На этом их встреча закончилась. Через десять минут Лучниковуже продирался на арендованном «рено-сэнк» сквозь автомобильные запруды Парижа.При пересечении Сен-Жермен, на Курфюр де Бак, машины еле ползли, и там он смогдаже немного помечтать, вернее, погрузиться в воспоминания. Кажется, три годаназад он прилетел в Париж на свидание с Таней и снял вот в этом отеле«Пон-Рояль» комнату. Она была тогда в Париже со своей командой на каком-токоммунистическом спортивном празднике, то ли «День „Юманите“, то ли „Кросс„Юманите“, и у них оказалось всего два часа для уединения. Вот здесь, на третьемэтаже, Таня осыпала его московскими нежностями. „Лапа моя, – говорилаона, – прилетел в такую даль ради одного пистончика, лапуля моя“. А он былготов ради этого „пистончика“ пять раз обернуться вокруг земного шара.Блаженные мысли, ночные воспоминания вновь начисто выветрили из головы«покушение“. Он уже и прежде замечал, что, начиная думать о Таньке (они там, вМоскве, всю жизнь зовут друг друга Танька, Ванька, Юрка), он сразу забываетвсякие пакости. В конце концов, хотя бы для хорошего настроения…

В престраннейшем хорошем настроении он выкатился наконец изтеснины рю де Бак на набережную и покатил нижней дорогой к Инвалидам. Правыйберег Сены был залит солнцем.

И вот мы в атмосфереЮнайтед-Нэйшн-Эдюкэнш-Сайенс-Калча-Организейшн. Конечно же, повсюду звучитмузыка, чтобы человек не скучал. Должно быть, главная цель могучей организациимеждународных дармоедов – не дать человеку скучать ни минуты.

В овальном зале изысканнейшего дизайна, с под-шагаловскими,а может быть, и само-шагаловскими росписями идет заседание какого-топодкомитета или полукомиссии по вопросам мировой статистики.

Лучникову повезло, он угодил прямо на спектакль, которыйпочти ежедневно разыгрывал в ЮНЕСКО крымский представитель Петр Сабашников,тоже одноклассник и старый друг. Крым, естественно, не был членом ООН, –СССР никогда не допустил бы такого «кощунства», но в органах ЮНЕСКО активноучаствовал, ибо нельзя было себе и представить какую-либо серьезнуюмеждународную активность без этого активнейшего Острова. Под давлением СоветскогоСоюза никто в мире не смел называть Остров тем именем, которое он сам себеприсвоил, именем «Крым-Россия», ни одна организация, ни одна страна не решалисьпротивостоять гиганту, за исключением совсем уж отпетых, всяких там Чили, ЮАР,Израиля и почему-то Габона. В документах ЮНЕСКО употреблялось обозначение«Остров Крым», но Петр Сабашников на все заседания являлся со своей табличкой«Крым-Россия» и перво-наперво заменял ею унизительную географию капитулянтов.После заседания он всегда уносил эту табличку с собой, чтобы не выбросили.

– Слово имеет представитель Острова Крым господинСабашников, – сказал председатель полукомиссии или четверть-комитета,когда Андрей Лучников вошел в совершенно пустую ложу прессы.

По проходу к подиуму уже неторопливо шествовал с кожанойпапочкой под мышкой Петя Сабашников. Все делегаты с большим вниманием следилиза каждой фазой его движения, а на лицах новичков, то есть представителеймолодых наций, было написано изумление. Казалось бы, что особенного – идет попроходу очередной оратор? Петя Сабашников, однако, даже из этого простогодвижения делал великолепный фарс. Сложив бантиком губки, но в то же времястрого нахмурив бровки, выставив подбородок с претензией на несокрушимость, нов то же время развесив пухлые щечки, господин Сабашников изображал то лисоветского министра Громыко, то ли московского артиста Табакова. Лучниковбеззвучно хохотал в ладонь. Петя не изменился: погибший в нем актер ежеминутноразыгрывает все новые и новые этюды.

Вот он на трибуне. Каскад сногсшибательной мимики. Ярчайшаяулыбка (президент Картер) фиксируется чуть ли не на целую минуту. Затем изкармана с кеханьем, чмоканьем, прочисткой горла и полости рта (генсек Брежнев)извлекаются очки. Легкий поворотец, псевдомечтательный взглядец в сторону и с«очаговательной кагтавостью» премьера Временного Правительства в КрымуКублицкого-Пиоттуха месье Сабашников начинает свой спич.

– Господин председатель! Дамы и господа! Дорогиетоварищи! Прежде чем приступить к сути дела, я должен внести поправку в протоколведения нашего собрания. Давая мне слово, уважаемый господин председательдопустил ошибку, назвав меня представителем Острова Крым, между тем как яявляюсь представителем организации, официально именующей себя «Крым-Россия»; Япросил бы господина председателя и всех господ делегатов принять это вовнимание и сделать все для того, чтобы вышеупомянутая ошибка не повторялась.

Лучников после этого заявления разыскал глазами столсоветской делегации. Там происходило движение. Весьма гладкий господин – у«советчиков» сейчас более буржуазный вид, чем у «капи» – встал и сделал знаксекретарю заседания. Тот привычно кивнул. Все шло как обычно: после всякоговыступления представителя «Крыма-России» Советский Союз тут же делал формальныйпротест. Все к этому привыкли и относились едва ли не как к формальностиюнесковского протокола. Петр же Сабашников, закончив свою традиционнуюпреамбулу, иронически поклонился залу с явным все-таки уклоном к советскойделегации, давая понять, что уж кто-кто, но он, П. Сабашников, меньше всегопридает значение всему этому вздору: как своему осуществленному уже протесту,так и их, ожидаемому.