– Не знаю, как он сделал все это, – заметила я.

– Очень тщательное планирование в течение очень долгого времени, – сказала Эсме.

Я присвистнула. Из-за аварии моя жизнь встала на стопор в четырнадцать лет и будет стоять еще несколько месяцев. А что, если вся жизнь застопорилась? Наверное, «Майнкрафт» для Эй-Джи – единственный способ убежать от реальности.

– И что тут еще есть? – вслух подумала я.

Антон коснулся места на стене между парой деревьев, и открылась дверь.

– Лонни, пойдем, – позвала я.

Я думала, придется идти к нему и тянуть за руку, но он посмотрел на меня и подошел сам, будто все понял. Я замерла, боясь чем-нибудь сбить Лонни с толку или напугать, но мне хотелось заплакать, захохотать, крикнуть Эсме и Антону, что я права от первого до последнего. Вместо этого я спокойно стояла и ждала, пока подойдет Лонни, а затем ступила в найденную Антоном дверь. Мой лучший друг пошел за мной.

Никаких сомнений: он приходит в себя.

– Это не так, – сухо произнесла Эсме.

– Что не так? – спросила я. – Я же ничего не сказала.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Ты позвала его, и он подошел, – сказала Эсме и замолчала.

Наверное, она ожидала слова «да» или кивка. Но я не отреагировала, и Эсме продолжила:

– Ты думаешь, что он – снова прежний Лонни. Но это неправда.

Больше Эсме ничего не сказала и пошла в новую комнату – большую, просторную, заполненную клетками с курами, свиными стойлами, овечьими загонами. Растения там тоже были, но в меньшем количестве, чем в предыдущей комнате.

Эсме подошла к загону и взялась стричь овцу.

– Тем, что ты сказала, меня не убедишь, – заметила я. – Почему все не может быть так, как я вижу? Ведь я позвала, и он пришел. С чего бы, если он – не Лонни?

– С того, что так накодировал Эй-Джи, – просто ответила Эсме.

Она закончила стрижку, спрятала шерсть и сунула овцу обратно в загон, где та заблеяла вместе с остальными.

– Твой Лонни отзывается на голосовую команду. Он реагирует на тебя, а не действует сам по себе.

– Нет, он именно действует сам, – возразила я. – Я же видела, он сообщался со мной через воспоминания.

Эсме в отчаянии воздела руки, будто я сама только что подтвердила, насколько она права.

– Эй, я просто хочу предупредить тебя: игра не работает так, как ты думаешь.

– Игра, в которую играю я, работает! – отрезала я. – К тому же, разве вы с Антоном не сделали все возможное, чтобы помочь вашей подруге Андреа? Почему не хотите помочь мне?

Эсме серьезно, отстраненно и холодно посмотрела на меня, но сказала с неожиданной теплотой:

– Бьянка, именно это мы и пытаемся сделать.

Затем она глубоко вздохнула и добавила:

– Твоего друга нет. Его не регистрировали ни в травматологии, ни в детском отделении. Я не знаю, что еще тебе сказать, но он точно не рядом с тобой сейчас.

Я посмотрела на Лонни, надеясь, что он как-нибудь докажет неправоту Эсме. Но он просто молча стоял. Я посмотрела на Антона. Бормоча себе под нос, он собирал припасы у дальней стены. Можно было разобрать только слова «великий», «гений» и «надо убираться отсюда». От него помощи не дождешься.

– Ты ошибаешься, – прошептала я, пошла прочь и забрала Лонни с собой.

Мы поднялись на этаж выше. Похоже, он предназначался для спален: стены резного дерева, пара кроватей, два стола. Там была еще одна комната с библиотекой и с батутом посередине. Наверное, чтобы добираться до высоких полок. В другой комнате имелся разномастный набор материалов и что-то похожее на заготовки для порталов.

– Не-а, все-таки ребенок. Гениальный, но ребенок, – заключил Антон.

Он протянул руку в портал, и она исчезла.

– Не делай этого! – крикнула Эсме.

– Я что-то чувствую, – сообщил Антон.

Он вытянул руку, и в ней оказался апельсин, который Антон немедленно съел и рассмеялся.

– Изумительно! Что за моды такие?

Я посмотрела на портал, и меня посетила идея.

– Сделай это снова, но по моему сигналу, – посоветовала я.

Затем я вернулась в теплицу, крикнула «Давай!» – и стала высматривать, где появится рука Антона. Ага, вон она, высоко среди ветвей апельсинового дерева. Я вскарабкалась и хлопнула Антону по ладони.

– Это ты? – крикнул он.

– Ага! – отозвалась я.

– Круто!

Я вернулась в комнату, где Антон с Эсме вовсю пробовали порталы.

– Как он такое сделал? – изумилась Эсме.

– Похоже, мальчишка может что угодно, – заключила я.

Происходящее все больше меня обнадеживало. У этих удивительных порталов нет выходов – только входы. Гениальный способ перемещаться! И, само собой, только Эй-Джи знает, как ими пользоваться.

– Хоть оно и здорово, хозяина здесь нет. Его чит-кодов – тоже, – подытожила Эсме.

– Да, и чит-кодов тоже. Что теперь? – подумала я вслух.

– Наверное, ждать Эй-Джи, – предложила Эсме.

– Напрасная трата времени, – заметила я.

Чем дольше мы ждем, тем больше Эсме будет стараться переубедить меня, заставить отказаться от моего плана.

– У меня есть все материалы для портала в Нижний мир, – сообщила я. – Зачем ждать?

– Если помнишь, мы должны держаться вместе, – указал Антон. – Мы же пообещали друг другу. Или ты нарушаешь обещания так же часто, как и планы?

Мне стало жарко от подступающей злости.

– Слушайте, вы не знаете ни меня, ни Лонни! С какой стати нам сдерживать обещания, данные вам?

– А ты как? – спросила Эсме у Лонни. – Что думаешь про неспособность Бьянки взглянуть правде в лицо?

– Не надо, – попросила я.

– Чего не надо? – подбоченившись и презрительно глядя на меня, спросила Эсме.

– Не надо так говорить с Лонни.

– А как говорить? Я просто задала ему вопрос, попыталась начать разговор. Ты делаешь то же самое с тех пор, как мы начали таскать его за собой. Разве наша цель – не заставить его отозваться?

– Ты не это делаешь, – заметила я. – Ты издеваешься. Не поступай так с моим другом.

– Бьянка, я пытаюсь быть твоим другом! Пытаюсь показать тебе правду! Он не поймет, издеваюсь ли я, потому что его здесь нет!

Я сама не знаю, как наскочила на Эсме, повалила ее и стала молотить кулаками. Но в мгновение ока Эсме вскочила и ударила в ответ – не как двенадцатилетняя. Я подняла руки, чтобы защитить лицо и надеясь, что град ударов рано или поздно прекратится. Я посмотрела вверх, ожидая увидеть Антона, но оттащил Эсме не он, а Лонни. Затем он встал между нами. Эсме отпрянула.