В процессе повествования поймала себя на мысли, что я прям как колобок – от Мавен ушла, от Ирдана ушла, от шута тоже ушла. Главное теперь – не кончить так же плохо, как румяная булочка, сожранная лисицей.

Когда я, наконец, выдохлась, поняла, что не стоило бы вываливать все и сразу, но было уже поздно. Морская ведьма, нахмурившись, о чем-то сосредоточенно думала. Я украдкой любовалась ею, понимая, о чем говорил оборотень – красота, которая выше самого понятия о красоте, нечеловеческая, неземная. Это как любоваться горным водопадом или морем во время шторма или глубоким бирюзовым озером, не знаю, как объяснить еще… Вот смотришь на картину с прекрасными мифическими русалками или нимфами, понимаешь, что красиво, а красота-то привычная, человеческая. А тут не так – человеческая форма и наполнение стихией. Смотрела бы вечно, если бы эта морская коза меня не пыталась утопить просто так, за здорово живешь. Что у них тут за порядки такие…

– Меня зовут Олия. Я – дочь Каспады. Одна из десяти вечных, разделяющих кровь богини Хен, – заговорила вдруг морская ведьма.

Игор, не сдержавшись, присвистнул – значит, высокая шишка. Надо бы тоже представиться, подремонтировать манеры.

– Я – Евгения. Мой спутник, помощник и друг – Игор.

– Любопытный кот, – усмехнулась Олия, немало меня удивив. Как-то одним мгновением она перестала быть серьёзной стихией, закованной в человеческую скульптуру, и стала напоминать озорную девчонку лет пятнадцати. Пропала из глаз мудрость, серьезность, разладились морщинки на лбу.

– Как вам живется сейчас в горах, Игор? – спросила ведьма, явно расположенная к моему спутнику.

Оборотень помрачнел.

– Уже веков пять не живется. Жалкие остатки перебрались в Пески. Я не видел никого, кроме людей, уже много лет…

Уголки губ ведьмы опустились, на лбу прорезалась морщинка.

– Короли все же до вас добрались… Одно зло от них и горе... Мы дружили когда-то с котами, очень давно, – пояснила она для меня, а я перевела многообещающий взгляд на оборотня. Мог бы и мне сказать, между прочим!

Но, судя по его ошалевшему виду, он и сам не знал.

– Ну что ж, раз так пожелали нити Хен, будьте желанными гостями на островах богини и дочерей. А для тебя, оборотень, на островах будет особый подарок!

Олия хихикнула, прикрыв рот ладошкой, и я опять поразилась перемене, произошедшей с ней. Минуту назад хмурилась и скорбела, а теперь хихикает, как девчонка, которая утащила у дедушки вишенку. Может, у нее с головой – того? Не хотелось бы оказаться на острове, где все бабы малость не в себе.

Но за борт уже не прыгнешь, поздно отматывать назад. Придется воспользоваться гостеприимством дочери богини и побывать на чудо-островах.

В голове мелькнула занятая мыслишка: если островок божественного происхождения, то, может быть, удастся наладить контакт с самой богиней? А там, как знать, может, удастся отправиться домой?

Мне до зубного скрежета, до трясущихся рук и мурашек под одеждой хотелось оставить этот надоевший, совершенно негостеприимный ко мне мир. Как знать, может, и повезет?

Эти мысли меня приободрили, к тому же я, неожиданно для себя самой, ощутила особое, предвкушающее любопытство – такое чувство я испытывала только перед длительными походами в новые, неизвестные мне места. То ли розовый напиток обладает свойствами переводить организм в режим «да не парься!», то ли это было мое, не приобретенное при помощи местных травок, но ощущение мне понравилось. Что ж, вперед – на острова морских ведьм, их богов и богинь.

***

На рассвете мы, наконец, вырвались из устья горной реки.

В принципе, путешествовать на старом корабле – уже удовольствие ниже среднего, а путешествовать на деревянном большом корыте с деревянными заплатками, крошечными каютами и беловолосыми женщинами, для которых ты что-то вроде говорящей диковинной зверушки, да еще и по извилистой порожистой реке – удовольствие, я вам скажу, для сильных духом. Правда, Игору приходилось еще сложнее – прекрасные беловолосые женщины прямо-таки не сводили с него плотоядных взглядов, даже самые старые из всей команды и разваливающиеся на ходу были не прочь урвать минутку с оборотнем, засыпая его вопросами и притворяясь слабослышащими, чтобы придвинуться поближе к молодому сильному телу.

Понаблюдав за таким пассажем в первый раз, я хохотнула, и, поймав страдающий взгляд оборотня, ретировалась. Еще чего не хватало – влезать к жаждущим мужского внимания морским ведьмам. Еще живы были в памяти события прошлого дня, как и ощущение гаснущего сознания и воды, медленно и мучительно заполняющей легкие.

Вообще после того, как Олия представила нас как гостей острова, ведьмы расслабились, хлопали нас по плечам, что-то постоянно спрашивали и говорили, улыбались и в целом вели себя как радушные хозяева. Но я помнила, как стояла на коленях, захлебываясь водой по желанию одной из них, и никто, ни единая душа не сказала ничего против, даже жеста не сделала, чтобы мне помочь. Конечно, Олия для них авторитет, начальник, да и вообще дочурка Каспады, но доверять после такого я им не собиралась и спину подставлять не хотела. Нечего. Для доверия у меня есть оборотень. Который, кстати, стоит и кричит что-то на ушко беловолосой старушке, а она незаметно морщится и все равно придвигается ближе. Тьху, срамота.

Удивительно, что на корабле не было ни одного мужчины. За суматохой я как-то не обратила на это внимания.

Теперь же, щурясь на нежное рассветное солнце, я думала обо всяких глупостях. Интересно, а как они размножаются? Вряд ли морские ведьмы появляются из пены морской, как древнегреческая Афродита. Вспомнила оригинальную версию мифа* и хихикнула (по оригинальной версии, отрубленный детородный орган бога Крона упал в море, взбил пену морскую, и из нее-то и вышла Афродита – богиня красоты. Древние греки – те еще извращенцы по части эротических сказок с плохим концом*). Может, предупредить оборотня? Ну так, на всякий случай?

В темной каюте-комнатушке, отведенной для меня, жили еще три ведьмы. Оборотня, кстати, поселили в отдельной каютке – тоже клетушка, но хотя бы на одного. Как же я ему завидовала! Всю прошедшую ночь мои соседки, взбудораженные аж целой иномирянкой, спрашивали и говорили, говорили и спрашивали. Спать они, по-моему, не собирались вообще, как и все остальные. Сновали по криво раскачивающейся палубе туда-сюда – стремительные, все, как одна, с распущенными белыми волосами, закручивающимися в легкие локоны, с синими глазами, стройные, белокожие, сверкающие белоснежными улыбками. Но, несмотря на свою похожесть, совершенно разные. Как водопад не похож на ручей, ручей не похож на озеро, а озеро ничем не напоминает заросший ряской пруд – так и они различались чем-то глубинным, мало для меня понятным.

Красивые… Только вот глаза из-за них слипаются. Я, не выдержав дружелюбия морских ведьм и поняв, что сна можно не ждать, стояла на палубе у края борта и смотрела на рассветное солнце. Где-то неподалеку огрызался Игор, порядком, видимо, устав от внимания к своей персоне. То тут, то там переговаривались ведьмы – мягко, певуче. Как ручеек журчит. Красиво.