Она полагала, что вот-вот отключится до утра. Ей простонеобходимо выспаться, чтобы встать утром бодрой и энергичной. Ни свет ни зарянадо звонить каким-то партнерам! С ума можно сойти. Через четверть часа ейстало неудобно в ее лодке. Она открыла глаза. Незнакомая комната, на потолкележат уродливые тени — интересно, что такое огромное их отбрасывает? В светеуличного фонаря она разглядела трельяж, похожий на серебряный столб воды с расплывчатымиотражениями внутри, тумбочку и настольную лампу с коричневым абажуром. Подлампой лежал пакет с дневником. Похоже, это он не дает ей спать.

Сабина решила, что нужно дочитать дневник до конца иизбавиться от наваждения. Лучше узнать все сразу, чем мучиться неизвестностью.Может быть, там, в самом конце, Аня Варламова напишет, что ее подозренияоказались сущей глупостью. Никаких убийств, ничего опасного. А хирургическиеперчатки понадобились для того, чтобы мыть емкости, в которых размачивают сырьедля бумаги.

Однако дневник она спрятала. Причем спрятала довольноизощренно. Значит, рассчитывать на благополучный исход нечего. Сабина села вкровати и потянулась к лампе. Лампа не зажглась. Сабина попробовала еще раз —безрезультатно.

Она сползла с постели, прошлепала босыми ногами по полу идобралась до выключателя. Нажала на клавишу и подняла голову к потолку. Ничего.Люстра, которая некоторое время назад весело сияла наверху, теперь виселамертвым цветком. Сабине стало не по себе. Может быть, что-то с проводкой? Влюбом случае, прямо сейчас ее вряд ли удастся починить.

Вытащив дневник из пакета, она решила посетить туалет, благоидти было недалеко. На цыпочках выбралась в коридор и определилась снаправлением. В туалете свет тоже не горел. Жуть какая-то. Может быть,электричество отключили во всем подъезде или даже во всем доме?

Чем больше препятствий вставало на ее пути к информации, темсильнее Сабине хотелось дочитать дневник до конца. Как вообще она терпеластолько времени? Целый день таскала его с собой и не прочла. Глупая гусеница.Например, пока в туалете ресторана пережидала мадам Кологривову, вполне моглабы удовлетворить свое любопытство. Это Максим ее отвлекал своими зеленымиглазами и космическим обаянием.

Не желая сдаваться, она отправилась на кухню, решив, что тамвполне может отыскаться фонарик или свеча. По крайней мере, на ее кухне свечиводились в изобилии — свет в районе отключали постоянно и часто безпредупреждения. Следуя собственной интуиции, Сабина обыскала нижние ящикиразделочного стола и наткнулась на кривой желтый огарок и упаковку спичек.Обрадовавшись, она подожгла фитиль и, держа огарок в левой руке, а дневник — вправой, принялась за чтение. Садиться не стала, потому что нервничала и хотелапокончить с делом как можно скорее.

«Сегодня я узнала, что служащие фирмы дали С.Ф. прозвище —Барсик. А все потому, что он умеет подкрадываться незаметно. Ходит совершеннонеслышно, я тоже обратила на это внимание. Завалил меня работой, пришлосьпереехать к нему. Патрик недоволен, что я остаюсь ночевать под одной крышей сдругим мужчиной».

Выходит, босс ее не обманул. Аня в самом деле жила вместе сним. Вообще-то, вполне логично. Помощница — это няня взрослого человека. Онавсегда должна быть рядом и «пасти» своего подопечного.

Сабина перевернула страницу, и тут волосы зашевелились у неена голове, потому что следующая запись касалась Тверитинова.

«С.Ф. меня пугает! Кажется, я зря сбросила его со счетов.Вчера задержалась в приемной, чтобы допечатать письма. Я была уверена, что онуже ушел. Напоследок, рискнула снова заглянуть в святая святых Чагина. Открыладверь и уже спустилась на несколько ступенек вниз, когда дверь кафельнойкомнаты у меня на глазах открылась и оттуда вышел С.Ф.! У видев меня, он такразозлился, что прямо позеленел. Начал орать, почему я нахожусь там, где мнесовершенно нечего делать. Я стала что-то лепетать про образцы, но он сказал,что сам составляет список моих дел и никаких образцов у меня не просил. Сказал,что очень мною недоволен и требует, чтобы я не выходила „за рамки“.

