– Слушай, а ты говорил, что покажешь…

– Так вот же он! – рассмеялся Тот и, подпрыгнув, хлопнул ладонью по стволу. – Тэшка. Мой самый лучший друг.

Танк качнул стволом вниз-вверх, словно кивнул. Янке пришлось ещё раз прошептать про рыбу, которая ловит рыбаря, чтобы смириться с ирреальной реальностью.

Тот вздохнул:

– Тэшка… Я как-нибудь расскажу, как это случилось, но, в общем, он – моё самое главное доказательство, что бредни Иш-Карии – именно лживые бредни. Архэ, отданное механизму, не порождает никакого зла. Все эти взрывы и прочие ужасы… это не Ноябрь, это его… его искажение. А Тэшка – наоборот! Не обижайся, приятель, что я о тебе в третьем лице, ладно? Сейчас, Янка пообвыкнет, и можно будет уже нормально…

Танк не обижался, но Янка заметила движение оптики мехвода и почему-то подумала, что будь Тэшка (она что, верит, что перед ней оживший танк?!) человеком, он бы сейчас с улыбкой закатил глаза, мол, что с тебя возьмёшь.

– Ясно, – вздохнула Янка, хотя ей пока ещё ничего ясно не было. Но спорить в присутствии… танка сил не было. – А что тебе этот господин Кария потом говорил? Зачем он тебя искал?

Тот помрачнел и нервно дёрнул за край ежиного капюшона.

– Потом, ладно? Всё равно я ему не верю. – И почему-то посмотрел на Кима. Внимательно и… настороженно?

То ли беспричинная тревога, то ли предчувствие заставило Янку поёжиться.

– А… а что дальше делать будем? – с деланным энтузиазмом спросила она, подбираясь поближе к огню и подальше от Тэшки.

– Ну… – Тот замялся и тоже подсел к костру. Но собраться с мыслями и договорить не успел.

Послышались шаги, и Доля и Недоля, две собачьи тени, сначала настороженно привстали, вытягиваясь прочь от огня, а потом вдруг разом припали «к земле», робко виляя опущенными хвостами.

Обычные собаки так встречают… вожака?

Янка настороженно обернулась, всматриваясь в темноту, – и вскочила, судорожно прижимая ладонь к груди, пряча рыбку. К костру подошёл грузный мужчина в зелёной куртке, свалил к куче дров ещё какие-то доски и поприветствовал всех, поправляя военного кроя кепку:

– Вечер добрый. Всё получилось, как я вижу?

Это был тот самый мужик, которого Янка видела сначала в парке у моста – перед встречей с Леной – потом у подъезда… И на пешеходном мосту тоже. Вместе с Леной.

Её помощник, натравивший на Янку огромного белого пса. Но сколько Янка сейчас не всматривалась – пса за спиной мужчины видно не было, хотя, наверное, именно его так приветствовали собаки-тени Тота…

Янка опустила взгляд на землю, и в голове стало гулко-гулко, пусто-пусто.

Доля и Недоля, заискивающе виляя хвостами, радостно обнюхивались с растущей от ног мужчины тенью огромного… пса? Медведя?!

И Янка вспомнила рисунок Лены. Не медведь, не собака – громада белого меха, внимательный, разумный взгляд, медвежья горбатая холка и почти собачья морда…

– О… Сергей! Ну, как видишь. И, это… Спасибо, что с костром помог, – донеслось до Янки, как сквозь вату.

Не было никого пса у этого Сергея. Он сам был тем белым зверем.

Мгновение взгляда. Майк

А знаешь ли ты, что в твоём сердце живёт змея?

Свернулась кольцом, забилась в самый угол. Спит. Порой просыпается, и тогда, от прикосновений гибкого тела, сердце прихватывает – болью ли, злостью ли, страхом?..

Я вижу эту змею. Пробудившись, она выглядывает из твоих глаз, а ты хоть и не замечаешь этого, но всё же загоняешь её обратно.

