Вслед летели ругательства от потревоженных прохожих, пока резко не начались узкие улочки, почти без освещения. Фланирующих встречных на них уже не было, мы бежали все свободнее и быстрее. Вокруг все чаще встречались старые поцарапанные двери, брошенные у стен поломанные ящики и бочки, на дороге ветер трепал старые тряпки.

И вдруг у деревянного полусгнившего забора, а нерадивые хозяева даже не подумали его покрасить при строительстве, медоед резко остановился и зафыркал.

Небеса.

Мы опоздали.

Совсем молодой оборотень лежал на спине, уставившись в темнеющее вечернее небо мертвыми, залитыми кровью глазами. При жизни его, наверно, звали Касик, и был он высоким и по-юному красивым. А сейчас его одежда была заляпана, на кистях еще горели, но уже медленно гасли руны, которые, торопясь, начал зарисовывать Родди, на лбу… Точнее, во лбу была четкая круглая дыра с обожженными краями. Наполовину заполненная темно колышущимся кровавым месивом.

— Сейчас бы Пуфа сюда, — сказал Итан. Его уши подергивались. — Кай, где след преступника?

Медоед завертелся ужом, забегал по кругу и вдруг затрясся.

— Оборачивайся, Кай! Оборачивайся! — заорал капитан.

Через пару секунд на грязных камнях лежал обнаженный, по-прежнему дергающийся Кай. Я подскочила, приподняла голову друга, переживая, понятия не имея, что делать дальше.

— Тут посыпано каперней судорожной, в простонародье — колотушкой, — сказал Итан, опускаясь рядом на одно колено. — Сейчас придет в себя. Гадость ядовита для звериной формы. Убийца знал, кто может пойти по следу, и может быть где-то рядом.

Капитан сжимал и разжимал кулаки, из которых время от времени вылетали длинные острые когти. Итан практически единственный среди нас способен на частичную трансформацию. Хищник в нем рычал и рвался наружу.

— Кое-что я успел зарисовать, но анализ без Пуфа не сделаю, — сказал белый от переживаний Родди.

— Сажаем Родди в первую же пролетку, пусть едет за остальной командой и сообщает в полицию. Пока та приедет, может, Пуф хоть что-то успеет узнать. А мы… — Итан осмотрел меня и поднимающегося, кашляющего Кая. — Нам придется заглянуть в «Буру». Может, по свежим следам кто-то вспомнит парня, с которым общался сегодня Касик…

«Бура».

Мне, Мари, было страшно. Но мой хищник рычал от удовольствия. Это была настоящая охота.

— К сожалению, мы вас не можем пропустить. Пропускаем оборотней без людей только по клубным картам.

У входа в клуб низкорослый, но неимоверно широкий в плечах оборотень с натянутыми от мышц рукавами рубашки и тяжелым, пронизывающим взглядом глубоко посаженных глаз отводил из очереди тех, кто пришел в клуб компанией только из оборотней.

— Нет, мы пускаем, если среди вас есть хотя бы один человек. Это правило клуба, приносим извинения.

Над дверью сияла огромная вывеска с надписью: «Бурная вечная любовь». Рядом художник нарисовал темноволосого носатого гиганта, нежно прижимающего прелестную хрупкую блондинку.

Выглядело очень романтично.

Мы некоторое время понаблюдали, как в клуб заходят компании оборотней и людей. Последних было сравнительно немного, в подавляющем большинстве — девушки. Откровенно одетые, ярко накрашенные, развязно себя ведущие. Иногда попадались скромно выглядевшие и даже серьезные приятные мисс, но каждый раз с ними рядом были оборотни, обаятельные и веселые или молчаливые и заботливые. Клуб явно специализировался на межрасовой, модной у молодежи связи.

— Может, мне за Шани сбегать? — предложил Кай.

Мы с Итаном поморщились. Совершенно не хотелось включать в наше расследование эту шпионящую и сплетничающую темную лошадку. Кай пожал плечами.

— Тогда пусть Мари человеком будет, она вообще оборотнем не пахнет.

А ведь это выход. По неизвестным причинам я до сих пор не пахла. Оборот за оборотом, но запах оборотня исчезал сам собой через небольшое время.

Оу. И Люшер, когда хотел, выглядел человек человеком. Значит, меня так и будут, если я захочу, принимать за человека?

Пока я осознавала ситуацию, Итан с Каем уже вовсю осматривали меня с разных сторон.

— Красивая, глаз не отвести, но не блоха, — сказал Итан.

— Ага, секса в ней мало, — вынес свой вердикт Кай.

Я зашипела.

— И вот так не делай! — в один голос сказали они. Кай нравоучительным голосом даже добавил:

— Хорошая человеческая девочка никогда не шипит. — Он посмотрел на мое лицо и добавил: — И губой не дергает. А выглядит приятно, аппетитно и заманивающе. Юбку короткую тебе надо.

Черные кожаные брюки в фривольную юбочку переделать было нельзя. Только если резать, и тут я была категорически против. Оставалось только творчески подойти к «верху».

— Завязки прям до пупа развязывай и с плеча эдак одним краем свесь, — раскомандовался Кай.

Я стрельнула глазами на Итана, но тот был на удивление сосредоточенно спокоен, без обычного щурения глаз и раздувания ноздрей. Значит, его кот после сцены у Люшера все больше мне доверяет, и это хорошо.

— До пупа не надо, — сказал капитан, с удовольствием меня рассматривая, — а то отбивать придется. Но насчет немного развязать и плеча — хорошая идея.

Именно таким я когда-то увидела Итана на посвящении в студенты: уверенным, с еле заметой ироничной улыбкой, красивым откровенной мужской харизмой, с аурой власти за плечами.

— Мари, улыбнись. Не так, с намеком. Хм. Не надо мне подмигивать, ты будто тик подхватила. Н-да. Ей что-то надо делать с лицом, — обратился он к медоеду.

Интересно, что не так с моим лицом? Хотя… у меня появилась идея.

— Итан, есть черный карандаш? Нарисуй мне линии прямо у края ресниц вокруг глаз. Только осторожно.

Это оказалось очень волнительным и сложным делом. Парни, высунув язык, ругаясь, сменяясь время от времени, рисовали линии. Как могли. А ведь они проходили начертательную и ритуальную криминалистику, там черчения предостаточно. Тут же, по коже, у них выходило неровно. Зато именно так и должно было быть у блохи. Размазанно-порочно.

— Какая девочка, — завороженно протянул Кай, отходя на шаг и любуясь.

— Надо только во взгляд этакого добавить, — сказал Итан.

И вдруг обнял, целуя. Прижался быстро и горячо, только раззадорив и прикусив на секунду нижнюю губу. Я ошеломленно захлопала глазами, но поцелуй приняла. Внутри зацарапала кошка.

— А что, так можно было? — озадаченно произнес Кай, когда через пару секунд капитан, улыбаясь, отодвинулся.

Я смущенно сияла, прижимая пальцы к припухшим губам.