— Извини за эту сцену: приступы, врачи, и всетакое, — сказала Поппи.

— Нет, ты обязательно должна пойти к врачу. —Джеймс нежно посмотрел на нее. — Твоя мама права, все это продолжаетсяслишком долго. Ты похудела, боль не отпускает даже ночью.

Поппи уставилась на него в изумлении. Она никому нерассказывала о том, что ночью боль усиливается, даже ему. Просто Джеймс понималее, понимал, и все тут. Так, как если бы мог читать ее мысли.

— Просто я знаю тебя, вот и все. — Он искосавзглянул на нее своим загадочным взглядом и достал диск.

Поппи с размаху шлепнулась на кровать, устремив взгляд впотолок.

— Как бы то ни было, я надеюсь, что мама не испортитмне ни дня каникул, — сказала она. Вытянув шею, Поппи задумчиво посмотрелана Джеймса. — Знаешь, я хотела бы иметь таких родителей, как у тебя. Моямама всегда волнуется и следит за каждым моим шагом.

— А моим совершенно до меня нет дела. Ну и что,по-твоему, хуже? — сухо ответил Джеймс.

— Твои разрешают тебе жить отдельно.

— Да, в доме, который принадлежит им. Это дешевле, чемнанимать сторожа. — Джеймс покачал головой, пристально разглядывая диск,который ставил на проигрыватель. — Не кати бочку на своих родителей,детка, ты счастливее, чем думаешь.

Об этом и думала Поппи, когда зазвучала музыка. Они сДжеймсом предпочитали транш — альтернативное направление, пришедшее из Европы.Джеймс любил ритмы техно, Поппи тоже любила эту музыку, потому что она быланастоящая, необузданная и неприглаженная, созданная людьми, которые в нееверили, людьми, которых вела страсть, а не жажда наживы.

Кроме того, благодаря музыке Поппи чувствовала себя частьюбольшого мира. Она любила его многообразие и непохожесть разных стран инародов.

И Джеймса она на самом деле любит за это, за то, что он такнепохож на остальных людей. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, вто время как странные ритмы Бурунди наполняли ее комнату.

Она знала Джеймса лучше, чем кто-либо другой, но даже оначувствовала, что в его душе есть закрытые для нее заповедные уголки. В нём былатайна, недоступная окружающим.

Люди часто принимали ее за высокомерие, холодность илибезразличие, но они ошибались. Просто он был другой. Он так отличался от своихсоучеников из школы Эль Камино. Время от времени Поппи казалось, что онавот-вот проникнет в его тайну, но разгадка всегда ускользала от нее. Не раз оначувствовала, что он готов рассказать ей о себе, особенно когда они вдвоемслушали музыку поздно вечером или смотрели на океан.

Ей всегда казалось, что если бы он раскрыл ей свою душу, тоэто оказалось бы прекрасным и удивительным, чем-то из ряда вон выходящим, какесли бы с ней вдруг заговорила бродячая кошка.

Теперь же она просто смотрела на Джеймса, на его благородныйточеный профиль, на волны каштановых волос и чистый лоб и вдруг заметила, чтоон очень грустный.

— Джейми, что с тобой? Ничего не случилось? Может быть,дома или что-то другое? — На всем белом свете только она одна имела правоназывать его «Джейми». Жаклин и Микаэла даже и не пытались.

— Что может случиться дома? — сказал он, улыбаясьодними губами. Затем рассеянно покачал головой, словно пытаясь отделаться отнеприятной мысли. — Не волнуйся, Поппи. Ничего не случилось, просто одинродственник обещает нагрянуть, мерзкий тип. — И вдруг улыбка осветила всеего лицо. — А может быть, я просто беспокоюсь о тебе, — сказал он.

Поппи чуть было не выпалила: «Ох, если бы!», но вовремяудержалась и произнесла странно изменившимся голосом:

— В самом деле?

Джеймс вдруг стал необыкновенно серьезен. Его улыбкапогасла, и Поппи вдруг поняла, что они просто смотрят друг другу в глаза имежду ними уже нет преград, даже иллюзорной преграды из колкостей и насмешек.Они просто сидели и смотрели друг на друга. Джеймс казался взволнованным, почтиневменяемым.

— Поппи…

— Да… — Поппи судорожно сглотнула.

Он открыл было рот, но вдруг резко поднялся и направился кмузыкальному центру, чтобы настроить звук. Когда он вернулся, его серые глазабыли темными и непроницаемыми.

— Конечно. Если бы ты серьезно заболела, я бы оченьбеспокоился, ведь для этого и нужны друзья, верно? — беспечно сказал он.

— Верно. — Поппи вздохнула и наградила егопреданной улыбкой.

— Но ведь с тобой все в порядке, — сказалон, — просто нужно подлечиться. Доктор пропишет тебе антибиотики иличто-то вроде того, а еще уколы огромным шприцем, — с издевкой добавил он.

— Заткнись! — завопила Поппи.

Джеймс знал, что она панически боится уколов, сама мысль отом, что тонкая игла вонзится в ее тело…

— Твоя мама идет, — произнес Джеймс, глядя назакрытую дверь.

Поппи никогда не могла понять, как он умудряется так хорошовсе слышать: музыка играет громко, а полы в холле застланы ковролином,заглушающим шаги. Однако через минуту дверь распахнулась, и миссис Хилгарддействительно вошла в комнату.

— Все в порядке, дорогая, — коротко сообщилаона. — Доктор Франклин пригласил нас приехать прямо сейчас. Извини,Джеймс, но Поппи едет к врачу.

— Ничего, я зайду после обеда.

Поппи достойно приняла поражение. Она позволила маме отвестисебя в гараж и усадить в машину и не обращала никакого внимания на Джеймса,который гримасничал, изображая несчастного пациента в ожидании укола огромнойиглой.

Спустя час она лежала на кушетке доктора Франклина, вежливоглядя в сторону, в то время как он аккуратно ощупывал ее живот. ДокторФранклин, высокий, худощавый, седеющий мужчина, напоминал сельского врача,такого, которому всецело доверяешь.

— Здесь болело? — спросил он.

— Да, и в спину отдавало. Может, я потянула мышцу илиеще что-нибудь такое.

Нежные пальцы осторожно ощупывали живот Поппи, потом вдругостановились, и доктор Франклин изменился в лице. Поппи сразу поняла, что делоне в потянутой мышце. Случилось что-то серьезное, что навсегда изменит всю еежизнь.

— Знаете, я хотел бы провести некоторыеобследования, — вот и все, что сказал доктор Франклин.

Его голос был сух и задумчив, но Поппи охватила паника. Онане могла объяснить свои чувства, просто ее сковал страх, как будто чернаяпропасть разверзлась у ее ног, преградив дорогу.

— Зачем? — спросила доктора ее мама.

— Ну, — доктор Франклин улыбнулся, поднял очки налоб и побарабанил пальцами по кушетке, — чтобы исключить возможные варианты.Поппи сказала, что у нее боли в верхней части брюшной полости, отдающие в спинуи усиливающиеся ночью. В последнее время она потеряла аппетит и похудела. Еежелчный пузырь прощупывается… то есть я хочу сказать, что он увеличен. Такиесимптомы могут быть при многих заболеваниях, и я хочу сделать ультразвуковоеобследование, чтобы прояснить ситуацию.