На графа Лода было страшно смотреть. Он, всю жизнь посвятивший служению королю и государству, находился в состоянии шока. Сидел у постели короля и смотрел в одну точку уже много часов. Уже унесли омывать и готовить к погребению измученное, с дорожками черных вен, тело короля, уже проветрили комнаты, уже начали прибывать слуги Акатоша и окуривать королевские покои, а шут все сидел в одной позе. Он не мог поверить, что все закончилось – так. Все, ради чего он жил, погибло.

Конец. Королевства нет. Короля нет. Шута тоже больше нет.

Наконец граф Лод встал, покачнувшись. Пошатываясь, добрел до своего кабинета. Как в тумане, протянул руку к своей любимой шкатулке с хитрым замочком. Одно недостаточно верное движение, и умный механизм впрыснет в его кровь яд, который убьет мгновенно. Одно прикосновение – и все будет кончено. Шут уже ощутил прохладный каменный бок шкатулки кончиками пальцев, но в последнюю секунду отдернул руку, выхватив взглядом кучку сероватого песка на своем столе. Мозг лихорадочно заработал, прогоняя отупление и туман перед глазами.

Есть, есть еще, ради чего жить. Месть – прекрасный повод. Что сука-Мавен, что Ирдан Верден очень поплатятся.

Графу неожиданно пришла в голову мысль, что это именно они виноваты во всем. Если бы не их акатошева иномирянка, все могло бы сложиться по-другому. Теперь граф неожиданно понял, каким был дураком. Можно было сразу же похитить Ирдана Вердена и пытать, пока он бы не сдался и не рассказал, где находится «задел на будущее» для Мавен – спрятанный иномирец, можно было бы, на худой конец, перерезать всех морских ведьм по одной, пока не нашлась бы, что отдала бы свой архей – нормальный, целый архей. Можно было бы… Ах, как много можно было бы сделать, но теперь остается только мстить, и желательно ужалить побольнее, чтобы помучились перед тем, как сдохнуть. За свое королевство шут возьмет королевство Мавен, не меньше.

Отравленная шкатулка полетела в стену. Веером рассыпались важные документы с гербовыми печатями. Важные? Кому они теперь важны? Запястье во время броска неожиданно заныло. По нему мгновением пробежала сухая горячая боль, но шут не придал ей значения. Не до боли – надо уехать из дворца, хорошенько выспаться и восстановить силы. Их много теперь понадобится.

Новость о смерти короля дошла до земного королевства очень быстро. К следующему вечеру Мавен сняла с лапки уставшего сокола туго свернутый рулончик с письмом. Умная птица долетела меньше, чем за сутки, от границ горного королевства до дворца срединных земель.

Длинные пальцы с аккуратными блестящими ноготками подцепили печать. Развернули пару листков. Королева вчиталась в быстрые буквы. Поморщилась – новость о смерти горного короля была ожидаема и даже в какой-то мере ею же и спровоцирована, но оказалась почему-то неприятной. «Придет и твоя очередь», – промелькнула на грани сознания мысль, но Мавен не додумала ее до конца. Ее внимание привлек второй листочек, немного помятый. Взгляд зацепил знакомый почерк.

Она пробежалась взглядом до конца письма, начала перечитывать снова и снова…

Наконец Мавен положила листок на стол подрагивающими руками, разгладила его, хотя больше всего хотелось разорвать на мелкие кусочки. Сердце, молодое здоровое сердце, напитанное силами множества археев, забилось, затрепыхалось, как после удара под дых.

– Ирдан! Ирдан Верден! Сюда его, немедленно!

Высокий крик с прорывающейся в голосе истерикой разрезал тишину дворца.

Ирдан торопился к своей королеве, на ходу застегивая рубашку и смахивая капли воды с только что вымытых волос. И взялось же ей так орать? Песчаник поморщился, входя в королевские покои. Скрипнуло под сапогами разбитое стекло – Мавен не отличалась терпением.

– Я здесь, моя королева.

Склонил голову и тут же поднял, мгновенно оценив белое, без кровинки, лицо Мавен. Ее губы тряслись, пальцы сминали листок, и совершенно неожиданно песчаник увидел в ее глазах слезы. Это было так же дико, как увидеть снег в июле.

Листок, который комкала Мавен, полетел в лицо Ирдана.

– Как это понимать? – прошипела королева.

Ирдан поднял листок, развернул, мысленно присвистнул. Вот это уровень передачи информации! Покосился на ручного сокола. Ага, с этим все ясно. Но как же так? Почему? Всего пару часов назад Ирдан получил с такой же птицей послание, что граф готов к сотрудничеству. А сейчас все идет прахом. Кто-то работает против него? Граф передумал?

Но сейчас есть проблема поважнее. Проблема стояла, прямая, как струна, бледная до полусмерти и едва сдерживала слезы.

Ирдан знал, как вести себя с разъярённой королевой, с радостной, с возбужденной и ликующей. Знал, как смирять ее злость и чем ее задобрить. Но что делать с королевой, которая плачет? Да еще и впервые на его памяти?

– Моя королева… Мавен, – осторожно начал Ирдан, – письмо писал я, но моя вина только в том, что я хотел сделать вам особый подарок…

Королева молчала, опустив голову, и Ирдан понесся вперед – беззастенчиво врать.

– У иномирянки, которую вы продали, есть кое-что очень важное, помимо архея. Она может принести в казну намного больше, чем серебряные рудники. Как только я понял это, я сразу же написал письмо графу, но вам не сказал. Простите ли вы меня за это, ваше величество?

Ирдан мягко опустился на колени у королевских ног.

– Говори – что важное у нее есть? Красивая мордашка? – королева говорила тихим, севшим от ненависти голосом, и Ирдан неожиданно понял, что королева ревнует его. В любое другое время это осознание обрадовало бы змея, но теперь почему-то только раздражало. Но доврать надо, и так, чтобы у королевы не оставалось вопросов. Такое предательство Мавен не простит, и сейчас единственный подходящий момент, когда можно задурить ей голову.

– Талант перевоплощения. Из девушки – в старуху, из старухи – в графиню, из графини – в нищенку… Она может меняться так, что никто и никогда не догадается, кто она на самом деле. Это ее дар и ее большая тайна. Жаль, что понял я не сразу, иначе просто выкрал бы ее для вас из горного королевства, ваше величество…

Ирдан закончил говорить, стоя на коленях, и не решался поднять голову. Молчание королевы резало по нервам. Минута, другая, третья… Странный звук заставил Ирдана удивленно поднять голову и опешить от удивления. Королева, всхипывая, неумело плакала. Сначала сдерживалась, а потом зарыдала в голос, как деревенская девка – громко, навзрыд.

– Ир.. Ирдан… Прости! Я тебя… Тебя казнить хотела, Ир… дан!

Она заикалась, острые маленькие плечи дрожали. Неожиданно ее рука, унизанная драгоценными кольцами, с размаху опустилась на лицо Вердена.

– Ты! Всегда предупреждай! Всегда! Не нужно в моем дворце таких подарков! Мне не нужно таких подарков!

Несмотря на горящую щеку, Ирдан с облегчением выдохнул. Вот это уже по-королевски, вот это уже привычно и понятно.