На следующее утро, трясясь в автобусе, она настраивалась напредстоящий урок. Даша была частным логопедом и занималась со всеми детишками подряд,то есть бралась и за самые сложные случаи.

Стать логопедом ей помогла чистая случайность. Дашатрудилась переводчиком в одной из многочисленных московских фирм и была почтидовольна своей работой, а самодур-шеф был почти доволен ею. До тех пор, покаДаша не высказала собственное мнение об идеях его молодой любовницы, работавшейв соседнем с Дашиным отделе. Любовница, как все прекрасно знали, была круглойдурой, и ее многостраничный труд по критериям оценки деятельности переводчиковбыл набором бессмыслиц, прямо-таки умилительных потому, что ни одногоиностранного языка сама юная Светочка не осилила.

Дашина точка зрения стала известна сотрудникам, и за глупуюоткровенность она вылетела с работы так быстро, что толком не успела ничегопонять. А потом последовала поездка в Турцию, куда Дашу на последние деньгиотправила мама и где та познакомилась с будущим мужем. Когда они поженились иДаша забеременела, ей стало не до работы, да и Максим не возражал против того,чтобы во время беременности любимая жена сидела дома, варила супы, гуляла и ненервничала (за время их общения в Турции он убедился, что его Даша отличаетсякрайней впечатлительностью, и очень опасался, как бы эта ее особенность неповлияла на развитие еще не родившегося ребенка).

Даша и не волновалась, прекрасно себя чувствовала все девятьмесяцев, а в положенный срок родила здоровую девочку, которую назвали Олесей.Неприятности начались позже: Олеся не заговорила ни в три года, ни в три споловиной, а когда наконец начала произносить слова, то выдавала невнятныйнабор звуков. Ужаснувшись, Даша начала таскать дочь по всем специалистам, какихтолько нашла, но после полугода бессмысленно потраченного времени убедилась:помочь девочке сможет только она сама.

Даша записалась на логопедические курсы, читала по ночамстатьи в Интернете, покупала медицинские книги, искала статьи на английском исама переводила их. И занималась, занималась, занималась с Олесей. Попутнонашла еще четырех мам с похожими проблемами, и они обменивались опытом, вместеразмышляли, что бы придумать новое для обучения своих детей.

В шесть лет Олеся говорила уже чисто и хорошо, куда лучшебольшинства сверстников. Даша вздохнула спокойно, решив, что наконец-то можновозвращаться к работе. Но неожиданно сосед по дому, пристально наблюдавший зауспехами ее и Олеси, попросил логопеда-самоучку поработать с его внуком, в пятьлет упорно не желавшим выговаривать половину алфавита. Так Даша и началазаниматься тем, что вовсе не считала своей специальностью, – стала учитьговорить теперь чужих детей.

Педагогом она оказалась прекрасным, и ее «передавали»знакомым и знакомым знакомых, когда собственные дети клиентов начинали говоритьвполне достойно. В последний год Даша даже смогла осуществить свою давнюю мечту– вставать с постели не тогда, когда необходимо куда-то спешить, а в то время,когда хотелось ей самой. Она просыпалась в начале девятого, быстро делала вседомашние дела и к девяти часам была готова к большой прогулке. Проша ложился наковрик у входной двери заранее и начинал ждать, когда же раздастся позвякиваниекарабина на поводке и хозяйка скомандует: «Гулять». Гуляли они по часу, атеперь, когда в двух шагах от их дома был такой огромный лесопарк, и пополтора. Только после этого Даша начинала занятия.

Правда, иногда все же случались непредвиденныеобстоятельства, и приходилось силком вытаскивать себя из теплой постели,выпивать огромную чашку кофе и бочком прокрадываться мимо Проши, укоризненносмотревшего на Дашу огромными, как сливы, карими глазами. Сегодня такимнепредвиденным обстоятельством была бабушка Никиты Барсукова – ИннаИннокентьевна. Даша часто думала, что у человека, назвавшего ребенка именемИнна при Иннокентии-папе, должны начисто отсутствовать слух и вкус.

Сегодня Инна Иннокентьевна была в ударе. Пока Даша раздеваласьв прихожей, она поведала ей о проблемах с машиной, обругала походя папу Никиты,своего зятя, и одним словом уничтожила зеленую курточку Даши, которой та оченьгордилась.

– Миленькая на вас вещица, – заметила ИннаИннокентьевна. – Я, правда, не сторонник распродажных вещей, хотя, еслинет выбора…

«Вот именно, нет выбора, – чуть не сказала ейДаша. – Не у каждого есть возможность одеваться исключительно за границей,и вовсе не потому, что одни глупые, а другие умные, а потому что жизнь у людейустраивается по-разному». Сама Инна Иннокентьевна была вдовой московскогочиновника и последние пять лет жила припеваючи на то, что «незаметный служащий»оставил после себя. Ее огромный джип-внедорожник ненавидели все соседиБарсуковых, потому что, приезжая в гости к дочери и внуку, Инна Иннокентьевна,не задумываясь, бросала машину у чужих гаражей, прочно перекрывая все въезды ивыезды. Причем сигнализацию на машине она не включала, поэтому пинки по колесамчерного монстра ничего не давали – Инна Иннокентьевна отгоняла машину тогда,когда нужно было ей, а не каким-то неудачникам на «Дэу» или, прости господи,«Хундаях».

– Так чем мы сегодня займемся? – поинтересоваласьбабушка Никиты, прочно обосновываясь в кресле. – Мальчик так ужасноговорит! Вот, помню, я в его возрасте…

С возрастающей тоской Даша слушала воспоминания ИнныИннокентьевны о ее юных годах и чувствовала, что опять попала в ловушку. ИннеИннокентьевне нужен был слушатель, и она использовала любого несчастного,подворачивающегося ей на жизненном пути.

– Никита, – кипятилась тем временем дама, кивая нанасупившегося мальчика, – он даже букву «ч» не выговаривает! Вот как такможно, объясните мне как логопед!

Даша вспомнила «распродажную вещь» и почувствовала, чтотерпение ее лопнуло, как воздушный шарик.

– Объясняю как логопед, – вежливо и сухопроизнесла она, глядя мимо Инны Иннокентьевны. – На сегодня я вижуединственную причину, по которой Никита не освоил данный звук, – лично вы.Мне неловко вам это говорить, но чем раньше мы начнем заниматься с Никитойнаедине, тем быстрее он научится выговаривать все звуки.

Даша ожидала, что бабушка Никиты разразится длинной тирадой,но Инна Иннокентьевна окинула ее долгим взглядом, поднялась из кресла и молчавышла.

– Ну что же, дружочек, давай заниматься, –обратилась Даша к мигом повеселевшему мальчику. – Дай-ка мне ладошки.Смотри, вот тут поскакал зайчик, а за ним гналась лиса…

Через час с лишним выдохшаяся Даша вышла из комнаты, оставивдовольного Никиту разбираться с новой игрой, и побрела по коридору, чтобы найтибабушку мальчика. Дойдя до кухни, она остановилась. Из-за прикрытой дверидоносился рокочущий голос:

– Если это твой хваленый профессионал, Ирина, то тыпросто дура. Ты не видишь, что ли, что у Никиты нет никакого прогресса? Твойсын деградирует! И сколько она берет за одно занятие? Сколько?! Да ты с умасошла!

Даша повернулась и пошла обратно.