– Социум? – удивился Точилин. – Как это деревья могут формировать социум? Они же просто растения.

– Не просто, – возразил Костя. – Мы тоже представляем собой механизмы, как и всё живое в природе. Людей можно представить как машины, перерабатывающие природные богатства в отходы. А деревья, как описывал биолог Найт в своих работах, являются нанотехническими машинами, превращающими грязь, воду и солнечный свет в ещё большее количество деревьев.

Точилин с сомнением посмотрел на Веронику.

– Вы тоже считаете деревья… э-э, нанотехническими машинами?

– Костя дипломированный ботаник, – улыбнулась девушка. – И пока что его предположения подтверждаются.

– Но ведь это чушь – что бесчувственные деревья образуют социум!

– Вовсе не чушь, – не обиделся Костя. – Все растения имеют рецепторы и постоянно обмениваются биотическими сигналами. Они способны точно определять расстояние до ближайших соседей, идентифицировать их, реагировать на появление хищника, симбиотических и патогенных организмов ничуть не хуже, чем это делает человек. Деревья свободно регистрируют массивы данных и отвечают на них. Бесчувственность растений – полный бред! Пусть медленно, но они реагируют на изменение среды движением, чтобы избежать проблем. Чем это не социум? А наш Большой Лес вообще представляет собой гигантскую разумную систему, мы уже убедились в этом.

– Ну… ладно, коли так… – Точилин пожал плечами. – Верю.

Они подошли ближе к первым зелёным кустам «орешника».

Оттуда выглянула оранжевая мордочка какого-то зверька, за ней вторая. На людей уставились четыре глаза-виноградины.

– Белки, – хмыкнул Костя.

Точилин передвинул автомат на грудь.

– Может, подстрелим парочку? Супчик сделаем.

– Вас же предупреждали, – сказала Вероника сожалеющим тоном. – Охотиться в Лесу нельзя, товарищ майор запретил.

– Ваш майор не тюремный надзиратель, а мы не зэки. Подумаешь, добудем несколько белок.

– Это не просто белки, – сказал Костя. – Здешние животные увязаны в общую экосистему, чистящую Лес и ухаживающую за ним.

– А товарищ майор общается с Лесом, – добавила Вероника, – и пообещал ему…

– Общается? – фыркнул Точилин. – Выдумки это!

– Не выдумки, – нахмурилась девушка. – И я прошу вас…

– Понял, – поднял вверх ладони лейтенант, – потерплю пока. Кстати, как это белки могут быть увязаны в экосистему?

– Не только белки, тут есть и другие животные: ежи, косули, зайцы…

– Всё очень просто, – сказал Костя. – Растения не могут покинуть место, где родились. Поэтому они вынуждены сотрудничать с животными, пользуясь их способностью перемещаться для того, чтобы разносить семена или в целях обороны.

– Да ладно. При чём тут оборона?

– Вы, наверно, не сдавали ЕГЭ по биологии? – фыркнул Костя. – Это же школьная программа. Чтобы деревья не грызли всякие муравьи и тли, они используют птиц или насекомых – божьих коровок. А за оказанные услуги животных и насекомых-друзей ждёт награда – богатый калориями сладкий нектар, фрукты, орехи, лечебные вещества. У нашего Леса птиц нет, зато есть бабочки и муравьи…

– Костя, хватит! – сердито сказала Вероника. – Мы не на лекцию пришли, а грибы собирать.

– А я что? – не смутился ботаник. – Надо же человеку объяснить, куда он попал.

– В лагере объяснишь.

– Как скажете, мамзель.

– Извините, Вероника, – сказал Точилин примирительно, – я тут недавно и мало в чём разбираюсь, а вы старожилы. Давайте я пойду вперёд на всякий случай.

– Тут безопасно. – Вероника первой углубилась в лес, найдя проход между кустами и стволами-«ногами» «мангра».

Лес не разочаровал: ни мирной тишиной, ни обилием грибов. Здесь росли «подосиновики» с фиолетовыми шляпками, «рыжики» размером с ладонь человека, «сыроежки» зелёного цвета и «зонтики» высотой в полметра.

Костя с Вероникой уже знали, что практически все грибы Большого Леса съедобны, особенно те, какие имели аналоги в российских лесах. Точилин, по-видимому, в грибах не разбирался, в чём он сам признался через пять минут, сказав, что он сугубо городской житель, и Костя посоветовал ему брать всё, что встретится.

– В лагере разберёмся, – добавил ботаник, – что оставить, а что выбросить.

– Это же мухомор, – озадаченно проговорил лейтенант, заметив, что Вероника режет гриб с серой шляпкой, покрытой белыми крапинами.

– Это зонтик, гриб-сапротроф, – сказал Костя тоном лектора, – родственник шампиньонам.

– Очень вкусный, – добавила Вероника. – Из них можно делать настоящие отбивные.

– Вы шутите!

– Честное слово! Товарищ майор абсолютно прав, грибы здесь вполне заменят любое мясо.

– Товарищ майор у вас большой авторитет, – проговорил Точилин насмешливо. – Прямо-таки академик! Или пахан.

Вероника не ответила, не расслышав последнее слово.

Обшарили весь берег болотца диаметром около полусотни метров в центре леска, набрали полную канистру грибов и ещё два пластиковых пакета.

Точилин как привязанный ходил за Вероникой, больше любуясь ею, чем собирая грибы, что заметил даже Костя, увлечённый изучением попадавшихся на пути растений. Улучив момент, он шепнул Веронике:

– А лейтенант-то на тебя глаз положил.

– Не говори ерунды! – отмахнулась девушка.

– Я видел, как он на тебя смотрит. – Костя хихикнул. – Не думаю, что твой Максим обрадуется.

– Дурак! – вспыхнула Вероника. – Максим такой же мой, как и твой. И вообще отстань, занимайся делом.

Костя хотел что-то добавить ехидное, но заметил какое-то растение на берегу болотца, и глаза молодого человека вспыхнули.

– Мать честная!

Вероника всполошилась:

– Ты что?!

Подошёл и Точилин, неся в руке «подосиновик» с толстой ножкой размером с руку мускулистого мужчины.

Ботаник в это время кинулся к шарообразному кусту рябинника, ощупал его, бегом вернулся к шеренге низкорослых «ив», осмотрел ветки, повернулся к наблюдающим за ним с тревогой спутникам.

– Да это же бокила трёхлистная! Понимаете?!

Вероника и Точилин посмотрели друг на друга.

– И что? – спросил лейтенант.

– Это лиана, у нас на Земле бокила живёт в тропических лесах Чили и Аргентины, а тут она оседлала деревья северной климатической зоны!

– Ну и что? – повторил вопрос лейтенант.

– В общем-то, для вас ничего интересного, но это пример удивительной мимикрии в среде растений. Бокила может принимать вид любого дерева, которое использует в своих целях. По сути она – паразит, но до конца своих носителей не убивает.