— Не забудь позвонить Аннабел во время ленча, если явсе еще буду под наркозом.

Или, не приведи Господи, в операционной, мысленно закончилаона, вытирая слезы дрожащими пальцами. Сэм взял ее за руку:

— Я позвоню ей. У меня сегодня ленч в «Ла Гренуе» сарабами Саймона и его помощницей из Лондона, которая получила степеньэкономиста в Оксфорде. Он говорит, что ребята из нашего Гарварда в подметки негодятся тем, кто окончил Оксфорд. — Сэм улыбнулся, пытаясь отвлечь жену.

Подобные двум черным ангелам, в дверях появились двасанитара с каталкой, приехавшие за Алекс. На них были зеленые штаны, голубыерубахи, шапочки и матерчатые тапки.

— Александра Паркер?

Ей хотелось сказать «нет», но она знала, что это не поможет,и кивнула. Алекс была в слишком тяжелом состоянии, чтобы разговаривать. Послетого как ее переложили на каталку, она снова начала плакать. Почему, ну почемус ней все это случилось?

— Держись, детка. Я буду здесь. А сегодня вечером мыкое-что отпразднуем. Не бойся.

Сэм наклонился и поцеловал ее, а Алекс проговориласдавленным шепотом сквозь слезы:

— Я ничего не хочу — только быть дома с тобой и Аннабели смотреть телевизор.

— Как захочешь. А теперь давай-ка покончим со всемэтим, чтобы поскорее забыть.

Сэм легонько сжал ее грудь, и Алекс засмеялась. Ей отчаяннохотелось, чтобы все это закончилось сегодня же. Она от всей души хотела быразделить оптимизм Сэма, но для нее это было невозможно. И кроме того, Алекспыталась не думать о том, что он ни разу не пообещал ей любить ее всегда — дажебез одной груди.

Они безжалостно покатили ее по коридору к большому лифту.Люди расступались на их пути, провожая недоуменными взглядами эту красивуюженщину, с которой, казалось бы, не может произойти ничего плохого. В смущенииони отводили глаза — рыжая Алекс с разметавшимися по подушке роскошнымиволосами, беспомощно лежащая на каталке, выглядела нелепо.

Этаж, где располагались операционные, был пропитан резким запахомантисептиков. Электрические двери открылись и захлопнулись, и Алекс внезапнообнаружила, что находится в небольшой комнате, полной хромированногооборудования, какой-то аппаратуры и ярких ламп. Среди всего этого она увиделаПитера Германа.

— Доброе утро, миссис Паркер.

Он не стал спрашивать, как у нее дела — ему это былопрекрасно известно. Коснувшись ее руки, доктор попытался успокоить своюподопечную.

— Очень скоро вы уснете, миссис Паркер, — ласковосказал он, заставив Алекс удивиться. Сейчас, среди этой сложной техники, он былцарь и бог — и при этом он обращался с ней добрее, чем когда-либо. Может быть,это потому, что он добился того, чего хотел? Неужели Сэм прав? А она, наоборот,ошибается? А вдруг они все сумасшедшие? И только врут ей?

Неужели она умрет? Где Сэм? И Аннабел… В ее вену вошлавторая игла, и голова Алекс пошла кругом. Во рту внезапно появился вкус чеснокаи арахиса, и кто-то велел ей досчитать от ста до одного. Не досчитав и додевяноста восьми, Алекс провалилась в беспамятство.

Сэм целый час ходил взад-вперед по маленькой голубой палате.В половине десятого он позвонил своей секретарше, ответил на несколько звонкови подтвердил, что придет на ленч с Саймоном. Сегодня днем они должны быливстретиться с адвокатами. Саймон присоединялся к ним в качестве партнера,принося с собой все свои важные связи и очень небольшое количество денег. Напервых порах это партнерство должно было быть ограниченным, а его процент вимуществе фирмы значительно меньшим, чем у Сэма, Тома или Ларри. Но пока он былэтим явно удовлетворен. Саймон говорил, что позднее, когда он докажет своюсостоятельность и их дело будет развиваться в результате его связей, он внесетденьги за более солидную часть имущества.

После этого Сэм спустился в холл и выпил два глотка большеон не смог — отвратительного кофе из автомата. Все эти больничные запахи, всеэти люди, передвигавшиеся на каталках или креслах на колесиках, заставляли егосамого чувствовать себя больным. Последний раз он был в больнице, когдародилась Аннабел, и с тех пор у Сэма сохранился ужас перед этим местом. ТогдаАлекс нуждалась в его присутствии, а сейчас он чувствовал себя лишним ибеспомощным. Его жену увезли от него неведомо куда, она была под наркозом и незнала, находится он рядом или нет. Он мог быть в любом другом месте. И кполовине одиннадцатого он понял, что имеет на это право. По его расчетам, онауже должна быть в палате. По крайней мере можно узнать, когда она там окажется.Сэм не хотел уезжать, не увидев ее или хотя бы не поговорив с ее врачом. Но кодиннадцати он должен был оказаться в офисе. А его сидение здесь было абсолютнобесполезным занятием — он это знал. В этой крохотной голубой комнате ончувствовал себя совершенно заброшенным.

Позвонив в офис еще раз, Сэм решительно направился к стойкедежурной медсестры.

— Я хотел бы узнать о состоянии здоровья миссисАлександры Паркер, — отрывисто сказал он. — В девять ей должны былисделать биопсию. Врач обещал, что в десять процедура закончится. Сейчас ужепочти одиннадцать. Пожалуйста, узнайте, почему происходит эта задержка. Я немогу ждать ее вечно.

Медсестра подняла бровь, но ничего не сказала. Стоявшийперед ней хорошо одетый и красивый мужчина выглядел очень респектабельно.Вокруг него словно была аура начальника, на которую поддалась даже она, незнавшая, ни кто он такой, ни почему он не может ждать, подобно любому другомупосетителю.

Медсестра позвонила наверх, где ей сказали, что всезадерживается. В конце концов, сегодня был понедельник. Сегодня надо былосделать все, что накопилось за выходные, — прооперировать все руки, ноги ибедра, которые ждали этого со вчерашнего вечера. А ведь оставались еще исрочные случаи — аппендициты, например.

Сэм снова вспомнил про бессмысленное ожидание в аэропорту.Однажды он должен был встретиться с Алекс в Вашингтоне для какой-то вечеринки.В Нью-Йорке шел снег, и Сэм прождал ее прилета шесть часов. Сейчас он начиналчувствовать примерно то же самое, что и тогда. К половине двенадцатого онпонял, что его терпение иссякло.

— Это смешно, — снова обратился он к девушке застойкой. — За это время ей уже могли бы сделать операцию на сердце. Ееувезли три часа назад. По крайней мере могу ли я узнать, в чем дело?

— Извините, сэр. Возможно, привезли какого-нибудьсрочного больного. К сожалению, такие случаи нельзя предвидеть.

— Узнайте, пожалуйста, где она и что происходит.

— Может быть, она в послеоперационном покое, еслитолько действительно не случилось что-то непредвиденное. Я сейчас позвоню.Подождите в комнате, можете выпить кофе. Как только я что-нибудь узнаю, я к вамзайду.

— Большое спасибо, — улыбнулся Сэм, и медсестраподумала, что он явно несносный человек, но имеет на это полное право. Онаснова позвонила в хирургическое отделение, но практически ничего не узнала, заисключением того, что Александра Паркер по-прежнему находится в операционной.Операция началась поздно, и дежурная сестра отделения понятия не имела, когдаона закончится.