— Да, да, да. Там университет был, красивые девки за забором ходили. Мы на них там порой засматривались. Ну, хоть арабская страна, все равно… Ну, они как европейские. Там не было девушек в хиджабах или в чем-то подобном. Ходили в джинсах, блузках.

В принципе, командировка была на тот момент лайтовая. Вообще я даже подумать не мог, что так она может пройти.

Командировка уже подходила к концу. Уже все — домой, домой. Приехали. Командир говорит, что так и так, типа будет, скорее всего, перерыв, работы не будет. Типа ищите работу. Ну, расстроился, конечно, но, в принципе, я приехал. Я уже закрыл все свои домашние вопросы, которые мне надо было закрыть. Я уже думал: ну, может, обратно на контракт вернусь.

Потом туда-сюда, с парнями тоже созванивались, они говорили, что работа должна быть уже вот-вот. Потом меня вызвали, я должен был поехать в Алеппо. Но, как оказалось, у меня есть непогашенный кредит. Я решил вопрос, но я уже опоздал. На мое место взяли человека, он уехал. А потом наступил январь 2017 года.

Бой за Спортгородок[90] (Сирия-2017, Аш-Шаир)

— Вызвали нас на работу. Попал я в разведвзвод. Хороший взвод, очень мощный. Командиром у нас был Конг, заместитель командира отряда. Вот. Хороший человек, боевой, и на тот момент я пришел в новый коллектив. Новые ребята, никого не знаешь, с кем, что, кого держаться. По наставлению других людей, которые прошагали очень много, решил действовать. Уже взрослые ребята, все равно общаемся. Говорят: надо держаться всегда коллективом. Не будет коллектива — не будет работы.

Прибыли мы на танкодром. На танкодроме пообщались. Вроде как бы все нормально. Боевые действия — 725-я высота[91]. Под нее нас привезли, и утром мы уже пошли на штурм. Первый штурм у нас был Спортгородок. Туда мы заходили ночью, поплутали там немного, перед тем как туда зайти, потому что темно… Это сейчас додумались, сделали планшеты, с ними в темноте работать можно. А эти карты… С ними ночью выдвигаешься, ни подсветить нельзя, ничего не сделать. Неизвестно, где тебя ждет противник, и все тому подобное.

Ну, плутанули, метров 700 дали кругаля, но все равно вышли под утро — все, как положено было. Это был мой первый штурм в составе разведвзвода под руководством командира взвода Конга. Ну… он был… бой был, как обычный бой. Тяжелый.

— То есть до этого у тебя боев, по сути, не было?

— До этого не было. То есть я ездил на Украину от Министерства обороны. Ну, мы приезжали просто… На тот момент, когда нас отправляли в командировку, я был командиром отделения. Рота охраны сопровождения у меня была, это на контракте. Тогда я ездил водителем. Просто перегонял туда технику. Грубо говоря, кому-то надо КамАЗ — отогнали КамАЗ, кому-то надо бронетехнику — отогнали через ленточку бронетехнику. Как бы вот так. Я никак не участвовал в боях. Первое мое участие было именно в Компании, в 2017 году, в феврале месяце, по-моему, или в январе. Честно, не помню. Знаю, что 2017 год. Январь, февраль там. Спортгородок.

— Ну, расскажи, как бой проходил.

— Задача у взвода была: они ведут одно отделение штурмовым взводом. Наше разведотделение ведет отделение штурмового взвода, ну и, естественно, тяжелые: АГС, СПГ. Ну, что было, то и вели за собой. Другое отделение моего взвода также вело другое отделение штурмового взвода. Штурмовики шли за разведподразделением.

Дошли все до точки, куда нам было назначено. Все, вышли вовремя, никаких задержек у нас не было. Вот тогда, по-моему, был… Это первый штурмовой, по-моему, был… Был Трезвый… Да, по-моему, Трезвый. Вот. Мы как бы разведкой зашли, только закрепились, и они пошли дальше давить противника. Мы находились внизу, а перед нами шел просто хребет, и там такое обозначение у нас было — столб. Гора с ровной поверхностью, с плитой. И оттуда нас кошмарили.

Потом подъехал танк. Танк выдвинулся и встал не в компаньер[92], а мимо компаньер, не знаю, в связи с чем это происходило. Духи, короче, лупили по танку. Лупили, лупили, нормально так. Но кумулятивная струя попала в… как у нее называется там… не боек, а как оно… куда гильза заходит. Короче, экипаж пострадал. Только контузия, и все. Вот. Но когда танк подошел, тогда уже развитие было такое, довольно-таки серьезное. Потому что Трезвый залез в глубину, туда, к противнику, и вынужден был в итоге отходить. Оттянулись они назад…

— Численность противника примерно какая была?

— Про численность не знаю, просто летело со всех сторон. Насколько их много, я потом понял, увидел в дальнейшем. Их на укрепе человек 15 может быть, иногда доходило до 20 человек. Смотря какой укреп. В итоге, когда понимали, что мы их начинаем давить, они на технике уходили. То есть на укрепе оставалось 5, 6, 7 человек. Ну, когда мы давили, так происходило.

Оборона игиловцев. Смертники

— Они оставляют смертников. Для чего они это делают, мне непонятно. Остаются эти 7 человек и пытаются сдерживать нас. Сдерживают просто плотностью огня. Но плотность огня, ну… Хоть они и духи, как мы их называем, может, у них обеспечение хуже, чем у нас, они все равно оружием могут пользоваться. И пользуются довольно-таки хорошо. Они знают, как применить и когда применить все то, что у них есть. Они довольно хорошо обороняются даже в ситуации, когда, грубо говоря, у нас идет в атаку взвод — 30 человек, а на укрепе их четверо или пятеро.

Понятное дело, что они в обороне, нам в наступлении тяжелее. Но просто соотношение 30 человек и 5 человек… Пустыня, открытая местность… Это соотношение довольно серьезное. То есть мы должны были,