правде говоря, я могла бы так сидеть часами, купаясь в зеленой тишине, огоньках, поблескивающих навстречу звездам, с каждым вдохом наслаждаясь гарденией и жасмином.

Но у меня есть цель, и я не могу ею пренебрегать.

– Когда мы говорили с В., он сказал, что я девочка Э. – Я нерешительно начинаю разговор. – Ты хорошо знал Э.? У нее проблемы, и мне нужна помощь…

– Что за проблема?

Мой ответ прерывает звон вилкой по бокалу.

– Прошу внимания! – Женщина говорит с мелодичным акцентом у стола с едой, но голос ее каким-то образом достигает нас.

Я удивленно поднимаю голову. До этого я не слышала в Саду никаких объявлений. Почему-то я думала, что тут только гуляют, едят и пьют. Неужели это все была подводка к некоей программе?

– Что сейчас будет? – я шепчу Сэму.

Он расправляет плечи и руки, также удивлен, как и я.

Мы встаем одновременно, сходим из павильона и идем в центр Сада, чтобы поучаствовать в чем бы там ни было.

– Пришло время, – взывает женщина, пока разговоры стихают, – для нашего любимого занятия.

Она очень красивая. Наверное, она из Индии – темные волосы прикрыты платком, расшитым золотом, на запястье блестят браслеты.

Гости вечера со всех концов Сада стягиваются к Дубу.

– Да, да, подходите поближе. Я не хочу кричать. – Она улыбается толпе, как благодетельная королева.

Кто знает? Может, она и есть.

Мы с Сэмом стоим у зарослей бамбука высотой в два этажа. Крепкие стволы и ветки с листьями качаются на легком ветру. Мы протискиваемся между каменных чаш, наполненных серо-зелеными суккулентами и роскошными пальмами цвета спелого киви. Даже пахнет здесь как в тропиках – я могу поклясться, что чувствую в воздухе запах кокоса и цитрусовых.

– Чудесно! – Наша ведущая хлопает дважды. – А сейчас для нашего разговора нам потребуется разделиться на группы по три человека.

Толпа тут же начинает двигаться, словно в знакомом танце.

Я в панике смотрю на Сэма, улыбаясь, чтобы скрыть растерянность.

Он делает полшага в мою сторону, чтобы меня «застолбить».

Худой джентльмен с длинной бородой и черными редеющими волосами неподалеку от нас привлекает мое внимание и вопросительно поднимает брови. Он носит бархатный жилет цвета красного вина, белую накрахмаленную рубашку и черную бабочку. Ему бы пошла трубка.

Я киваю, улыбаясь. Он выглядит знакомо, но я не могу его опознать.

Мужчина присоединяется к нам, перекатываясь с пяток на носок.

– Благодарю, дорогая. В таких вещах всегда нервничаешь, ища себе товарищей. – Он кивает в мою сторону. – Я Ч., а вы?

– К. и С. – С каждым разом представляться инициалами все легче. Возможно, в анонимности есть свои прелести.

Однако я уверена, что знаю этого человека. У края памяти танцует размытый образ – возможно, на картинках он старше?

– Что ж, С., с вами мы конечно же встречались, но я весьма рад нашему знакомству, К., какое бы развлечение ни планировала для нас А.! – Он тычет пальцем в сторону женщины и припечатывает свое заявление улыбкой.

Душевный.

Мне кажется, мы хорошо выбрали третьего партнера. Он заполнит паузы в разговоре. И я рада встретить еще одного человека, который может мне помочь.

У Древа женщина – видимо, еще одна А. – снова звенит по бокалу.

– Мы готовы? Все в группах по трое? Отлично. Теперь. Мы все знаем, как много значит доброе слово в кругу хороших друзей. Мы собрались здесь, помимо прочего, чтобы приободрить друг друга, где бы мы ни были на творческом пути. Чтобы напомнить друг другу о необычайной щедрости, которую необходимо проявить для выполнения этой работы. Без этого, как вы знаете, мы легко забываем о своей силе, о нашей роли и позволяем обману разъедать наши души.

Слова повисают в воздухе над затихшей толпой.

Неподалеку от меня кивают, улыбаясь. Как будто она сказала то, что у всех на уме, что они бы сказали, если бы сами были в центре у Древа.

– Помня об этом, сейчас в группах мы скажем друг другу пару вдохновляющих слов: каждый будет говорить с человеком по левую сторону.

Она взмахивает рукой.

– Начали!

Глава 17

Эмили: Кто-нибудь осознает жизнь, пока живет ее… каждую, каждую минуту?

Режиссер: Нет. Святые и поэты, может быть… они что-то знают.

Из «Наш городок», Торнтон Уайлдер

Несмотря на безопасность нашего бамбукового алькова, у меня пересыхает горло. Что я могу сказать людям, о которых ничего не знаю?

Сэм смотрит на меня и улавливает мою панику.

– Я начну.

Я облегченно выдыхаю.

Хотя он тоже меня не знает. Что он может сказать?

Но Сэм поворачивается к Ч.

– Ваши произведения на меня очень повлияли. – Он улыбается застенчиво, слегка склонив голову. – В ваших книгах встречалось достаточно привидений и зловещих кладбищ, чтобы заинтересовать меня в детстве. Будучи подростком, я встречал на страницах те же чувства и испытания, что и в жизни, и все… надежды, связанные с взрослением.

Они обмениваются взглядами, будто С. сказал какой-то пароль.

Ч., кажется, старается не заплакать.

– И, конечно, со временем я понял вашу любовь к обездоленным и униженным, видя неравенство, что вы осветили в своем творчестве. – Каждый аргумент он сопровождает выразительными жестами. – Я всего лишь один человек, но ваше творчество принесло мне радость, подарило смелость, помогло стать лучше.

Ч. хватает Сэма за руку и отвешивает небольшой поклон.

– Вы утешили меня. Человек, облегчающий страдания других, не может быть бесполезен.

И – клик.

На этих словах лицо мужчины в моей голове превращается в обрамленный портрет под старину в секции «БРИТАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА», а эти слова выписаны на паспарту.

Привет, Чарльз Диккенс.

Ч. отпускает Сэма, но в этот же момент я тянусь к нему, хватая за свободную руку, прежде чем меня снова одолеет сомнение.

– Я так рада встретить вас. – Слова льются рекой, но мне все равно. – «Большие надежды», «Повесть о двух городах», «Рождественская песнь», «Оливер Твист», «Дэвид Копперфильд»… – я не могу остановиться, все эти книги в какой-то момент жизни были моими любимыми. – Вы… Я люблю ваши книги.

К моему удивлению, он притягивает меня в объятия.

Борода колет мне щеку, я закрываю глаза, чтобы не заплакать. Он пахнет чернилами и старой бумагой, как и должно писателю.

– Благодарю, дорогая, – шепчет он, прежде чем отпустить меня. – Кажется, настала моя очередь говорить с вами.

Быть этого не может.

– Мы только встретились, поэтому мне не помешает…

– Она тоже рассказчик, – подсказывает Сэм, глядя на меня.

– Ах, чудесно! С удовольствием