что ужесточение отношения иранского режима к Вашингтону неизбежно приведет к сближению между Ираном и СССР. Хотя Китай с навязчивой подозрительностью относился к Кремлю, он также был обеспокоен прозелитизмом Тегерана, опасаясь, что экспорт исламской революции может дестабилизировать китайскую провинцию Синьцзян, где проживает исламское уйгурское население. Это побудило Пекин критиковать смену режима в Тегеране.

Президент Дэн Сяопин считал, что Китай должен сделать все возможное, чтобы противостоять планам Советов. Поскольку Кремль, казалось, отворачивался от Багдада, отдавая предпочтение Тегерану, ему казалось очевидным, что Китай должен поддержать Ирак, чтобы ослабить советские позиции в этом регионе. Думая прагматично, Дэн Сяопин был готов незаметно вооружить Багдад, чтобы вырвать Ирак из советской сферы влияния. Эта военная помощь также позволила бы Пекину собрать немного драгоценной валюты, в которой режим отчаянно нуждался. Однако она не могла ускорить падение иранского режима, что было бы в интересах Москвы. Таким образом, позицию китайского правительства можно свести к трем приоритетам: сдерживание Советского Союза, завоевание новых рынков и поддержание баланса между воюющими сторонами. Хуан Хуа, министр иностранных дел Китая, официально озвучил позицию своего правительства, заявив: «Мы глубоко обеспокоены недавним конфликтом между Ираком и Ираном. Мы искренне надеемся, что обе стороны быстро прекратят военные действия и уладят свои разногласия путем переговоров, чтобы не дать себя использовать тем, кто преследует постыдные цели».

Тем временем китайская военная миссия отправилась в Багдад, чтобы оценить потребности иракской армии. Учитывая, что иракцы были в ярости от советской позиции, китайцам был оказан особенно теплый прием. Будучи неполноценными копиями советского оборудования, китайское оружие было не самого высокого качества, но его преимущество заключалось в том, что оно было доступно быстро и в больших количествах. Обсуждения в основном касались наземной техники, поскольку Ирак обратился к Франции для усиления своих военно-воздушных сил. Сделка была заключена быстро, так как иракские генералы были готовы платить по высшему разряду. Первые грузовые суда с оружием и боеприпасами покинули Китай поздней осенью 1980 года и прибыли в Ирак в начале 1981 года. После этого иракцы регулярно получали партии Т-59 и Т-69 (копии Т-55 и Т-62), буксируемых полевых орудий Тип-59 (копии 130-мм М-46), автоматов Тип 56 (копии знаменитого автомата Калашникова), миллионы снарядов и различных боеприпасов. На протяжении всего конфликта Китай был третьим крупнейшим поставщиком оружия для Ирака после СССР и Франции.

Глава 5. Франция на стороне Ирака

Начало войны поставило французское правительство в щекотливое положение. Оно оказалось перед дилеммой: попытаться сохранить торговлю оружием и промышленное сотрудничество с Ираком, не порывая при этом с Ираном. Париж не собирался бросать Багдад, поскольку его экономические и промышленные интересы в Ираке были слишком важны, чтобы их потерять. Однако французские власти опасались, что слишком явная поддержка Ирака спровоцирует бурную реакцию в Иране. Представитель министерства иностранных дел благоразумно заявила: «Франция – ничей враг; ее коммерческие связи с Ираком не подразумевают враждебного отношения к исламской революции». Сдержанность французского правительства не успокоила Тегеран. Несколько иранских представителей отправились в Париж и предупредили французские власти, что продолжение поставок оружия в Ирак может привести к серьезному ухудшению отношений между Парижем и Тегераном. В ответ французское военное командование усилило свое военно-морское присутствие в Персидском заливе, направив туда фрегат «Сюффрен» и танкер «Изере», чтобы присоединиться к авизо «Шельхер» и «Буве». Тарик Азиз также совершил визит во Францию, зондируя обстановку. Валери Жискар д'Эстен заверил его, что Ирак может рассчитывать на неизменную поддержку Франции. Чтобы понять приверженность Парижа Багдаду, нам нужно вернуться к десятилетиям, предшествовавшим войне.

