– Передай ему, что со мной всё в порядке, – тихо ответила она.

– Обязательно. Здесь слишком много ушей. Встретимся через час в парке около пруда. Калитка слева у ворот. Постарайся не привести хвост. Если что пойдёт не так – мы видимся впервые.

Мартин повернулся и удалился как ни в чём не бывало. Ника бросилась в комнату, чтобы переодеться и подумать. Она не забывала, что во дворце есть шпион повстанцев, но ни разу не встретила его за эти дни. Похоже, Мартин был перед тем в отъезде.

Стоило ли снова связываться с восстанием?

Ника прислонилась лбом к прохладному оконному витражу, как в тумане наблюдая сквозь разноцветное стекло снующих во дворе солдат, громко отпускающих крепкие словечки в адрес служанок.

В голову снова и снова приходила картина с изображением матери. И слова Кима: «Они лишили нас всего! Мы живём подобно рабам». В памяти всплывало испуганное лицо матери и арнианец, от которого она спасла свою дочь. Разум выбрасывал с Никой злые шутки, теперь ей казалось, что у того солдата из обрывков воспоминаний было лицо князя ан Эрикса.

«Нужно вернуть свою страну и положение в ней», – напомнила она сама себе, чтобы только не думать, что всё это – часть пророчества.

Ника вышла в парк к назначенному времени. Она уже бывала здесь. Наверное, это самое спокойное место в пределах дворцовых стен. Много лет назад под старыми деревьями гуляли короли и королевы, резвились их дети. Сейчас, в суровые времена диктатуры Арниана, здесь стало безлюдно. Деревья и кусты разрослись, никто особо за ними не ухаживал. Но мощёные плитами дорожки и потрескавшиеся статуи богов так и остались, А между ними стояли каменные скамьи, местами покрытые мхом.

Она пробралась сквозь заросли и оказалась около небольшого, заросшего кувшинками водоёма. В тишине раздавалось лишь пение птиц и кваканье лягушек – вечных обитателей парка. Но вдруг Ника услышала шаги и обернулась.

Мартин, как она и думала. Он подошёл и сел рядом на каменный берег пруда. Повернулся, убеждаясь, что нет слежки, затем спросил:

– Ты уже месяц здесь живёшь?

– Да. Я в плену. Меня не выпускают за пределы дворца. Кругом охрана. Сам знаешь, завтра приезжает король.

– Так ты и есть та таинственная красавица, которую привёз князь и никуда не выпускает? Я и подумать не мог, что это ты. Живёшь с врагом? – нахмурился Мартин.

Ника не знала, что ответить. Оправдываться не стоило, ведь она не виновата в прихоти князя. Она ненавидела Стайгена всей душой, порой хотелось просто убить его, особенно в те моменты, когда он откровенно над ней издевался.

– Я лишь пленница, если ты не понял. Он спас меня. Но я не могу отсюда уйти. Выхода нет! – На глазах Ники выступили слёзы бессилия.

Разве повстанцы могли понять её положение в этом мире? Когда она столько лет стремилась узнать правду, а правда оказалась более жестокой, чем Ника могла ожидать. Куда ни кинься – кругом засада. С одной стороны, повстанцы и пророчество, с другой – её истинное происхождение и разница во времени, с третьей же – князь, который решил оставить её у себя. И неизвестно, что будет, когда Ника ему больше не понадобится. Могли ли понять повстанцы, что в этом дворце она одновременно у себя дома и в плену? Они и понятия не имели, кто на самом деле попаданка из другого мира, являющаяся частью пророчества.

– Успокойся. Я тебя не упрекаю. Я сам много лет живу среди них, надеясь отомстить, – резко произнёс Мартин. – Выход есть. Ты о нём просто не знаешь. Он внизу. Под дворцом!

– Что?! Катакомбы соединяются с дворцовым подвалом? – опешила Ника.

– Именно так. Я постараюсь выбрать момент, когда внимание арнианцев будет отвлечено на приезд короля, и выведу тебя наружу. Арнианцы знают про тот подвал. А вот про подземный ход, который начинается в нём, не имеют понятия. Когда увидишь его, сама поймёшь, почему.

– Я могла бы узнать от князя ан Эрикса полезную информацию. Он начал мне немного доверять, – задумалась Ника. Она действительно хотела помочь повстанцам, всей душой желая их победы. Только как это сделать, пока не знала.

– Сможешь ли? – приподнял брови Мартин.

– Не знаю. Но попробую.

Она первая покинула сад. Мартин же вышел спустя несколько минут. Оба понимали, чем рискуют, если их увидят вместе. Но как только она вышла, то заметила у казарм Стайгена. В шлеме и плаще, с мечом в ножнах, будто он собирался на войну. В такой одежде князь выглядел довольно устрашающе. Она хотела было прошмыгнуть мимо, как он увидел её сам.

– Что ты здесь делаешь? – гневно спросил он.

– Кажется, ты сам дал мне свободу. Я не нарушаю границ, – прищурилась она.

– Вернись в спальню. Нам нужно поговорить. Я скоро приду, – приказал он.

Чёрт! Неужели заметил её с Мартином? Ника сжалась от пристального взгляда арнианца.

– Туда и собираюсь, – заявила в ответ, чтобы он не думал, что она выполняет его распоряжение.

Она гордо подняла голову и направилась к главному крылу дворца.

Стайген провожал её взглядом. Его удивляли манеры девушки. Она была единственной, кто не пытался ему льстить, не выполнял безоговорочно приказы. И его дар убеждения с ней не работал совсем. Но это его забавляло. Он не знал, сколько ещё потребуется держать её у себя, но однозначно был уверен, что не хочет избавляться от её компании.

Ника просто заводила его. Рядом с девушкой в нём просыпался интерес и желание, которое он отчаянно пытался затолкать обратно, только бы не думать, что он хочет гораздо большего, чем фиктивные отношения.

Он шёл в свою спальню, думая о ней. Решал, как станет сообщать ей новость, и уже представлял гневную реакцию на свои слова.

Она ждала его, успев переодеться в другое платье. Сидела на постели и смотрела в окно. Стайген остановился, прикусил губу, представляя, что мог сделать бы с ней на этой самой кровати.

– Ника, ты помнишь, что завтра приезжает Его Величество, – начал он разговор.

– Мне всё равно, – подняла она глаза, глядя на него в упор. – Ты хотел мне напомнить? Я не страдаю провалами в памяти.

– У меня не будет времени следить за тобой. И я тебе не доверяю. Придётся остаться в спальне, пока король не уедет. Вам не стоит видеться.

– Что?! Я и так пленница! – возмущённо произнесла она, глотая воздух. Князь пытался отобрать у неё с трудом отвоёванную свободу. – Я не собираюсь сидеть здесь несколько дней!

– Не спорь! Я буду рядом. А ещё прикажу Атору навещать тебя. Вы ведь нашли общий язык. Поверь, так лучше для всех.

– Можешь прислать Атора, а сам не появляться. Мне твоя компания не нужна! Чем меньше видимся, тем лучше для обоих, это уж точно!

– Разговор окончен! – рявкнул он так громко, что у неё зазвенело в ушах.

Он терял остатки самообладания. Ещё ни одна женщина не разговаривала с ним таким тоном. Его это злило до безумия. Иногда так и хотелось привязать её к столбу для наказаний во дворе, приказать бить хлыстом, пока она не признает его своим господином. И смотреть, как изменится красивое наглое лицо. Она привлекала его больше, чем он ожидал. Но потом он отходил и надеялся всё же завоевать её доверие, чтобы выяснить правду.