– Найя?

Она вскочила, удерживая перед собой клинок с такой горячностью, об остатках которой даже не догадывалась. Рядом, почти на расстоянии вытянутой руки, Кайлан присел, подняв руки, чтобы защититься. Затаив дыхание и готовые вступить в бой или сбежать, они смотрели друг на друга.

– Отойди от меня, – предупреждающе произнес он. – Кто ты? Что тебе нужно?

– Кайлан, это я! – выпалила она. – Найя…

– Откуда мне знать, что ты не очередной призрак?

– А мне… откуда знать, что ты не призрак?

Он отодвинулся от нее. Печальные, испуганные глаза были волнующими – живыми. Узнав его взгляд, она почувствовала, как скованные напряжением мышцы стали расслабляться. Он тоже повстречал лесных фантомов. Она осторожно опустила клинок, и, фьюить, из рукава Кайлана вылетел по-прежнему нежно сияющий Нич и по воздуху спланировал к Найе на плечо. С облегчением Кайлан устало отпустил самозащиту. Она протянула руку и сжала его плечо, чтобы доказать, что оба они реальны. Найя могла лишь вообразить, какие кошмары пригрезились Кайлану. И даже думать не хотелось о том, какие фокусы показывал ей лес. О голосах. О четырехруком чудище. Она постаралась забыть о них, чтобы очистить восприятие ради безопасного выхода отсюда.

– Похоже, ты видел то же, что и я, или что-то в этом роде, – тихо произнесла она. – Ты в порядке?

Он вздохнул и поджал губы.

– Кажется, да. Где мы находимся?

Лесной просвет был полностью увит толстыми корневищами, один к другому плотно уложенными в огромной спиральной котловине, которые изживали любую другую растительность. В самом низу росло покореженное неказистое дерево. Листвой оно напоминало побеги и деревца, встречавшиеся Найе в гористой местности, но все же отличалось от них. У основания оно было разбухшим, с буграми и выступами, которые смахивали на несформированные конечности или лица. Из него исходили четыре шишковатые ветки – по две с каждой стороны, – расставленные широко, будто дерево пыталось обхватить небо четырьмя полными ромбовидных листьев руками и ладонями. В ночной тьме, освещенное лишь светом лун и небесных звезд, казалось, что оно движется, медленно бредет по направлению к ним.

Ей тут же неумолимо вспомнилось увиденное чудовище. Она понадеялась, что оно ей лишь привиделось. Ее кидало в дрожь от одной мысли о том, что оно могло оказаться настоящим и пока еще наблюдает за ними своим пронизывающим взором.

Вернуться в Сердце Тра, сказал он. Что же это значило?

– Что там? – спросил Кайлан, осторожно отходя подальше от четырехрукого ствола.

Найя хотела последовать его примеру, но ей не хотелось показывать другу свой страх.

– Я не знаю, – ответила она. – Есть вопрос получше: почему деревья принесли нас сюда, чтобы мы его увидели?

На некоторое время воцарилась тишина, но теперь скрежещущие звуки ползущих корней и лиан забурлили снова. Найя ощутила движение корней: вся котловина сжалась, как узел веревки, который потянули за один конец. Услышанный ими ранее, до того как их подхватили, раскатывающийся эхом стон раздался снова, на сей раз настолько близко, что Найя почувствовала вибрации звука в груди и дрожь в теле. Ей стало очень страшно, но, кроме страха, она ощутила что-то еще.

– Ему больно, – ответила она, и от понимания ее восприятие прояснилось. – Дерево… лес… или что-то еще… просит о помощи. Я видела тени, фантомы… но еще я заметила, что внутри корня дерева – там был тот же Кристалл, который я видела в Соге и в норе подлингов… Вот.

Найя опустилась на колени и надрезала ближайший корень, отколупала ножом толстую кору, чтобы Кайлан смог заглянуть внутрь. Как она и предполагала, плотную текстуру сердцевины корня пронизывали жилки со следами фиолетового минерала. Казалось, что внутри лилового льда застыли нити, разветвляющиеся и сплетающиеся в сети подобно вышивке, виденной Найей на плаще тени Гурджина.

– Жилы Кристалла, – изумился Кайлан. – И здесь тоже. От них дерево темнеет… и оно подпитывает весь лес?

Найе захотелось сбежать, скрыться. Унести свою жизнь и жизнь Кайлана из этого леса. Но потом она вспомнила о небри и его скорбных криках, которые он издавал. О том, насколько он был одинок в своей ярости, перед тем как умереть не по своей воле. Найе было страшно, но она решительно сняла сумку, села у корня, скрестив ноги, и положила на него ладони.

– Я хочу сновидеться с ним, – сказала она. – А потом попробую исцелить его.

– Это немного опасно… – начал паренек, но, одумавшись, покачал головой. И добавил: – Я могу чем-нибудь помочь? Когда ты этим занималась в прошлый раз, последствия оказались не очень хорошими.

Найя кивнула на сумку.

– Если станет опасно, хватай бола и постарайся не промазать.

Ее друг неохотно, но с неумолимой решительностью на лице, вытащил сделанное из веревки с камнем орудие. Стоя рядом с ней и с бола в руках, он поглядывал по сторонам, изучая окружавший их лес. Найя надеялась, что, в случае если кто-то попытается на них напасть, в нем хватит героизма раскрутить бола, но на деле она полагала, что в ходе сновидения сможет вовремя ощутить надвигающуюся опасность и спасти их обоих. Однако его готовность исполнить свою роль была милой… может, даже слегка очаровательной.

Оставив Кайлана охранять их, Найя направила свое внимание на гладкий корень. Он подрагивал, будто пытался зевнуть, но не мог найти свой рот, гудел безголосыми криками боли, которые разносились на многие-многие мили в стороны от размашистого «туловища» растения. Несмотря на кажущуюся готовность, при том, что она уже положила ладони на поверхность дерева, от свежих воспоминаний о явленных им призраках ей не очень хотелось идти на контакт. Но она не позволит ни нежеланию, ни страхам помешать ей. Она уже подвела небри и руффнава и не собиралась подвести также и Темный лес. Если бы ей удалось усмирить хаос в сердце и спокойно закончить свое путешествие… тогда, надеялась она, можно подобраться к пониманию того, что же происходит с их миром.

Собравшись с духом, Найя закрыла глаза и приоткрыла дереву свое сердце и ум. Оно ощутило контакт и с голодной, обезумевшей волной энергии ринулось навстречу, накрыв ее целиком.

В нахлынувшем потоке воспоминаний и эмоций, чувств и переживаний, совершенно не похожих на то, что способны испытывать гельфлинги, Найя упала в сознание дерева так же, как могла бы упасть на плоту с водопада. Текстура земли. Текучий ветерок. Тепло и холод дней и ночей. Ползающие насекомые и их щекочущее дыхание в процессе их жизни и смерти в лесу, хищники и их добыча – летуны, жужжуны, копатели и даже те, кто ходит, – с легкой походкой гельфлингов по губчатому подлеску. Падение закончилось, и она погружалась в глубь котловины, оказавшись вне времени и опускаясь все глубже и глубже в самое сердце дерева. Нинеты проносились, словно секунды, а Тра вращалась по орбите трех солнц: в центре системы менялась конфигурация светил, и, как следствие, одни трины были холоднее, а другие – теплее.