Вот так, Женя, я потерял, как оказалось, самого дорогого мне человека. Это раньше я ничего не понимал, а вот когда Галины не стало, я впервые осознал, как много она для меня значила. Несмотря на все наши размолвки, она была настолько предана мне, что, когда ее родные стали требовать решительных действий по отношению меня – она перестала с ними общаться. С ее родителями и старшей сестрой у меня всегда были напряженные отношения. А уж после смерти Галины и подавно. Они обвинили меня в случившемся. Сестра так и сказала на похоронах: «Ты всю жизнь Галине испортил своими «похождениями». И машиной этой … откупиться хотел. Это ты убил мою сестру». После этого мы больше не виделись. Они и с Лизой – своей единственной племянницей, не общаются. А я, если честно, впервые вздохнул свободно. Семейка эта, мне всю кровь выпила…

На этих словах Игорь Петрович, наконец-то сделал паузу. Он налил себе и мне водки и предложил помянуть Галину. Мы выпили молча.

– Знаешь, Женя, теперь у меня осталась только одна заветная мечта – увидеть свадьбу Лизы, – продолжил свой рассказ Ольховский. – Я прекрасно понимаю, что она – не супермодель и мужчины за ней толпами бегать не будут. Но она девочка умная и очень целеустремленная и я уверен, что на это также есть спрос.

Я, почему решил ее отпустить в Париж? У нас женщин итак больше чем мужчин, да к тому же всем подавай красавиц. Думаю, Лизе здесь будет трудно. А в Европе с этим проще. Там человека никто не оценивает, исходя из его внешних данных. И именно поэтому у Лизки больше шансов встретить своего «принца» …

Я понял, что в данном месте просто обязан вставить свою реплику:

– А я думаю, Игорь Петрович, вы зря так акцентируете внимание на том, что Лиза – не первая красавица. Мне, кажется, и у нас уже стали ценить умных и образованных женщин. А что касается Лизы, то сейчас она учиться в школе и не может позволить себе каких-то женских хитростей или уловок – я имею в виду косметику, одежду, а как только она повзрослеет, то научиться подчеркивать свои достоинства и станет весьма симпатичной барышней. Вы уж поверьте мне!

– Спасибо Женя за хорошие слова. Я и сам думаю, что Лизке нужно просто немного себя изменить себя, стать более женственной, может быть даже изменить прическу и стиль одежды, и тогда она действительно будет красоткой. Но учиться она все равно поедет в Париж. Это ее решение, и я не хочу его оспаривать. Хотя, конечно, мне это совсем не по душе – я ведь останусь совсем один. Хорошо еще, что работы много – будет чем заняться.

– Франция – это не Америка. И Лиза сможет часто приезжать домой, а вы – ездить к ней. Так что, ваша разлука не затянется.

– Дай Бог, дай Бог! Давай, Женя выпьем за здоровье моей дочери!

Вот за что – за что, так за здоровье его дочери, мне совсем не хотелось пить. Стерва, она была, дочь эта! Но сказать об этом в слух я не мог, а поэтому просто молча выпил рюмку водки.

Из ресторана мы вышли около двенадцати. Служебная машина ждала нас у входа. Я проводил Игоря Петровича до подъезда и попрощался. Еще через тридцать минут меня доставили к моему дому…

Глава 41

Я не видел Лизу целое лето – было много работы. А потом я узнал, что она поступила в университет и уехала во Францию. Если честно, услышав столь радостную весть, я чуть не перекрестился. Но, как оказалось, моя радость была преждевременной. Именно с этого момента и начались мои серьезные проблемы…

Игорь Петрович стал часто болеть. Пару раз сердечные приступы были настолько серьезными, что Ольховского увозили в больницу. Но как только он приходил в себя – сразу же возвращался к работе.

Лизе, естественно, Игорь Петрович ничего не говорил о своих проблемах. И когда она приезжала домой на каникулы или праздники, то старался выглядеть здоровым и цветущим.

Как у всякого пожилого человека, у Игоря Петровича в это время развились всякого рода фобии. Главная проявлялась в том, что он перестал доверять своим сотрудникам. Почти всем, кроме меня.

Всякий раз, когда он заболевал и долгое время, не показывался на работе, я должен был каждый вечер являться к нему с полным отчетом о прошедшем дне. Выслушав мое сообщение и просмотрев банковские платежи, он тут же начинал высказывать мнение о том, что выручка занижена или часть денег переведена не на те счета. Я, естественно, был обязан дать разъяснения по каждому пункту претензий. Что я и делал. На следующий день история повторялась.

Конечно, мне было неприятно, ублажать выжившего из ума старика. Но деваться было некуда. У меня были кое-какие мысли относительно дальнейших перспектив бизнеса Ольховского.

Однажды, Игорь Петрович, отмечая мою блестящую работу, неожиданно сказал:

– А знаешь, Женя, я подумал, что, наверное, мне стоит «подарить» тебе акции моей компании и таким образом сделать тебя законным акционером. Я – человек не молодой, к тому же, еще и больной. Неизвестно, что со мной будет завтра. А мне бы хотелось, чтобы компания осталась за моей семьей. Лиза пока еще молода, да к тому же учиться, а кто-то должен приглядывать, за всем этим добром, уже сейчас. Вот немного поправлюсь, и вызовем нотариуса. Оформим все законным образом. Ты как, не против такого предложения?

– Конечно, нет, но я не думаю, что это понравиться вашим коллегам, – высказал я свое отношение к услышанному.

– Да плевать я хотел на их мнение! Мне же принадлежит контрольный пакет акций! Конечно, они все спят и видят, как бы от меня избавиться, но я старый разведчик и все их ходы знаю наперед. А вот твое появление в правление станет для них действительно сюрпризом!

Разговор этот вызвал во мне бурю эмоций – я, даже в самых смелых своих мечтах, не думал о том, чтобы стать акционером компании Ольховского. Предложение было очень заманчивым и перспективным. Конечно, реальную силу я иметь не буду, но и то не многое, что может мне дать мой новый статус – вполне меня устроит.

Время шло, а я все продолжал трудиться на империю незабвенного Игоря Петровича в должности коммерческого директора. И каждый день я с нетерпением ждал, когда же меня пригласят на