Пакстон тоже так думала, но в нынешних обстоятельствах нехотела соглашаться с Питером.

— Да нет, у них просто маленькая размолвка. Не думаю,что это всерьез, — пробормотала Пакстон. Питер понял, что она что-тоскрывает, но не стал выспрашивать что. Она явно знала больше, чем хотелаговорить. Когда Мэттью зашел за Габби вечером, она надела оранжевое мини-платьеи огромные кубинские сережки из пластика, но была на удивление грустной. Когдаона вернулась меньше чем через час, ее состояние было близким к истерике. Незамечая Питера, она подошла к Пакстон.

— Он сказал, что ему надо подумать об этом. Как тебеэто нравится? — Она разразилась слезами и убежала в свою комнату, хлопнувдверью. Питер смотрел на нее в полном недоумении, затем вскочил и уставился наПакстон.

— Черт. Скажи, пожалуйста, что это не правда… или яубью ее. А потом убью его. — Он сжал челюсти, но Пакстон поспешиласхватить его за руку и даже толкнула.

— Ты ничего не будешь делать. Ты дашь им возможностьсамим разобраться с этой ситуацией.

— Но, Пакси… — Он сидел напротив нее, и Пакстонзаметила слезы у него на глазах. — Как она могла, ведь парень — абсолютноеничтожество, неужели она не видит этого?

— Может быть, он и неплох и подходит ей. — Онанадеялась на это, иначе Габби будет совсем грустно.

— Я думаю, ей надо срочно сделать аборт. Она ведьбеременна, так? — Он был прав, и она кивнула ему в ответ. — Но какона могла позволить ему?

— Это произошло случайно.

— Ничего случайно не происходит. Например, с тобойничего не случается. Она что, не принимала противозачаточных таблеток?

Пакстон отрицательно покачала головой.

— Господи, что же скажут родители?

— Никто ничего не скажет. Сперва они решат или она самарешит, что делать. Она до сих пор не знает, что хочет.

— Она так долго выбирала, за кого выходить замуж, и, натебе, залетела с этим чертовым лыжником.

Пакстон рассмеялась.

— Слушай, перестань. Вовсе не значит, что он курортныйлентяй, если Габби встретила его, катаясь на лыжах. Пока мы можем толькосказать, что он идеальный муж для нее. — Как только она произнесла это, вдверь позвонили, это был Мэттью.

С потерянным видом он спросил Габби.

— Она в своей комнате, — спокойно сказала Пакстон,следя за Питером, чтобы тот не спустил с лестницы отца ребенка. — Питер,почему бы нам не пойти в пиццерию?

— Потому, что я не хочу есть, — пробурчал Питер,уставясь на гостя, но все же позволил Пакстон вытащить себя из дома. Как толькоони оказались вдвоем, он накинулся на нее:

— Почему я не могу поговорить с ним?

— Потому, что он пришел разговаривать не с тобой, а сГабби. Оставь ты их, ради Бога, одних.

— Почему?! Судя по тому, что произошло, они достаточноевремя оставались вдвоем.

— Хорошо, но сейчас ты уже ничем не поможешь. Займисьсобой.

— Но она моя сестра.

— Я думаю, он сейчас имеет перед тобой некоторыепреимущества. Кроме того, я голодна.

— Слушай, если и ты скажешь, что беременна, я брошусьпод машину.

— Так вот как ты поступишь. — Она с интересомпосмотрела на него, остановившись около машины. Питер сразу посерьезнел.

— Нет, так я не поступлю. Я не это имел в виду. Еслитакое произойдет у нас, Пакс, не вздумай делать никаких глупостей. Мыпрактически женаты с тобой, нам надо будет только оформить бумаги. Я позабочусьо ребенке, если ты поедешь в Корпус мира.

— Это звучит ободряюще.

Он только поддразнил ее, на самом деле ему хотелось, чтобыона знала, что он готов жениться в любую минуту. Он обошел машину и обнялПакстон.

— Я, люблю тебя, малыш, очень сильно. И хочу, чтобыоднажды ты родила мне ребенка.

— Я согласна, — прошептала она, уткнувшись ему вшею, но пока не могла себе этого представить. Она не могла представить и Габбис ребенком на руках.

Когда они вернулись, Габби и Мэттью сидели на крыльце.

Пакстон отметила, что Габби не плачет, что само по себе ужехорошо. Мэттью взволнованно встал и посмотрел на Питера.

— Мне бы хотелось поговорить с тобой, — сказал он,глядя прямо в глаза Питеру.

— О чем? — Питер не хотел ему ничего спускать.

Но Габби не выдержала. Она вскочила и встала напротивстаршего брата.

— Мы решили пожениться. — Она посмотрела на него,затем на Пакстон, и начала плакать. Пакстон крепко прижала ее к себе и шепнула,что она очень рада за нее.

— Вы уже сообщили об этом маме и папе? — церемонноспросил Питер, прекрасно зная, что они еще не успели этого сделать.

— Мэттью встретится завтра с папой за ленчем.

Питер обвел их обоих взглядом, было ясно, что он все еще не пришелв себя.

— Он собирается рассказать ему, что произошло?

— Нет, — ответила Габби трясущимися губами. —А ты?

— Я еще не знаю, — засомневался Питер, но вдругМэттью шагнул к Габби и обнял ее за плечи.

— Достаточно. Нет необходимости говорить об этом кому-нибудьеще. — Он взглянул на своего будущего шурина. — Пусть это останетсямежду нами. Зачем расстраивать ваших родителей? Это шокирующее известие. Даже ябыл сбит с толку, когда Габби призналась мне. Но посмотрим на дело с другойстороны. Я люблю Габби, она любит меня, и у нас будет прекрасный малыш. —Он притянул ее к себе и поцеловал в макушку рыжих волос, она справилась сослезами и посмотрела на него с благодарностью. Он мог послать ее подальше, ноне сделал этого. Но Питер также знал, что женитьба на Габби Вильсон дает немалопреимуществ, и парень больше приобретал, чем терял, решившись на свадьбу.

— Ты уверена, что именно этого хочешь? — Питер ещераз внимательно посмотрел на сестру.

В ответ она кивнула.

— Да, я не знала, что делать, и растерялась сначала.

Волнуясь, она переглянулась с Пакетов. Она сделала серьезныйшаг: из легкомысленной студентки становилась будущей женой и матерью.

— Что же вы скажете маме С папой?

— Что мы собираемся скоро пожениться… через нескольконедель или через месяц.

— Вы думаете, они ничего не заподозрят? Мама будетразочарована, если вы откажетесь от пышного венчания.

— Мы скажем, что Мэттью не хочет многочисленной толпы,потому что разведен. — Габби замялась. — А ребенок родится на двамесяца раньше, такое часто бывает. — Она радостно посмотрела на Мэттью,Пакстон наблюдала за ними.

Удивительное дело, как всего за несколько часов жизни ееподруга коренным образом изменилась. Еще недавно она была с ними, а теперьцеликом принадлежала Мэттью.