Ирак – новое Эльдорадо для французских промышленников

После публичного заявления генерала де Голля о нейтралитете в арабо-израильской Шестидневной войне в июне 1967 года популярность Франции на Ближнем Востоке достигла пика.

Французское правительство почувствовало свободу признать проарабскую политику, сдержанно проводимую с момента окончания Алжирской войны. Тем самым Франция надеялась вернуть себе часть влияния, которое она потеряла на Ближнем Востоке после окончания Второй мировой войны. Она также стремилась завоевать рынки сбыта в нескольких арабских государствах, разбогатевших на доходах от продажи нефти. 7 февраля 1968 года генерал де Голль приветствовал своего иракского коллегу в Париже, напомнив ему о родовой связи между Карлом Великим и аббасидским халифом Гаруном аль-Рашидом. Он льстил ему и разглагольствовал о выгодах потенциального сотрудничества с Францией. Это была трудная задача, поскольку Ирак был тесно связан с СССР и поэтому подвергался остракизму со стороны многих западных стран. Тем не менее, первые контакты оказались плодотворными. Компания Panhard, имеющая тесные связи с французским правительством, продала иракской армии первую партию из 106 легких бронированных автомобилей AML-60, а «Берлье» и SAVIEM получили контракт на поставку 687 военных грузовиков.

Как только весной 1972 года было объявлено о национализации нефтяной промышленности Ирака, Багдад сообщил Парижу, что будут приняты все меры для защиты французских интересов. Иракское правительство заявило, что готово подписать соглашение о тесном сотрудничестве с CFP, группой «Тоталь» (которой принадлежало 23,75 % акций Иракской нефтяной компании IPC) и Elf-ERAP. Переговоры шли гладко благодаря посредничеству Жана Дюрок-Даннера, руководителя CFP, который имел беспрецедентные связи в Багдаде и за предыдущие пятнадцать лет зарекомендовал себя как ведущая фигура во франко-иракских отношениях. 11 июня 1972 года Саддам Хусейн совершил свой первый официальный визит в Европу, чтобы посетить Францию и окончательно согласовать условия нефтяного сотрудничества между Францией и Ираком. Он успокоил потенциальных партнеров, пообещав, что французские компании будут национализированы последними. Он также воспользовался возможностью сделать стратегический ход и объявить, что готов приобрести оружие. Он передал французским властям список техники, которую Ирак хотел приобрести как можно скорее: истребители «Мираж», вертолеты, радары и различное наземное оружие.

Французская нефтяная промышленность, стремясь сохранить свои интересы в Ираке, развернула в прессе кампанию в поддержку иракского режима и оказала давление на власти, чтобы те приняли просьбу Саддама во имя защиты французских промышленных интересов. Этот вопрос горячо обсуждался в правительстве. Премьер-министр Жак Шабан-Дельмас и министр обороны Мишель Дебре были категорически «за». Валери Жискар д'Эстен, в то время министр финансов, был гораздо более осторожен, сомневаясь в платежеспособности иракского государства.

Министр иностранных дел Морис Шуман был яростно враждебен этому предложению. Он был против поддержки врага Израиля и подчеркивал авторитарный характер иракского режима. В конечном итоге президент Жорж Помпиду, желая расширить политику своего предшественника по открытию Франции для арабского мира, решил удовлетворить просьбу Ирака, но запретил продажу «Миражей» и танков.

18 июня 1972 года французское и иракское правительства подписали соглашение, гарантирующее сохранение французских нефтяных интересов в Ираке в течение десяти лет. CFP получила право покупать столько нефти, сколько захочет, по чрезвычайно выгодным ценам. Это соглашение отменило все сомнения французских властей. Национальная компания аэрокосмической промышленности SNIAS обязалась поставить Ираку 102 вертолета (47 «Алуэтт III», 40 «Газель», 12 «Супер Фрелон» и 3 «Пума»). Хотя компания «Дассо» не смогла предоставить Ираку свои «Миражи», она поставила три суперсовременных административных самолета