– Нет. Может, потому, что он умер за много километров от меня, может еще почему-нибудь. Не знаю.

Посидели. Помолчали. Отпили еще по глотку. Затем Меткий достал нож разведчика и принялся сосредоточенно выковыривать из-под ногтей чужую кровь.

– Где так замарался? Ты спасти клона, что ли, пытался?

– Нет. Он умер мгновенно, даже глаза остались открытыми. Это я позже испачкался. Перезарядиться не успел – пришлось резьбой по людям заниматься.

– Ты крут, а сегодня – так вообще герой дня! – покачал головой Жердев. – Хоть я и дал бы тебе кулаком по лбу от себя лично, чтобы мозги на место встали, но родина перед тобой точно в неоплатном долгу! Если бы не твоя полубезумная выходка, штурм мог легко захлебнуться.

– Спасибо на добром слове, однако, меня скорее за смекалку можно похвалить. Это клоны на себя оттянули большую часть охраны станции.

– Да. Вряд ли Повелители станут еще раз использовать их против тебя после такого урока.

Товарищи повернулись на звук шагов и увидели поднимающегося по лестнице командира «Немезиды». Офицер подошел к Праведникову и протянул ладонь для рукопожатия.

– От лица всех парней выражаю тебе нашу признательность и уважение за проявленный героизм!

– Спасибо.

– К нам не желаешь на службу пойти?

– Нет. У вас много разных задач, а я вот на аномальной Зоне специализируюсь. Но если вас сюда снова пришлют, то буду рад помочь.

– Что ж, удачи! – пожелал спецназовец и пошел прочь.

– Кто-нибудь из клонов выжил? – спросил Меткий уже вдогонку.

– У них не было шансов уцелеть, они же находились в самой гуще врагов, – ответил тот. – Один из десяти еще дышит, но с такими ранениями долго не протянет.

– Я хотел бы его увидеть, где он?

– На крыше машинного зала.

– Коль, пойду, навещу свою копию. Даже представить не могу, как паршиво подыхать в одиночестве или среди чужих людей, а я ему, как-никак, родня.

– Я с тобой.

По дороге наверх товарищи встретили Переведенцева, который облегченно выдохнул.

– Фу! Слава богу, живые! Ну, вы и отморозки! Мишенями решили поработать!

– Спокойно, лучше выпей.

– Чего в этом аду нет, так это, скорее всего, алкоголя.

– Пфф! Еще чего! Держи, спасибо скажешь полевому хирургу. Пошли на крышу.

Сталкеры нашли клона благодаря медику с красным крестом на рукаве, который встал, безнадежно покачав головой.

– Док, сколько ему осталось?

– Мгновения.

Праведников взял умирающего за руку, и тот открыл глаза.

– Скажи, ты нас не обманул? – спросил он сталкера.

– Нет, все по-честному. У меня не было другого способа образумить вас, кроме как показать, что те, кто сражается за деньги, не умирают по доброй воле ради других. Так что ты правильно сделал, развернув ствол.

– Хорошо, – выдохнул клон и сделал попытку улыбнуться, однако мышцы его лица застыли на половине пути.

Меткий закрыл его остекленевшие глаза и посмотрел на друзей.

– Свой труп я уже видел, но собственную смерть – впервые! Тяжело и крайне неприятно… даже страшно.

– Пойдем, Сергеич! – протянул ему руку Николай, помогая встать. – О нем позаботятся, а тебе сейчас нужно срочно хлопнуть еще грамм сто целебного напитка.

***

Пытаться сделать два больших дела в один день, конечно, можно, но только не в Зоне отчуждения. Командование спецоперацией к этому доводу генерала Резниченко прислушалось и не стало пытаться вслед за АЭС освободить с наскока Билибино от сектантов «Фатума». Учли и наличие аномалий, и неподготовленность личного состава к боевым действиям в таких условиях, и недостаток времени, оставшегося до захода солнца. Можно хоть десять лекций прочитать на тему безопасного передвижения в Зоне, но пока проводник на практике не покажет тебе, как обнаружить затаившуюся «центрифугу» или «катапульту», так и будешь на уровне «отмычки». Поэтому, во избежание ненужных потерь, город просто оцепили, расставив пикеты по периметру, в основном, на близлежащих сопках, через каждые сто метров. Сталкеры вместе со спецназовцами поднялись на ближайшую сопку в качестве проводников, желая заодно оценить предстоящие завтра трудности.

– Небольшой город, я ожидал чего-то покрупнее, – признался Переведенцев, – когда увидел Билибино.

– В лучшие времена пятнадцать тысяч жителей насчитывали, – сказал офицер из дивизии имени Дзержинского, шедший рядом, – а перед тем, как станцию захватили, чуть более пяти с половиной оставалось. Я тут родился. Раньше, конечно, лучше было. Дома заброшенные, убогость и запустение – еще до нападения террористов это все началось. Говорят, станцию так и так собирались к две тысячи девятнадцатому году закрыть.

– Ну, правильно, всякие боевики да сектанты там появляются, где видны слабина и раздрай, – согласился с ним капитан. – Теперь, глядишь, новая жизнь у города начнется.

– С чего вдруг? – удивился Меткий, который кое-как справился со своими тяжелыми думами. – Тут ведь людей не осталось.

– Представь, сколько оборудования наши враги сюда понатащили! – ответил капитан. – Плюс кругом ни души. Готов на любую сумму спорить, что теперь государственные структуры начнут изучать их наработки, а может, и полигон тут сделают. Это раньше АЭС для золотодобычи была нужна, но драгметаллов у нас и в других местах хватает, а вот подобную научную базу создавать дорого. Дальневосточная АЭС тоже не альтернатива – она рядом с Комсомольском-на-Амуре, а его стопроцентно восстанавливать и заселять будут. Там не развернешься с испытаниями.

– Поостерегусь, пожалуй, я с тобой спорить, – махнул рукой Праведников. – Давайте лучше город изучим, пока совсем не стемнело. Комрад, что это за строение с голубой крышей в самом центре?

– Мэрия, теперь уже бывшая. Хотя сектанты ее, похоже, прилюбили и обжили. Рядом Дворец культуры и здание узла связи. Правее – микрорайон «Арктика», самый современный.

– А ближе к центру, никак, церковь с куполами?

– Да, почти новый храм имени преподобного Серафима Саровского. Для такого городишки она довольно большая. Длинная улица, что тянется посередине – местный «Бродвей» имени Курчатова.

– В общем-то, понятно, где они могли окопаться. Застройка не плотная, все хорошо видно.

– Да. В старой, барачной части города разве что окопов накопать, да мин понаставить могли, важных объектов там точно быть не может. Производственные корпуса главное у них отжать.

Земля вздрогнула, и три огромных облака от разрывов вздыбились одно за другим в разных местах, где ранее располагались здания, напоминавшие своим видом о промышленности. Все дружно задрали головы к небу и успели заметить в вышине белый силуэт, нырнувший в облака.