Что понадобилось Тверитинову в пустой кафельной комнате?Максим сказал, что его кузен практически не занимается производственными деламифирмы. Тогда зачем он туда отправился, да еще поздно вечером, когда все ушли?

Следующая запись потрясла Сабину до глубины души.

«Меня хотели убить! Меня душили в подъезде моего дома. Самоеужасное, что С.Ф. буквально вытурил меня из своей квартиры. В последнее время япостоянно ночевала у него, даже Патрик привык. И вдруг сегодня, после нашейстычки, босс отсылает меня прочь! Сказал, что мне не обязательно завтраприходить с раннего утра и что он дает мне возможность отоспаться, навеститьродные стены…

Сначала я даже обрадовалась, потому что стала его бояться.Вдруг в кафельной комнате с Чагиным разговаривал об убийстве сам С. Ф. ? Мневедь так и не удалось узнать наверняка, кто был внутри в тот, самый первый раз!И вот я отправилась домой. Возможно, нужно было позвонить Патрику, но я знала,что у него вечером какое-то мероприятие, мне не хотелось отрывать его от работы.Какая я была дура!

В подъезде меня ждали. Именно меня! Когда я шла, то видела,что Машка из пятнадцатой квартиры влетела внутрь, и через пару минут зажегсясвет в ее кухне на первом этаже. Я оказалась в подъезде сразу после нее. Тот,кто на меня напал, стоял прямо за дверью. Он набросил мне на шею шнурок и началзатягивать концы! Господи, я до сих пор не знаю, как мне удалось спастись! Яуспела всунуть под шнурок пальцы, извернулась и выскользнула из удавки! А потомбросилась вверх по лестнице и стала биться во все двери подряд! Машка сразувыскочила, потому что увидела меня в «глазок». Мы вызвали милицию, но они,понятное дело, никого не поймали. Приняли у меня заявление о нападении — с теми уехали.

Теперь я совершенно уверена, что С.Ф. специально отправилменя домой — на верную смерть. Он кому-то позвонил и сказал, что я еду. Меняждали и хотели заставить замолчать навсегда».

Сабина оторвалась от чтения, потому что почувствовала, какпо ее спине поползли мурашки — длинной колонной, двигавшейся от затылка ккопчику. Огонек свечи дрогнул и закачался. Она выпрямилась и в ту же секундупоняла, что за спиной кто-то есть. Медленно повернулась и ахнула: Тверитиновстоял буквально в двух шагах от нее, держа в руке нож с длинным лезвием.Выражение его лица было торжественным.

— Я вас убью, — сказал он, неотрывно глядя надневник в руке Сабины.

И она поняла, что проиграла. Хотела двинуться, но тело неслушалось: его парализовало от ужаса. Тогда она зажмурила глаза, чтобы невидеть, как ее будут убивать, и изо всех сил стиснула зубы. Ей было такстрашно, что все у нее внутри перевернулось. Разбуженный желудок заворчал —громко, на всю кухню.

— Зачем вы заходили в мою спальню?

Наверное, он решил ее помучить, а потом уже прирезать, каковечку. И тут вдруг Сабина поняла, что паралич прошел, что руки и ногиподчиняются ей, и решила побороться за свою жизнь. Она распахнула глаза иувидела, что диспозиция не изменилась: Тверитинов по-прежнему тут со своимтесаком, наставленным ей в живот. Единственным ее оружием были огарок свечи,который она держала в левой руке, и дневник Ани Варламовой, стиснутый пальцамиправой. Ими она и воспользовалась. Выпад ее был молниеносным. Сначала онаткнула свечой Тверитинову в нос, а потом изо всех сил хлопнула его дневником поголове. Отпрыгнула назад и присела, выставив вперед правую коленку.И крикнула: