нравилось рвение, с которым человечество придумывает новые технологии. Есть в этом что-то… поэтичное, наверное.

— Но многие из этих технологии вредят людям и планете, разве нет?

Мы свернули на одну из боковых дорожек, терявшуюся в густом хвойном лесу, устланному папоротником. В воздухе слышалось пение птиц, солнце пробивалось сквозь ветви деревьев, рождая на земле причудливый узор теней.

— Что касается Земли — так было раньше, до пандемии и открытия гравитония. Сейчас мы перестали разрушать озоновый слой, флору и фауну, и как раз-таки с помощью современных разработок делаем всё, чтобы сохранить и восстановить загаженную в двадцатом веке биосферу. Конечно, ещё остаются предприятия, которые вредят планете, но в целом они почти не влияют на ситуацию. Положительная динамика сохраняется, пусть и за счёт того, что население нашего голубого шарика весьма уменьшилось. Что до общечеловеческого желания навредить ближнему своему, — я нахмурился, понимая, что перед глазами стоят могильные голограммы Крис и Лены, — то так было всегда. И даже откажись мы от всех наших технологий — ничего не изменится. Люди просто будут убивать друг друга палками.

— Понимаю.

— А что насчёт тебя? Чем ты мечтала заниматься в детстве? И чему хочешь посвятить свою жизнь?

Девушка слегка покраснела.

— Наверное, это прозвучит ужасно, но я совершенно не представляю, чем бы я хотела заниматься. У меня была куча увлечений, но ни одно из них не переросло во что-то большее. Может быть потому, что в моей жизни всегда был достаток, всё решалось по щелчку пальцев и задумываться о том, как я хочу прожить эту жизнь, не было никакого смысла.

— Звучит довольно грустно.

— Так и есть, — Алиса вздохнула, — В детстве я мечтала стать балериной, но… Наверняка ты и сам знаешь, что в современном мире в этом нет никакого смысла. Балет никого не интересует, да и я к нему охладела уже довольно давно.

— Ты ещё очень молода, Алиса, — заметил я, — И думаю, что вся твоя страсть к чему-либо ещё впереди.

— Надеюсь на это. Знаешь, я хотела спросить ещё о чём…

— Я в твоём распоряжении.

— Возможно, это прозвучит грубо, и если так, я заранее прошу прощения, но… Ты был прав — брат не хотел, чтобы я куда-либо выезжала с тобой. Я не понимала — почему? — пока он не рассказал мне о…

— Полагаю, о том, чем я занимался в Пекине?

— Я не хочу лезть в твою личную жизнь, Марк, но честно говоря, мне совсем не верится, что ты…

— Головорез? Преступник?

— Я хотела сказать «опасный человек».

— Ты очень дипломатична, — я улыбнулся, — Но думаю, раз брат уже рассказал тебе кое-что, скрывать это нет смысла. Да, часть прошлого года я занимался… Скажем так — не совсем законной деятельностью. Полоса неудач привела меня в Бэйцзин, где пришлось делать всё, чтобы выжить. И, не буду скрывать — несколько раз пришлось замарать руки. Тебя это беспокоит?

— Я… Не знаю. Наверное, нет, иначе меня бы тут не было.

— Об этом не стоит переживать, Алиса, — пересилив себя, сказал я, — То, что происходило в Пекине — там и останется. Я не собираюсь возвращаться к такой жизни, и уж тем более — вредить тебе. Обещаю.

— Спасибо, — блондинка улыбнулась, — Рада, что ты не стал лгать. Знаешь, если честно, то даже несмотря на обстоятельства нашего знакомства мне сразу показалось, что ты хороший человек. Просто попавший в жестокие обстоятельства. И теперь я убедилась в этом ещё сильнее.