Но через мгновение он воспрял духом:

– Ничего. Ночью мой Настоящий свет всегда может пригодиться.

И он храбро перепрыгнул через мою ногу – за дверь.

– Осторожно! – крикнул я.

Светящееся пятнышко мелькало уже метрах в десяти.

– Ерунда! Что может случиться с Солнечным котенком? Даженочью? Пойдем, здесь трава!

Я переступил порог. И почувствовал под ногами теплую траву.Здесь-то точно не осень. Лето или весна…

– Котенок! – позвал я и пошел в темноту. Не грохнуться бы… –Котенок!

Светящееся пятнышко метнулось ко мне:

– Дверь! Глупый мальчишка!

Я обернулся и увидел, как медленно закрывается в темнотесветлый проем. Бросился назад, но руки уткнулись в камень. Я едва не рассадиллоб о скалу.

Сразу стало страшно.

– Самый глупый в мире мальчишка, – прыгал под ногамиКотенок, – что ты наделал?! Дверь закрылась!

– Вижу, что закрылась! – заорал я. – Так высвети ее!Откроем!

Котенок ответил не сразу:

– Я попробую…

Он подошел к камню вплотную, и я увидел, как сквозь серуютень проступают очертания двери из черного дерева. Еще я понял, что скала, вкоторой замурована дверь, огромна. Это даже не просто скала, а часть горы. Новот дверь, как я на нее ни смотрел, не становилась четкой. И пальцы натыкалисьтолько на камень, а не на бронзовую ручку.

– Не получается, – виновато сказал я.

– Сам понял, – ответил Котенок. – Сквозь камень трудновидеть Потаенные двери. Это тебе не старые газеты. Разве что другую поискать…Три двери должны вести из мира в мир – это закон.

– Так ты не можешь? – с подступающим ужасом спросил я.Искать теперь повсюду другие двери на Землю было глупо. Котенок молчал.

– Говори! – завопил я. – Чего молчишь?

– Не могу, – прошептал Котенок едва слышно. – Я маленький, яже предупреждал. И сил очень много потратил, когда открывал дверь в первый раз.

– Эх ты, Солнечный, – едва сдерживая слезы, сказал я и селна траву у самой скалы. В ногу больно впился острый камень, но я не обратил наэто никакого внимания. Дверь в камне стала едва различима. – Может, каменьобколоть?

– Не знаю, поможет ли это, – печально сказал Котенок иприжался к моей ноге. Вся злость сразу куда-то улетучилась. – Ты тоже виноват,глупый мальчишка. Надо было следить за дверью.

– Предупредил бы… И что ты меня все время зовешь глупыммальчишкой?

– Если ты настаиваешь, то буду звать умным, – продолжалзадираться Котенок.

– У меня имя есть!

– Ты же не представился.

Минуту мы молчали, потом Котенок тихо спросил:

– А как тебя зовут?

– Данька.

– Бывают имена и похуже, – философски заметил Котенок. –Ладно, не паникуй. Надо дождаться утра.

Мне бы чуть-чуть Настоящего света – и я смогу высветить этуПотаенную дверь.

– Правда?

– Без всякого сомнения, – поклялся Котенок. – Ты небось тожена голодный желудок марафон не осилишь?

– Да я и так не осилю, – признался я. – А откуда ты знаешьпро марафон?

– Прежде чем Настоящий свет отразился от Настоящего зеркала,я много чего успел увидеть.

– А что это за зеркало? Откуда взялось?

– Да не знаю я. Оно очень старое, его взяла маленькаядевочка и стала пускать зайчики… Фу, слово-то какое глупое! Зайчики!.. Адевочка и не подозревает, какая удивительная вещь у них в доме хранится.

Я сидел рядом с Солнечным котенком и думал. О том, что вомногих домах могут пылиться Настоящие зеркала, способные сотворить чудо. А мыпроходим мимо, не догадываемся подставить их под утренний свет…

– Котенок, а как узнать, Настоящее зеркало или нет?

– Просто посмотреть в него. И захотеть увидеть себя таким,какой ты есть. Но люди боятся таких зеркал, предпочитают видеть свое отражение,а не суть. А некоторые уже и не умеют видеть, они способны только смотреть.

– И в чем тут разница – видеть или смотреть?

– Глупый, глупый Данька, – печально сказал Котенок. – Тыдействительно еще маленький…

Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился умоих ног, потом виновато спросил:

– Не холодно?

– Нет.

– Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то делево всем я виноват. Расхвастался…

– Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только,ничего не увидели.

– А что тут видеть, – сонно отозвался Котенок. – Маленькаядолина между скалами. Сто метров на двести, не больше… Ручеек, пара деревьев инесколько валунов.

– Откуда ты знаешь?

– Вижу.

– Так ведь темно!

– Во мне Настоящий свет, – зевнув, напомнил Котенок. –Данька, давай спать…

– Я не хочу.

– Тогда помолчи, а я посплю…

Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держана коленях спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что, когда Солнечныйкотенок уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детскомночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали?

Точно. Вот и я тоже уснул.

Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровноетепло, но хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливалпрохладный ветерок.

Я поежился, и Котенок сразу поднял мордочку, засветившись вполную силу:

– Замерз, да?

– Спрашиваешь. – У меня зуб на зуб не попадал, да и естьхотелось ужасно. – Вот простыну опять…

– Вылечу, – без особого энтузиазма пообещал Котенок. –Ладно, уже немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно ихолодно.

– Значит, вот-вот рассветет.

Я осторожно опустил Котенка на землю и попрыгал, чтобысогреться. Помогло это плохо.

– Может, мы мало спали? – предположил я, снова усаживаясь натраву.

– Семь с половиной часов, куда уж больше, – фыркнул Котенок.– Знаешь, какое чувство времени у Солнечных котят?!