Она откинулась на спинку кресла и огляделась. Мимо стойкибара прошел мужчина в черных очках и коричневой кожаной куртке. В его фигуре идвижениях было что-то знакомое, но Ирина не успела толком рассмотреть его,потому что заметила нечто другое.

По проходу мимо кафе двигалась занятная парочка.

Мужчина был невысок, лыс, элегантен и невероятно самоуверен.Он что-то говорил, весомо роняя слова с таким видом, как будто это былидрагоценные камни. Но его спутница смотрела на него глазами, полными немогообожания. Казалось, она боится пропустить хоть одно слово, хоть один взглядсвоего неказистого кавалера. И эта спутница была не кто иная, как Жанна!

Ирина прижала руку к губам, чтобы подавить готовый вырватьсявозглас.

Но как же ее подруга была непохожа на обычную Жанну Ташьян!

Ни яркого макияжа, ни вызывающе короткой юбки, ни серебряныхукрашений, ни порывистых движений уверенной в себе деловой женщины, хозяйкижизни, всему на свете знающей цену. Нет, эта новая Жанна была одета в длинныйразвевающийся плащ романтического покроя, поверх которого были переброшеныконцы шелкового шарфа нежно-розового оттенка; макияж скромный, почти девичий;никаких украшений, кроме маленьких коралловых сережек; и самое главное – преданный,робкий взгляд влюбленной женщины!

«С ума сойти! – в полном восторге мысленно заоралаИрина. – Катьке скорее рассказать! И главное, мужичок-то какой забавный…Сам лысый, а тело, наверное, все волосатое, вон, из-под рубашки лес густойторчит! И глаза такие яркие, черные – смотрит прямо в душу…»

«А Жанка-то, похоже, всерьез влюбилась! – тут жеудивленно подумала она. – Нет, ну это просто сенсация мирового масштаба!»

И в следующую секунду Ирина поняла, что если подруга еесейчас увидит – их отношения будут всерьез и надолго испорчены. Самое меньшее,что ее ожидает – это громкий скандал с битьем посуды и незаслуженнымиоскорблениями, но этим дело наверняка не ограничится. Даже вчера из-занесчастных кастрюль она наговорила Ирине массу незаслуженных гадостей, асегодня, если попасться ей на глаза, эта ненормальная влюбленная точно решит,что Ирина за ней шпионит.

Отчего-то Жанка не хочет, чтобы ее видели с этим типом. Такчто самое правильное, что можно сейчас сделать, – это скрыться, пока Жаннаее не заметила.

Ирина вскочила из-за стола и с удивившим саму себяпроворством юркнула за ближайшую колонну, выкрашенную в восхитительныйбледно-сиреневый цвет.

Затаившись за колонной, она осторожно выглянула, чтобыопределить степень опасности.

Жанна, воркуя со своим лысым спутником, удалялась внаправлении обувного бутика. Можно было бы вернуться, но место, которое толькочто освободила Ирина, было уже занято. За ее столик уселась коренастая тетка вдавно вышедшей из моды кожаной куртке, расшитой стразами. Она расставила насвободных стульях не меньше десятка коробок, пакетов и мешков с покупками,облегченно вздохнула и огляделась по сторонам. На ее лице было написаночрезвычайное удовлетворение: удачно прошлась по магазинам, нашла свободныйстолик в кафе и сейчас может немного передохнуть… она поискала взглядомофициантку, и меньше чем через минуту на столике перед ней уже появиласьдымящаяся чашка кофе и тарелка с пирожным.

Ирина хотела выйти из-за колонны и занять другой свободныйстолик, но в это время Жанна со своим спутником вышли из бутика и сноваоказались в опасной близости от кафе. Ирина спряталась за колонну и замерла,как суслик замирает в норке при приближении беркута.

«И чего их сюда принесло, хотела бы я знать, – подумалаона в смятении, – если сейчас Жанка меня заметит – точно подумает, что яза ними слежу…»

Она простояла так примерно минуту и снова выглянула.

Жанны не было, так что можно было покидать укрытие.

Вздохнув облегченно, Ирина осторожно вышла из-за сиреневойколонны и двинулась вперед так, как будто шла по минному полю. Ее взглядслучайно упал на тетку в куртке со стразами. Та сидела над своим кофе встранной неподвижности, неловко облокотившись на столик. Пирожное на тарелкебыло нетронуто.

Это немного удивило Ирину: тетка явно радоваласьпринесенному лакомству и должна была немедленно к нему приступить… впрочем, исама тетка и ее аппетит Ирину мало интересовали. Она шла к свободному столику,ругая себя за то, что не может послать наглую Майю подальше и отправиться посвоим собственным делам.

«Сказала, что ушла на две минуты, и пропала! – мысленноворчала Ирина на сводную сестру. – А я жду ее, как будто мне больше нечемзаняться!»

Ее путь проходил мимо женщины со стразами. Та по-прежнемусидела в странной, неудобной позе, глядя прямо перед собой. Ирина невольнопригляделась к ней.

Глаза женщины были пустыми и стеклянными, какими не бываютглаза живого человека. И вся ее поза была такой же неживой.

«Чушь какая, – подумала Ирина, скорее проходямимо. – Мало ли, задумалась женщина… вспомнила о своих проблемах…»

Однако Ирина понимала, что просто успокаивает себя,обманывает, не желая признавать очевидное, потому что это очевидное ей очень ненравится.

Она уже довольно далеко отошла от странной женщины, ноневольно оглянулась. И именно в эту секунду с той женщиной поравняласьуборщица.

– Можно у вас убрать? – недовольно проговорила онаи, не дождавшись ответа, чуть заметно прикоснулась к плечу посетительницы.

Этого прикосновения было достаточно, чтобы нарушитьнеустойчивое равновесие. Как лавина в горах обрушивается от громкого возгласаили хлопка в ладоши, так и женщина за столиком от прикосновения уборщицыбеззвучно сползла со стула и рухнула на пол.

– Ой, мамочки! – тонким голосом воскликнулауборщица, попятившись и обрушив на пол посуду с соседнего стола. – Ой,мамочки, убили! Караул! Она мертвая!

К месту происшествия уже спешил невесть откуда взявшийсяадминистратор – полный лысоватый мужчина средних лет с бегающими бесцветнымиглазками. Он заставил замолчать уборщицу, сделал знак унести безжизненное тело– в общем, старался на корню затушить скандал.

Ирина стояла, как громом пораженная. Наконец, поняв, что этоможет быть опасно, она резко развернулась и направилась к выходу.

«Только не бежать, – внушала она самой себе, –только не бежать! Если я побегу, это привлечет ко мне внимание!»

И она действительно не бежала. Она шла, принужденно улыбаясь– как будто своим собственным приятным мыслям.

Однако ее мысли вовсе не были приятными.

«Конечно, – думала она, – может быть, что у этойнесчастной женщины было больное сердце, и она внезапно умерла от сердечногоприступа. Именно здесь, и именно сейчас. Всякое, в конце концов, бывает. Однакопочему-то я в это совершенно не верю…»

Ирина перехватила удивленный взгляд встречного мужчины ипоняла, что говорит сама с собой вслух. Она тут же об этом забыла и продолжилагрустные размышления.