— Ну, тады рассказывай, — шумно выдохнул Паук. И положил на стол мятую банкноту.

Банкнота мгновенно исчезла, и рассказ продолжился:

— Значит, припёрся он с космопорта. И вместо того чтоб пройтись по наливайкам, поставить пива и перетереть за местные обычаи, ну как все четкие ребята делают, он, короче, хлопнул гопстопщика. Пацанёнка совсем мелкого, неопытного, без единой ходки, да и не за что там еще.

— Наглухо хлопнул?

— Та не, не в том смысле. Просто волыной помахал…

— … и заставил рассказывать, где тут что и кто под кем ходит? — догадался Паук и криво усмехнулся под капюшоном. — Эт похоже реально коп, ну или из бывших.

И еще этот коп не местный и торопится. Но озвучивать это вслух Паук не стал. Только спросил:

— А потом он куда попёрся?

— Потом? — переглянулись пацаны.

— Без обид, но вы тормоза по жизни. Так что истории вашей сутки, а то и больше… Я жду.

Пацаны дружно смотрели на стол — ждали следующую банкноту. Но не дождались. Никто не умел выжидать лучше Паука.

Через минуту пацаны сдались, и один заговорил:

— Еще он знающих людей искал, ну типа тебя.

— А чего спрашивал?

— Искал одного типа… Но мы такого не помним.

Пацаны на заднем плане дружно покачали головами.

— Такого — эт какого?

— Кстаааати, может ты его знаешь, вы типа в одном бизнесе, инфой торгуете…

Паук молча выложил на стол еще одну банкноту. Пацаны одобрительно загудели.

— Заковыристо как-то зовут. Вольфрам или типа того.

Паук ничем себя не выдал. Но удивился. Давно он не слышал этого имени. Примерно представлял, кому и зачем может быть интересен Вольфрам, и список был длинный. Но приходили почему-то личности с самых нижних его строк. Не сами, конечно — чаще отправляли какого-нибудь наёмника с приказом «найти и привести». Обычно их ловили ребята Бенни, и вопрос решался сам собой. Но пару месяцев назад один всё-таки добрался до аудиенции с Пауком. Заявил, что он бывший полковник с реальным боевым опытом, сыт по горло этими трущобами, и вообще у него пистолет, а поэтому подайте сюда Вольфрама, и немедленно. Тон его не терпел возражений, а пистолет был самым настоящим. Новый, армейская модель.

У Паука был пистолет попроще — затёртый «компакт» непонятного происхождения со спиленными номерами и огромной трубой кустарного глушителя. Подгон от Бенни, для «решения проблем без распугивания клиентов». Глушитель торчал выше мушки и мешал целиться, но для стрельбы под столом это и не важно. Полковник тихо отъехал с двумя пулями в животе. Осел лицом в салат, и никто даже не понял ничего, пока Паук, со свойственным ему цинизмом, не заказал «рюмочку чего покрепче за упокой моего нового друга». Понятливая официантка принесла рюмку и мешок для тела…

Конечно, вокруг каждая крыса стучала Бенни. Через пару часов он приперся лично, угостил феноменально дрянным пивом и деланно поблагодарил за решение вопроса. Оказалось, полковник успел наделать шуму, и не стеснялся стрелять если ему перечили. Четверых пацанов в могилу отправил как минимум. В общем, проблемный был.

А вот «пацаны», и совсем мелкие, и рангом повыше, с тех пор Паука зауважали. Всё из-за дурацкой импровизации с рюмкой. «Наш Паучара — самый хладнокровный засранец в городе» — говорили они. — «А то и на всей планете». Слухи разлетелись быстро, и очень подняли деловую репутацию в нужных кругах.

И вот опять, мутный залётный тип, еще и бывший коп, ищет несчастного Вольфрама. Двух месяцев не прошло. «Что-то они зачастили…» — мрачно подумал Паук. А вслух сказал:

— Эт подумать надо. Вроде слышал о таком, от одного моего кореша…

— Ну и, че за Вольфрам-то?

Паук поморщился, будто от отвращения. Лица под капюшоном видно не было, и пришлось всю глубину эмоций передавать руками. Пацаны испуганно дёрнулись и затихли.

— Зачем так громко, вакуум тебя забери? — проворчал Паук. — Дегенераты малолетние, орёте на всё округу, инфу палите, бизнес мне портите.

— А?

— Молчи, обтекай, и слушай, — Паук коротко пробарабанил пальцами по столу. — Не трепаться больше!

— Про В?.. — переспросил кто-то из пацанов, но получил локтем от соседа и вовремя замолчал.

— Вообще не упоминайте имя. Нигде. Но если этот мутный коп чего спросит, все равно о ком и о чем — скажете, что есть один торговец инфой. Дорого берет, но знает прям вообще всё.

— Типа к тебе отправить, да? — спросил кто-то из пацанов.

— Эт ты неплохо под умного закосил, — усмехнулся Паук. — Я аж почти поверил. Но да, эт типа я.

На стол легла еще пара мятых банкнот.

— Если всё понятно — валите отсюда. Вон к стойке, всем по пиву за мой счет. За труды.

Пацаны мгновенно ретировались. Конечно, Паук и не надеялся, что они смогут держать язык за зубами. Но сделал всё, что мог. На самом деле его беспокоил стол.

Бенни, главарь местной банды, хозяин бара и земли вокруг, был человеком прижимистым, эгоистичным, мелочно жестоким и ужасно небритым. Пожалуй, небритым в первую очередь. Считал, что огромная грязная борода придаёт ему свирепости. Не чурался он, увы, и «крысятничества». Держал на своей территории торговца информацией, брал процент за «крышу» — и всё равно ставил ему микрофон в стол, чтобы слушать, о чем тот с клиентами говорит. Зачем договариваться, если можно обмануть? В этом был весь Бенни.

Паук о микрофоне демонстративно не знал. Но время от времени случайно заливал его чем-нибудь. Был в меню бара замечательный коктейль, «Сорванная крыша» — настолько впечатляюще сочетание технологий местных бутлегеров и химических познаний бармена, что местные алкаши называли его не иначе как «Оторванное днище». Даже при заказе. Дивное сочетание кислот, щелочей и электролитов обладало проникающей способностью керосина и легко просачивалось как сквозь щели между досками столешницы, так и в корпус дешевой шпионской электроники. Микросхемы корродировали так, что не восстановишь.

Увы, через несколько дней появлялся новый микрофон. Паук снова абсолютно случайно заливал его коктейлем, а Бенни делал вид, что в это верил.

В тот день микрофон был еще не утоплен — только вчера появился новый, рано еще. И тут стайка «хомо эректусов» с признаками хронического слабоумия принесла ценную информацию. И стала орать об этом на всю округу. Не то что в микрофон — за дверями бара слышно было. Значит, скоро о разговоре узнает Бенни. Конечно, это