Знаешь, вы так смотритесь вместе… удивительно. Даже когда в разных концах коридора находитесь. Ты хоть знаешь, что носишь у себя на груди? В своей груди… Кажется, и он не знает. Я попросил тебя привести, чтобы увидеть это своими глазами… глазом. Но увидев – ни за что вам теперь не скажу.

Простите.

Потому что в моём сердце свила себе гнездо похожая змея.

Имя ей – ревность.

Глава 7. В отсветах огня

Она подошла к костру тихо. Не подкрадывалась, не пряталась – само получилось: вот её ещё не было – а вот она стоит за спиной Сергея, лбом уткнувшись ему в плечо.

Расстёгнутая парка, светлые волосы, коротко-коротко, под мальчишку, стриженные, лицо вчерашней школьницы… старухи… усталой женщины… беззаботной девчонки? Словно рябь по воде. Или тень от огня.

Янка отшатнулась так резко, что Тоту пришлось её ловить.

– Ты! – выдохнула она испуганно.

– Всем привет, – улыбкой насмешливого сфинкса улыбнулась Лена, выглядывая из-за спины Сергея. – Всё получилось, как я вижу?

– Повторяешься, – отозвался Тот, придерживая Янку. – Сергей уже спрашивал, слово в слово.

Янка застыла, комкая на груди толстовку. Сначала Майк и господин Кария, потом жуткоглазый Ким, живой танк Тэшка, теперь Сергей и Лена… Слишком много, слишком внезапно!

– Кто вы такие? – спросила она с вызовом, только чтобы не показать, что отчаянно боится.

«Дай мне подержать твою рыбку», собака, загнавшая Янку в Ноябрь и обернувшаяся огромным белым зверем, пешеходный мост…

Кажется, ответ на вопрос интересовал одну Янку. Лена вылезла из-за спины Сергея, подошла к костру, и Тот без слов посторонился.

Игнорируя взгляд Янки, Лена деловито наклонилась к Киму.

– Ну-ка, посмотрите на меня… – мягким тоном опытного врача попросила она. – М-да. Уже почти эклипсис.

«Эклипсис» прозвучало более всего похоже на «трындец».

Одёрнув парку, Лена присела на край Кимова ящика, Сергей похлопал Тэшку по крылу борта… Янка смотрела на них, и её всё ощутимее потряхивало. Эти двое – страшные, чужие! – словно ворвались в её собственный дом и теперь разгуливали по нему, обустраиваясь, а она ничего не могла с этим поделать.

Внутри тугой спиралью скручивалось… что-то. Яростное, злое.

Рука Тота подрагивала на Янкином плече, но Янка скинула её и шагнула к Лене, всем телом звеня от ярости. Вызывающе скрестила руки на груди – или съёжилась? Да какая разница! – и спросила:

– Что ты здесь делаешь? Кто вы такие?!

Лена подняла голову, не пытаясь встать. Но даже взгляд снизу вверх у неё был спокойный, с капелькой насмешки, точь-в-точь, как тогда, в парке: «Милая девочка, ой, боюсь-боюсь, что ты мне скажешь такого, чего я сама о себе не знаю?»

– Ян, – окликнул Тот, – Ян, не надо, пожалуйста. Я…

– Кто! Вы! Такие?!

– Ну, кто мы такие, кто мы такие… Да кто ж нас знает, – Лена переглянулась с Сергеем. – Но ты не бойся, мы не кушаем провалившихся в Ноябрь девочек. Даже когда Серёга голоден. Да, Лохматый?

– Да нужны мне эти маленькие девочки, – Сергей деланно, слегка по-собачьи зевнул. – Калорий нет, костей груда…

Страх, злость и адреналин смешивались в крови в ядовитый коктейль, и когда он ударил в голову, скрученная спираль внутри замерла, как перед змеиным броском, требуя выхода, удара, крика… Костёр дохнул жаром.

Больно.

– Я не маленькая девочка, и… и… да пошли вы все!

Бросившись прочь, Янка ещё и ещё раз повторяла, куда именно им всем пойти.

– Я-а-ан! – завопил Тот, но, как всегда в Ноябре,